Бродяга (ЛП)

Интересно, а что, если бы в момент блокировки я находилась на крыше? Надеюсь, больше никто об этом не подумал, иначе они могут запретить мне туда ходить.

Заслышав сирену, Кетзарен и Джех застыли, и секундное удивление на их лицах тут же сменилось напряженной сосредоточенностью.

– Сюда. – Кетзарен указала на комнату ожидания прямо рядом с выходом.

Они с Джех прикрыли меня с двух сторон – крайне настороженные и опасные, несмотря на красивые платья. Едва мы двинулись вперед, Джех прикоснулась к моему плечу, а когда остановились в центре комнаты, объявила:

– Все чисто.

Они с Кетзарен вновь замерли по бокам от меня, продолжая отслеживать малейшее движение.

– Ионот в КОТИС?

– Еще не подтверждено, – ответила Джех, но тут сообщение в интерфейсе сменилось на «Вторжение-2». – Вот теперь подтверждено.

Было крайне утомительно стоять между телохранительницами, пока они общались с кем-то по внутренней связи. Не люблю задавать вопросы, когда сетари такие напряженные и готовые к атаке, так что в итоге я сдалась и начала играть с настройками интерфейса. Я до сих пор не определилась с оформлением комнат и теперь, отыскав огромную базу изображений на продажу, опять разрывалась между множеством вариантов.

Кетзарен издала невнятный звук, и я прервала свое глупое занятие. А подняв глаза, увидела, что она смотрит на меня со странным выражением на лице.

– Они обнаружили вторгшееся существо, – пояснила она. – Та кошка-ионот из лабиринта, видимо, последовала…

И осеклась. Думаю, у меня очень резко изменился цвет лица. По крайней мере, замутило меня мгновенно.

– Она кого-то ранила?

– Нет. – Кетзарен недоуменно нахмурилась. – Не торопись с выводами. И присядь.

Она усадила меня на ближайший стул и покачала головой.

– Полагаю, проще ей показать, чем объяснить, – заметила Джех. – Я отправлю.

Наверное, самое странное в жизни на Таре – возможность просматривать то, что увидели и услышали другие. Причем не только через призму всяких мешающих факторов типа плохого слуха или дальтонизма, но и с учетом особенностей их лиц. К примеру, мы всегда видим крылья собственного носа, но привычно не обращаем на них внимания. Кто бы ни сделал запись, которую мне передала Джех, он часто моргал, носил длинную челку и пирсинг в носу.

Видео началось с кошки-ионота. Она сидела на высоком шкафу в огромной оживленной кухне и смотрела вниз. Поза сосредоточенная, хвост слегка подергивается. Человек, который делал запись, окликнул других людей, привлекая их внимание к кошке. Ее, казалось, это ни капли не взволновало. Кошка напряженно наблюдала за замершим прямо под ней парнем. Одна из девушек отпустила шутку, парень посмотрел вверх и, будто смутившись, шагнул в сторону. Хвост кошки задергался еще сильнее, и она прыгнула на бедолагу. Все закричали и отпрянули, а возмутительница спокойствия приземлилась парню на грудь и прошла сквозь нее. Он ахнул, вздрогнул и кучей рухнул на пол. Кошка уселась перед ним, держа во рту что-то, похожее на серебряную рыбу с щупальцами как у осьминога. Она резко встряхнула добычу, прижала ее лапой и наконец прикончила мощным укусом. Затем потянулась, прыгнула сперва на ближайшую стойку, потом на верхушку другого шкафа, и испарилась.

– Это прилипала? – спросила я, борясь с тошнотой.

Кошка-ионот последовала за мной сюда, потому что я ее погладила. Пострадай не «осьминог», а повар, это была бы моя вина.

– Новый вид. – Кетзарен со вздохом села, очевидно, решив, что в данный момент нас никто атаковать не собирается. – Современные сканеры его не выявляют, а это уже проблема серьезная. И не стоит надеяться, что больше таких не существует. Скорее всего, возбудитель мутировал, и нам грозит небольшое или даже масштабное бедствие. Все может закончиться жутко. Прилипалы быстро не убивают, но без контроля всегда приводят носителя к фатальному исходу, даже если он не страдает психическими расстройствами. И если мы не можем их определять, то даже не узнаем, как они передаются.

