Второй шанс Сикорского (СИ)

Прилёт второго торговца прошёл буднично и спокойно, одна из шлюпок первого церковного корабля была переделана, двигатели форсированны, а всё остальное свободное пространство занимала аппаратура ВБ, малая капсула, каморка пилота‑смертника и двух десантников. Правильно подобранная сеть медленоволновых гравимаяков, сигнал затаившейся шлюпке, затем форсаж. Пришедший через два дня Ковчег догнал идущий по инерции корпус и, не торопясь, отбуксировал его к планете. Не надо думать, что Империи достался один металлолом, ВБ сработало ровно за 60000 км от корабля, зацепив лишь половину, так чтобы наномодификаторы не пострадали. Отстыковавшаяся заранее капсула зачистила корабль, трое из экипажа ещё оставались живы, и даже смогли выстрелить единственной оставшейся работоспособной ракетой, правда цель они выбрали не верную, разнеся ВБ, а капсулу пропустив.

Неожиданно меня увлекли дела церковные, хотя сначала, участвуя в её создании, я относился к делу с юмором, взяв себе псевдоним из прошлого, отец Сикорский. Религия Эстианы не подходила для внешников, везде своя специфика, да и жестоковата она была для изнеженных цивилизацией инопланетников. Для моего, впрыскивающего мне свою память, Альтер Эго вера в Бога значила очень много. Она помогла ему пережить крушение одного из миров, знакомого и родного, и выжить в другом, насквозь холодном и рациональном, в мире, где проходящий мимо тебя, лежащего в пыли, наклониться лишь для того, чтобы проверить в твоих карманах бумажник. Так что каюсь в своей гордыне, церковные каноны писал именно я. Но меня оправдывало, в какой‑то мере то, что я считал всё это на начальном этапе бутафорией. А затем наша псевдо религия, затевавшаяся прежде всего для вербовки агентов и для закупки на лоховские деньги промышленного оборудования, превратилась в нечто большее, она стала необходима людям других государств. Незаметно для себя я стал чем то вроде Победоносцева из России конца 19‑го века. Как и он, уважаемый всеми юрист и человек достаточно далёкий от религии, я вдруг получил Синод в кормление. Мой псевдоним, ставший широко известным в Анклавах, а к ним, кроме вышеназванной Ледяной, присоединились планеты Принцесса и Далёкая Родина, очень ценили. Большинство миров в ближайшей к нам федерации было англоязычными, так что, как и на земле, её трактовали как Сикор Небесный. Некоторые, на полном серьезе считали меня святым.

Однажды, когда я ещё учился в Морской Корпусе, ко мне подошёл один из преподавателей и спросил, читал ли я труды своего отца, я смутился и сказал, что многие поверхностно, на что получил отповедь о том, что сыновья должны интересоваться созидательной работой своих отцов. Из этой фразы, впоследствии переосмысленной, и родились мои исследования, но на этот раз я изучал труды отца своего небесного. Так родились книги *Послание молитвы господней* и *Невидимая встреча*. Как я узнал на Ковчеге из своей дальнейшей биографии меня было ещё две религиозных фундаментальных работы, но, как ни странно, о них ничего, кроме названия, в информатории ковчега не сохранилось. Не было этих произведений и в архивах Федерации, так что будем ждать очередной порции памяти, а первые два я с лёгкостью запустил в оборот снова. Причём небольшая книжица издалась и на Эстиане, причём удалось, хотя и не без некоторого скрипа. получить благословление церкви Метрополии и Фарланда.

