Рассказы из сборника "Странная конфетка"

Ясмин тяжело сглотнула, надеясь, что Бромлей ее не услышал.

-Такое бывает. – Ее голос стал немного тише, настолько, что она знала, что он выдает ее напряжение.

-Да, у неопытных навевателей снов. Ники был почти так же хорош, как и вы. Люди с такими талантами не дадут превратить свой мозг в фарш, по крайней мере, не без посторонней помощи.

-Невозможно убить кого-то во время навеянного сна. Больное сердце может не выдержать. Никки не мог умереть во сне. Он просто умер. Это совпадение.

-Вы верите в это не больше, чем я.

-Почитайте любой учебник по психическим явлениям, Бромлей. Вы знаете правила. Никто не может убить другого человека, пребывая во сне.

-Мы теперь знаем, что это не так.

-Нет ни одного документально подтвержденного случая.

-Я опишу этот случай в отчете, Ясмин. Вы у меня в долгу.

Сказано это было четко и ясно, безапелляционно.

-Вы записываете этот разговор?

-Нет.

-Тогда уже и не запишите.

-Вы думаете, я хотел заставить вас сделать признание, а потом вас им шантажировать?

-Вы уж простите, но была такая мысль.

-Я не записываю этот разговор, Ясмин. Просто поговорите со мной, пожалуйста.

Может, дело было в этом «пожалуйста», а может, едва уловимом страхе. – Итак, у вас там есть навеватель снов, который может убивать во время сновидения. Кто-то, как минимум, настолько же сильный, какой была я.

-Боже, Ясмин, никогда не повторяйте этого снова. Если кто-то это услышит…

-Вы просили говорить, вот я и говорю. Вы знаете, кто это может быть?

-Мы думаем, что да. Ученик, прибывший два месяцы назад. Десятилетняя девочка по имени Лизабет Персон.

-Почему вы решили, что это она?

-У нас есть еще один навеватель в школе на данный момент. Мальком пока не контролирует себя. Лизабет еще более неопытна, чем он. Мы стараемся скрыть от Малькома присутствие еще одного навевателя.

-Сколько ему лет?

-Четырнадцать.

-Десять и четырнадцать. Вы все еще наивный ребенок, Бромлей.

-Школа сделала для вас много хорошего, доктор Купер. Вы – самый уважаемый доктор сновидений в этой стране. Я видел в новостях, вы разработали пару дочерних программ в других странах. Вы заставили проделать то же самое и в других местах, кажется, во Франции?

-В Англии.

-Без участия школы вы не были бы тем, кем являетесь теперь.

Ясмин почти рассмеялась, но забавным все это не было, скорее смех был нервным. Она присматривала за монстрами благодаря Бромлею и таким, как он. И она ненавидела их всех.

Он спросил ее о чем-то, но она не расслышала.

-Простите, доктор Бромлей, вы можете повторить это еще раз?

-Когда вы сможете быть здесь?

Ее живот свело спазмом, почти судорогой.

-Я поклялась, что никогда больше не вернусь, Бромлей.

-Я помню, доктор Купер, но это чрезвычайная ситуация. Если вы не приедете сюда и не разрядите обстановку, у меня просто больше не останется выбора.

-Выбор есть всегда, Бромлей.

-Не в этом случае и не сейчас, Ясмин. Я допишу свой отчет, и они ликвидируют Лизабет Персон, как опасного, не поддающегося контролю экстрасенса. Если вы не сможете приручить ее, Лизабет не увидит свой одиннадцатый день рождения.

Использовать дважды имя ребенка было попыткой манипуляции, способом сыграть на чувствах. Это сработало, как он и хотел.

-Я приеду. Мне потребуется несколько часов, чтобы пристроить моих пациентов к моим коллегам на время, пока я буду у вас.

-Спасибо, доктор Купер.

-Пришлите мне материал, все, что вы знаете об этом ребенке. Я дам вам номер моего факса. Я ознакомлюсь с бумагами по дороге, так что буду в полной готовности работать, как только приеду.

-Я вышлю вам все, как только мы договорим.

-Еще одно. Как вы догадались, что дело именно в ней?

-Я уже говорил вам, что у нас нет других учеников, способных на такое.

Ясмин улыбнулась, но скорее горько.

-Что с учителем, который ее обучал?

-Мы ведем наблюдение за всеми нашими сотрудниками, Ясмин.

-Я помню.