– А что происходить дальше?

– Сейчас мы изолированы. Проверку начнут с кухни и опробуют все доступные виды сканирования, вдруг получится выявить других ионотов. Если нет, то в случайном порядке выберут нескольких счастливчиков для болезненного акустического исследования. Если повезет, – она поморщилась, – будем искать новые способы обнаруживать прилипал. И если не найдем, то они сначала каждого в КОТИС замучают своей акустикой, а потом поднимут тревогу среди гражданского населения, призывая обследоваться, чего многие делать не станут, ибо процедура крайне неприятная. В итоге люди начнут слабеть и умирать, и большинство все-таки сдастся, но единицы продолжат упорствовать. Тогда начнется бесконечный цикл заражения и вспышек эпидемии.

Я молча пялилась на Кетзарен. Похоже, она говорила серьезно.

– Лон был прав, – спокойно произнесла Джех.

Кетзарен подняла бровь:

– С ним такое редко случается. И в чем же?

– Он назвал Касзандру счастливым талисманом и везучей. Ей действительно повезло выжить на Муине. Повезло, что ее нашли. Потом она привела Рууэла в правильное место, прямо к Колонне. А теперь еще и встретила кота, который ест прилипал. – Джех улыбнулась мне, но тут же добавила: – Это не значит, что теперь ты должна гладить каждого встречного ионота. Вот это и вправду было…

– Глупо, – вздохнула я.

Никогда себе не прощу.

В комнате ожидания мы просидели три часа. Кетзарен и Джех рассказали мне о последнем большом нашествии прилипал, случившемся почти пятьдесят тарианских лет назад, и о глупостях, которые сами совершали в начале своего обучения. Джех, к примеру, постоянно падала, едва оказавшись в Эне, а Кетзарен однажды не увидела, в какие врата прошел отряд, и шагнула в соседние.

Когда придумали способ выявлять новый вид прилипал, нас отправили на сканирование, и я была счастлива узнать, что в моей груди нет никаких осьминогоподобных серебряных рыбок. Но вообще обнаружилось около пяти сотен зараженных людей, и в итоге сканы решили установить по всему острову, а в будущем – и во всех лифтах на Таре.

Еще одна радость – кошку так и не нашли.

Суббота, 23 февраля

Доставайте плети

К моей сегодняшней тренировке Мара подошла крайне серьезно. Сразу после завтрака (ох!) – уклонение, а потом мы медленно потрусили по беговому кругу. В его центре находилась полоса препятствий, сквозь которую невероятно профессионально пробиралась куча детей. Будущие сетари.

Затем весь отряд собрался на обед обсудить, как продвигается зачистка от прилипал. Уже обнаружили предполагаемый очаг заражения – продовольственную базу где-то в городе, – и сейчас жертвы отсчитывались тысячами. КОТИС оказался лишь вторичным центром заражения. Я даже видела небольшие сюжеты в новостях, но настоящее число больных общественности не называли, и все члены первого отряда выглядели одновременно успокоившимися и озабоченными. С их позиции это лишь еще один признак усиления ионотов, количественного или качественного, и никто не понимал, какие же перемены к нему привели.

Теперь, освоившись с придуманной ролью девочки на побегушках, я все больше чувствовала себя членом команды, а не просто гостем. Но мое закрепление за первым отрядом не собираются продлевать, а это уже паршиво. Завтра у меня тренировочный тест с седьмым. Их капитан – та самая девица, что язвила над Зен в бассейне и называла меня «оно», поэтому я не горю желанием познакомиться с ними поближе. Не уверена, смогу ли вообще работать с отрядами, где есть люди, рядом с которыми мне неуютно или из-за которых я чувствую себя плохо. Особенно, если придется идти в Эну. Я не соврала Лону и Маре: выход в Эну пугает. Я не паникую, потому что доверяю первому отряду. Интересно, у меня когда-нибудь появится возможность выбирать, с кем работать?

После обеда весь первый отряд пошел со мной на тренировку в бассейн. Мейз сказал, что нам предстоит несколько затопленных маршрутов, поэтому мы плавали в полной униформе с масками и небольшими перебежками преодолевали препятствия под водой.