Незаметно подкралось и другое знаменательное событие, это был выпуск первых а‑грав платформ, полностью новых, а не из вторсырья. Интересна и находка нами двух планет, Далёкой Родины и Принцессы, мы заплатили за информацию о них за десять миллионов. Продал её нам один из корыстолюбец в одном из разведывательных ведомств Федерации жена которого повадилась посещать проповеди новоявленных церковных гуру. Проповедям новоявленный добрый самаритянин не верил, жену строго рукопреложил так, что она пару дней смогла видеть свет истины лишь левым глазом, а молоденького гуру бить не стал, наоборот предложил через него церкви сделку. Руководство рассмотрело дело и дало добро на проведение мероприятия, деньги были переданы и все причастные были счастливы. Счастлив был Гуру, бывший магазинный зазывала из трущоб, с одной из своих прихожанок, красивейшей женщиной, согласившейся сопровождать его в Пути Исхода к планете Принцесса, для того, чтобы занять место первосвященника одной из тамошних общин. Рада была женщина, которой нравилось смотреть на свет истины исключительно обеими глазами, на данный момент она обрела своё счастье. Рад был и рогатый муж, после того как он принял снотворное в чашке чая, жена аккуратно жена аккуратно вложила в его руку пузырёк из под спрея для носа, в котором уличные толкачи продавали наркотик радости. Затем подсоединила его служебный терминал к удалённому доступу, подождала три часа, отключила данное ей в Церкви устройство и ушла, напоследок написав губной помадой на зеркале в ванной, что не любит больше и поэтому уходит. В родной конторе убитый радостью индивид слыл выжигой, часто забывал делиться, его смерть проверили поверхностно, основной семейный счёт жена не тронула. Сошка была не велика, ни за что особенно важное не отвечало и все, с радостью, сошлись в том, что самоубийство, это лучшая из версий. Дело открыто, дело закрыто, да здравствует правосудие.

Все, переселяющиеся в новые системы, принадлежали Императору душой и телом, так как до всех колонистов доводились сведения, что он отец‑основатель церкви. На видеообращении Император имел вид внушающий доверие, речь получилась на загляденье. Теперь все присоединяемые планеты оборудовались, в первую очередь, сетью гравимаяков и парой шатлов с ВБ. Вся инфраструктура колоний была сугубо сельскохозяйственной, в сторону примитивизации механического труда, но с применением биотехнологий. Но маскировка была на уровне, так что появись даже не Федерат, на которых ВБ и было рассчитано, а один из клановцев, Шатлы бы просто не вылетели на его перехват, а на планете от его ВБ ничего сверхопасного не произошло бы. А вот на Кенедиуме, нашей индустриальной базе, применение ВБ стало бы катастрофой. Эстиана так же стремительно вытаскивала себя за уши в век звёздных технологий, но кадров решительно не хватало на два фронта. Разведка и ВР сыпали различными планами, как вытащить все технояйца из одной корзины, но надёжного, а главное дешёвого плана всё равно не появлялось. Тогда собрали спецов из всех ведомств, от которых можно было ожидать умных мыслей по этому вопросу, и провели мозговой штурм в духе выборов Папы Римского, то есть заперев всех. Давали лишь воду и минимум еды, три дня рождалась истина в голодающих мозгах. Решение было из разряда парадоксальных – подстегнуть прогресс ещё более, а технологии для этого занять безвозмездно. Император прочитав итоговый документ долго смеялся, но специалистов с Пиратских Островов велел пригласить перед свои очи добровольно и немедленно.

Глава 22

Галактика М51. Эстианская Империя. Кенедиум.

386–387 год Династии.

Увиденная мной картина так и просилась на холст придворного художника. Недавно такого быть не могло, но время меняет всё, так что вместе со старейшинами с Пиратских островов, деды были за десять минут до сего момента возведённых в Имперское дворянство и получивших немалые должности в разведке, государь вовсю обсуждал предстоящую операцию, торг же основной шёл вокруг трофеев. Дедки были матёрые, цену своему опыту знали, своего упускать не хотели и посему упирались остатками не довыбитых центральной властью рогов отчаянно. В комнате находились, кроме вышеперечисленной четвёрки, мы с мужем, Олаф и два гвардейца. Свенсона, как аргумент, государь раз десять призывал к себе. В речи императора отчётливо проскальзывл бывший торговец, прошлое не спрячешь, но манера торговли становилась всё больше и больше с военным уклоном, Олаф и был наглядным олицетворением аргументов главного калибра. ОН было напоминанием о том, как в наше время быстро можно долететь до другой планеты, а уж нажать пару кнопок на оружейном пульте для выравнивания поверхности мирового океана, вообще дело пары секунд. Но вот взаимные угрозы, оскорбления и причитания отзвучали, а договаривающиеся стороны, с недовольными лицами, но втайне довольные друг другом, подняли тост за успех дела и завертелось.