Вардес. Лик Бога (СИ)

Никогда бы не подумал, что эти грубые и неухоженные люди могут быть такими счастливыми и довольными. Кот, укравший десять килограмм сметаны, не идет с ними ни в какое сравнение.

Когда от ворлоха осталась лишь горка пепла, Мор пошарил мечом в золе, поддев им какой-то странный предмет, показал нам:

— А вот и ответ про его лицо, — сказал он. — Это какая-то маска, кажется, вправду сделана из панциря.

— Интересно, зачем ворлохи носят такую? — спросила Бьямка. — Ты не знаешь, Вардес?

— Нет, — ответил я. — Но она прочная, и если сделана не для защиты, то возможно как знак отличия конкретного ворлоха от других.

— Для чего им это?

— Откуда я знаю? Наверно, у них тоже есть иерархия. Только не спрашивайте, какая.

— Ну что ж, можно ехать дальше, — радостно бросил довольный собой Мор. – Одним монстром в мире стало меньше, и в честь этого завтрак отменяется. Зато обед будет шикарный. Дрейд, ты давай садись на вожжи.

Воин с перевязанной рукой кивнул, направляясь к повозке. Я огляделся, двое охранников заняли место у телег. Фраст, Мор и Бьямка шли впереди каравана. Трое раненых правили лошадьми на телегах. Телеги загруженные мешками с тряпками были не очень тяжелы, зато везущая боеголовку оставляет глубокие борозды в земле.

Если кому-то надо, без труда нас отыщет только по ним.

Я догнал Мора, беседовавшего с Бьмкой:

— А остальных вы направили вперед?

Они взглянули на меня с недоверием:

— Каких остальных?

— Я не вижу других охранников.

Бьямка отвернулась, а Мор ответил мрачно:

— В сражении мы потеряли четверых. Нам пришлось их сжечь вместе с Чернокнижником.

— Чернокнижником?

— Да, ты назвал его Проклятым.

— Понятно.

Молчание затягивалось, Бьямка, истолковав его по-своему, сбавила шаг. Так что через некоторое время я остался наедине с Мором.

— Знаешь, я очень благодарен тебе. Ты спас нас всех. Но еще больше благодарен за Бьямку. Она для меня как дочь.

— Ты это к чему говоришь?

Он ухмыльнулся сквозь бороду:

— Бьямка рассказала мне, что ты знаешь о ней очень много. Вот я и хочу спросить, откуда твое знание? Кто ты такой? — он неотрывно смотрел на меня, словно готовился уловить малейшую ложь в словах.

Я на минуту задумался:

— Мор, ты не пожалел, что взял меня в отряд?

Он кивнул, и я, не зная, как истолковать его жест, продолжил мысль:

— Мор. Я понимаю, что ты и твой отряд совсем не те, за кого себя выдаете. Я также знаю, кому служит отряд теней, который устроил нам засаду. Знаю даже, кто вы, на кого здесь нападали, и что у вас в повозке. Но плевать — ведь это не мое дело. Мы идем вместе ради общей безопасности. Все ваши колдуны мертвы уже как неделю. А я единственный недоучка — маг, способный спасти вам жизнь… Разве я не прав?

— И кто же мы, по-твоему? — спросил он, стараясь не выдать напряжение в голосе.

— Вы воины Ануминаса. Должны были убить пару человек из другого мира. У вас не вышло, и вы захватили только боеголовку, сейчас представились купцами и идете обратно в свое королевство, — поражаясь собственной хладнокровности и глупости, произнес я.

Он напрягся, густые брови сдвинулись на переносице, его рука поползла к висевшему на боку кинжалу. Тонкое лезвие кинжала замерло в ножнах. Незаметно подошедшая Бьямка остановила его руку на полпути. Она лишь слегка соприкоснулась взглядом с Мором, и тот как-то обмяк.

Мор отошел назад, и в разговор вступила Бьямка:

— Откуда ты все это знаешь?

— Мои воины когда-то называли меня Видящим, — ответил я правдиво и, главное сейчас, загадочно.

В ее глазах увидел, как принятое решение подверглось сомнению, а секундой позже вовсе отверзлось. Она тоже хотела меня убить! — вдруг понял я. Просто, как истинный лидер отряда, поспешила перехватить у Мора инициативу, чтобы попытаться сначала узнать побольше о том, кого собираются лишить жизни.

Девушка с луком за спиной шумно вздохнула:

— Возможно, ты прав, — тяжело бросила она. — Но я не могу разобрать, есть ли в тебе угроза. Я хотела бы, но не могу тебе верить. Один раз ты мне уже соврал….

