ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №9 2007 г.

Только теперь я сообразил, что на голове у меня темный мешок. И запах пряности прятался в его швах.

– Снимите мешок!

Требование мое прозвучало, скорее, как униженная просьба. Но ее тут же выполнили. С головы моей стянули мешок, и я зажмурился от яркого света, ударившего по глазам.

Я находился в темном помещении. В трех шагах от меня стоял письменный стол. На столе – лампа с круглым абажуром, направленная мне в лицо. Справа от стола сидел человек. Я мог видеть только его ноги в лаковых узконосых ботинках, закинутые одна на другую.

– Если вы обещаете не вставать со стула, мы развяжем вам руки, – все тем же искаженным голосом произнес мужчина.

– Да, конечно, – с готовностью согласился я.

Кто-то подошел ко мне сзади и перерезал веревку на руках. Я машинально потер запястья. Не потому что затекли, а потому что так полагается делать после того, как тебя развязали.

– Приношу вам свои извинения, Петр Леонидович, за причиненные неудобства. Поверьте, мы не желаем вам зла. И как бы ни закончилась наша беседа, вы выйдете отсюда живым и невредимым. Давайте считать, что вы просто пришли к нам в гости.

– Странный способ приглашения, – буркнул я в ответ. – Да и на вечеринку не похоже.

А собственно, какие у меня были основания верить тому, что говорит этот тип за столом? Почему я должен ему доверять, если он прячет свое лицо и даже голос меняет?

– Боюсь, у нас не было другой возможности встретиться с вами. Вы ведь и сами знаете, что находитесь под постоянным наблюдением Госбезопасности.

– Кто вы такие?

Понятное дело, мой вопрос остался без ответа.

– Быть может, вы чего-нибудь хотите? – спросил незнакомец за столом. – Чаю? Кофе? Может быть, сэндвичей?

– Водки граммов сто пятьдесят.

– Вы это серьезно?

Даже сквозь скрип и скрежет искажающих голос помех я распознал недоумение.

– Если есть, давайте, – махнул я рукой.

– Ну, хорошо…

На секунду из темноты выскользнула рука незнакомца, сделавшая кому-то знак.

Сзади послышалась какая-то возня.

– Не оборачивайтесь, – предупредил таинственный хозяин. Я безразлично дернул плечом – мол, не очень-то и хотелось.

К моему стулу слева придвинули широкий табурет, выкрашенный белой масляной краской. На табурет поставили граненый стакан, на две трети наполненный прозрачной жидкостью. Рядом – блюдечко с золотой каемочкой. На блюдечке – нарезанный кружками соленый огурец, пять зубчиков маринованного чеснока и три кусочка селедки. На краю – маленькая двузубая вилочка для фруктов.

– Прошу вас, – вновь выскользнувшая из темноты рука сделала приглашающий жест.

Я взял в руку стакан.

– Компанию не составите?

– Простите, не могу, Петр Леонидович. Здоровье не позволяет.

– Ну, тогда за ваше здоровье!

Я сделал глоток. Ничего, вполне приличная водка. Сделал еще глоток. Поставил недопитый стакан на табурет. Наколол на вилку кусочек селедки и отправил его в рот.

Выпив, я почувствовал себя чуть бодрее. Ничего хорошего от этой встречи я, понятное дело, не ждал. Хотя, с другой стороны, если бы меня хотели убить, тогда зачем водкой поить? Или же это такой особо изощренный способ глумления?…

А, черт с ними!

Поскольку хозяин не проявлял никаких признаков жизни, я хлопнул в ладоши.

– Ну так о чем мы?

Носок левой ноги таинственного незнакомца едва заметно качнулся.

– Видите ли, Петр Леонидович, вопрос, который мы хотим с вами обсудить, настолько деликатный… что я даже не знаю, с чего начать.

– Может быть, для начала представитесь? – предложил я.

– Называйте меня Ахавом.

– Ахав, значит, – насмешливо кивнул я. Тоже мне, знатоки классики! – Я прежде знал человека, который просил называть его Исмаилом. Он плохо кончил.

– Я постараюсь не повторять его ошибок, – ответил Ахав.

– Хорошо, поверю вам на слово, – не стал спорить я. И дабы сменить тему, спросил: – Вы экотеррорист?

– Нет.

– В ресторане «Острова Длинного Ганса» на меня напали ваши люди?

– Нет.

– А сегодня? Пурпурная «тойота»?

– Да, это были мы.

– Вашей целью был я или полковник Ворный?

– Мы хотели встретиться с вами наедине.

– Я имел в виду, в кого вы стреляли?

– Вы полагаете, стреляя с трех метров из автомата по неподвижно стоящим людям, можно промахнуться?

– Я не знаток оружия.

– Тогда посмотрите сюда.

Рука, появившаяся из темноты, указала влево.

Там, куда она указывала, возникло яркое пятно, в считанные секунды растянувшееся в стороны и превратившееся в квадратный экран, размером примерно метр на метр. Но это был не телевизионный дисплей и не экран для демонстрации фильма с кинопроектора. Казалось, изображение висит в воздухе. К тому же, подчиняясь едва заметным движениям пальцев Ахава, оно легко меняло ракурс, и не скачком, как если бы происходило переключение на другую камеру, а плавно, будто камера летала в воздухе, выписывая самые невероятные пируэты.

Сначала я увидел набережную с черной чугунной изгородью, тянущейся вдоль берега реки. Серый асфальт, аккуратно подстриженные кусты. А вот и мы с майором Ворным стоим и разговариваем. Звука не было, но я знал, что в этот самый момент Владимир Леонидович убеждал меня в том, что беспокоиться мне совершенно не о чем. Убедил!

Камера скользнула в сторону и развернулась вокруг вертикальной оси. Я увидел, как опускается тонированное стекло задней дверцы пурпурной «тойоты». В темном проеме появляется ствол автомата, и на конце его начинают лопаться огненные вспышки.

В этот момент изображение остановилось, и камера вновь развернулась на нас с Ворным. Смешно втянув голову в плечи, майор пытался повалить меня на землю.

– Смотрите внимательно, Петр Леонидович. Изображение начало неспешно двигаться.

Я медленно, выставив перед собой руки, падал на землю. Майор Ворный чуть быстрее тянул из кобуры пистолет.

– Видите?

– Что?

– Следы от пуль. Я присмотрелся.

– Нет.

– Потому что пуль не было.

Картинка снова переключилась в режим реального времени.

Камера поймала в объектив уносящуюся прочь «тойоту».

Выкативший на полной скорости из переулка черный «додж» бьет «тойоту» в бок. «Тойота» перелетает через тротуар, проламывает ограждение и падает в реку.