-Доктор Робертс легко отделалась. Но мы не можем допустить повторения ситуации. Мы предпочитаем за всем наблюдать.

-Но, если у вас все настолько под контролем, зачем вам я?

-Ясмин…

-Нет, я больше не хочу ничего слышать. Я буду у вас, как только смогу. – Она повесила трубку. Пот бисеринками рассыпался по ее лбу, несмотря на включенный в комнате кондиционер.

Доктор Робертс порубила на мясо двух учеников, и Ясмин будет всю жизнь украшать шрам на руке, которой она закрывала свое лицо от ее ножа. Охрана стреляла в Робертс, и когда та упала прямо на Ясмин, она все еще повторяла: «Ты – зло, вы все – зло!».

Ясмин могла контролировать ее сны, но Робертс все равно успела ее обвинить, и той ночью, прежде, чем все закончилось, она говорила ей: «Ты – зло, разве ты не понимаешь, Ясмин? Ты ведь знаешь это.

-Да, доктор Робертс, я знаю, что я такое.» Но Ясмин тогда уже знала, что в глубине души все злы, гораздо глубже, если забраться под кожу. В их головах все они охотятся, все убивают, все они монстры.

Мысли доктора Робертс не были частью детской травмы, скорее она сама себе их внушала. Тем утром, когда она проснулась, она увидела, как монстр оглянулся на нее из зеркала. Она хотела убить монстра и стала убийцей за него.

Ясмин знала правду. Монстра убить нельзя. Он навсегда останется там, за вашими глазами. Но все же Вы можете убить монстра. Ясмин была активным сторонником смертной казни. Это было абсолютное лекарство. Оно помогало от всего. Первые спазмы страха поползли по ее животу, слабые, но реальные. Они должны были стать еще сильнее. Ясмин знала, что так и будет.

Доктор Купер качала собственное лицо в своих ладонях, приложенных к щекам над прохладой рабочего стола, и плакала. Школа, которая была всем, и это было единственное ее название, другого просто не было. Как и у большинства секретных объектов.

Тридцать лет назад, почти с момента рождения Ясмин, парапсихические явления стали научно доказанным фактом. На деле экстрасенсов было настолько много, что ученые начали отпускать шутки о людях из пробирки. Это очень долгое время не было таким уж забавным. Большая часть этого нового вида были детьми. У них были способности, достаточно надежные, как и сами подопытные, каких никогда больше не было. Было много теорий, откуда вдруг стали появляться множество эмпатов и телепатов, и даже навевателей снов, способных входить в контакт с сознанием напрямую. Сторонники теории об эволюции ликовали: человечество развивается. Другие же считали, что все дело в химикатах, консервантах и нездоровой американской пище. Большая часть одаренных действительно появились в индустриально развитых странах. Вероятно, дело было в загрязнениях. В прививках. Начало Апокалипсиса. Точно никто не знал. Ясмин сомневалась, что кто-нибудь когда-нибудь будет знать.

Но некоторые дети были опасны, их способности выходили за рамки снов, так что их семьи не могли сами с ними справиться. В большинстве случаев их просто боялись. Было принято решение создать дом, в котором бы о них заботились.

Семья Ясмин отказалась от нее, когда ей было пять. Ее мать расплакалась и поцеловала ее. Старшие сестра и брат покорно ее обняли.

-Будь хорошей девочкой, Яс. – Сказал ее отец.

Курительный табак, его аромат, в любой момент могли вернуть ей воспоминания о высоком, темноволосом отце. Приступ боли от раны в памяти, как шрам.

Все, что она помнила о матери, это прохладный аромат страха. Красную помаду на ее губах, которыми она ее целовала, смех, и попытки стереть помаду, испачкавшую щеку Ясмин, бумажным платком. Смех, золото волос и густой запах страха. Ни одни духи не могли скрыть этого зловония от эмпата.

Но тогда ее мама, вероятно, не знала, просто не понимала, может, и пыталась приложить все усилия. Может и так.

Лизабет Персон была маленькой девочкой лет десяти с медно-рыжими волосами, настолько темными, что казались темно-рыжими, но не более. Волосы спадали плотными волнами ей на плечи. Ее лицо было цвета персика со сливками, каким иногда бывает кожа некоторых краснокожих, никаких веснушек, только сливочность кожи. Ее глаза были бледно-коричневого цвета, как янтарь. Она была одета в платье, которое казалось для нее слишком маленьким, в белые носочки со шнурками и лаковые туфли.