— Когда это?

— Когда сказал, что почти ничего не умеешь. И что ты якобы не маг.

— Я сказал правду. Из меня маг, как из тебя дочь купца, — я вкладывал в эти слова все убеждение, на которое был способен, — но я вижу то, что не дано видеть прочим. И судя по тому, как за мной охотятся маги, у меня в этой области большие задатки. Верить или не верить — дело твое.

Рука ее словно невзначай опустилась на рукоять кинжала:

— Ты ведь понимаешь, кому мы бросили вызов. Откуда мне знать, что ты не выдашь нас, или, может, ты и вовсе шпион?

Всей душой чувствовал, как рвется тонкая нить, на которой и так балансирую с великим трудом. Если сейчас я не найду верного ответа, мне предстоит умереть от руки бесшумно крадущегося позади человека.

— Мор как-то спрашивал меня, отчего я бегу из Высокой? — сказал я, внимательно следя за ее реакцией. — Теперь я могу ответить: бегу подальше от существа, которому вы бросили вызов.

— Даже если я тебе и поверю, получается, с тобой еще опасней, чем без тебя? – спросила она впервые с момента нашего знакомства, нахмурившись и состроив суровое личико.

— Возможно, — не стал кривить душой я.

Она ответила после паузы:

— Ты меня огорчаешь. Я бы убила тебя, если бы не понимала, что оракул в отряде будет отнюдь не лишним. Что-то подсказывает мне, что ты еще спасешь жизнь мне и… К полудню мы войдем в топи. Внимательнее там… Видящий, — сказала она с запинкой и, вздохнув, отошла.

Я еще раз поразился ее острому уму: так ловко избежала опасной темы. Видящий и оракул — слова, призванные отвлечь внимание. Мне гораздо важнее было узнать, чем она дорожит больше своей жизни?

Глава 4

Я никогда не задумывался, чем отличаются болота от топей, но с каждым пройденным шагом всей душой чувствовал смерть впереди. Из болот можно выйти, но в топях ждет лишь гибель… Старательно отгонял злое наваждение, пытаясь приободрится, смотрел в хмурые лица уверенных в своей силе воинов. Они чувствовали впереди опасность, но бояться было не в их характерах. Дураки… а может, и нет. Ведь они живут в своем родном мире, не мне судить и отличать здесь дурость от мужества.

Деревья редели и мельчали, незаметно вокруг оказались лишь чахлые и высохшие стволы. Почва вдоль дороги стала вязкой, вместо бурной травы на ней преобладали ползучие растения. Мелкие ручейки и грязные лужи все чаще оказывались на пути отряда. Но слава богу, неведомые строители делали дорогу на славу: грязь и вода никогда не достигали выше голени. Зато вне нее, справа и слева, в затхлых и с виду глубоких озерках, в камышах раздавались непрерывные раскаты лягушачьего кваканья. Чем дальше мы продвигались, тем тяжелее становилось дышать. Воздух стал густым как кисель, а видимость из-за испарений снизилась так, что тащившуюся позади телегу обозначал лишь неясный силуэт да скрип деревянных осей.

Такого густого тумана я никогда не видел.

«Идеальное место для засады», — почему-то подумалось мне. Не вовремя приспичило, и я, пропустив мимо последнею телегу, отошел к обочине. Развязывая на поясе ремень, я отступил с дорожной насыпи на шаг. Ноги глубоко провалились в мягкую глину. Ботинки быстро засасывало, и через две секунды я уже не мог выбраться самостоятельно. Покалено в грязевой ванне, я старался нащупать руками хоть какую-то опору, но тщетно.

Дернулся, попытавшись высвободить ногу, но только еще сильнее увяз. Чтобы оказаться на дороге, мне нужно было сделать всего лишь шаг назад. И если я упаду на спину…

Додумать я не успел. Впереди, рядом со мной, вознесся к небу фонтан грязевых брызг. Из топи вскочило мохнатое серое чудище. Растопырив над головой руки, оно бросилось на меня. Не знаю, откуда в руке оказался амулет, но он буквально выпил меня досуха.

Я остановил чудовище в двух шагах. Ростом немного меньше человека, сплошь выпачканное грязью и зелеными растениями, оно имело страшный вид: голова помесь змеи и собаки, покрытое чешуей тело перевито узлами мышц. Вознесенные над головой толстые руки имели три пальца — хотя скорее напоминали скрюченные когти.