Связанные кровью (ЛП)

Если ему повезёт, то к тому времени, когда он вернётся домой, гарнизон уже успокоится. Ему совсем не хотелось делать большое событие из своего внезапного возвращения в лоно здравого смысла.

Адрик не обрадуется, когда услышит обо всём этом. С другой стороны, Торисен не думал, что Брендан будет держать эти поставки над его головой занесённым мечом, как сделал бы Ардет, этот великий архи-манипулятор.

Прежде чем они покинули Фалькирр, он послал Бурра собрать сырьё для карты. Но это совсем не означало, что он собирается наблюдать за Бренданом через магическое стекло, предполагая, что он смог бы этому научиться; сейчас, больше, чем когда-либо ещё, это казалось слишком похожим на слежку за другом. Тем не менее, если его кровь могла охранить покой и уединение Бренданов от Матушки Рвагги, он чувствовал, что просто обязан оказать им эту услугу.

И всё же, это действительно так бесчестно, хотеть знать, как поживают его друзья и не оказались ли они в беде?

Вот враги, это совсем другое дело.

Джейм тоже одна из них?

Эти странные сны только раззадорили его жажду узнать, как там у неё дела — или были ли эти сны тем самым, что она делает?

Твой близнец шанир, парень, выдохнул отцовский голос на задворках его разума. Твоя тёмная половинка. Как ты можешь ей доверять? Разрушение начинается с любви, а ты любишь её, не так ли, ты, бедный, жалкий дурак.

Неважно.

Она непременно попадала в неприятности, где бы ни оказалась. В конце концов, это же Джейм. Чью куртку, рубашку, кожу, она могла бы снять, в прошлом, настоящем, будущем? Воспоминание о проклятии Бренвир заставило его кожу покрыться мурашками. Шанир, нечистый, нечистый… Если все лорды должны принадлежать к Старой Крови, это может многое объяснить; но это так же означает, что он — нет! Немыслимо.

Так бежали его разрозненные мысли, гоняясь за хвостами друг друга, пока он окончательно от них не устал.

Ближе к полудню они пересекли Серебряную и выехали на Новую Дорогу, чтобы оказаться на том же берегу, что и Призрачная Скала, где они собирались провести ночь. Полёт золотых листьев, трепещущих над головой, кочующих от северного дерева-хозяина к южному. Подобно громадным, волокнистым курткам на некоторых деревьях висела дополнительная кора, ждущая холодной погоды, чтобы укутать их в свои покровы. Скачущие тут и там белки заставляли Шторма фыркать, а Уайс сорваться в яростную погоню, пока Торисен не отозвал её назад.

Новая Дорога была здесь всё ещё разорена землетрясением и разбита. Призрачная Скала, замок Даниоров, один из самых маленьких в Заречье, располагался напротив одного из самых могущественных, Глуши Рандир. Маленький дом Даниоров не имел достаточно большого гарнизона, чтобы вести интенсивное гражданское строительство. Однако, они владели плодородными полями и садами, теперь тщательно убранными. При приближении к замку, расположившемуся в тени своей опасно накренившейся скалы, стало очевидно, что дом вовсю празднует окончание сбора урожая.

Когда они остановились у ворот, караульный приветствовал их громким, но несколько невнятным окриком: Пароль!

— Не имею ни малейшего представления.

— То, что надо.

Ворота со скрипом открылись и они въехали в маленький внутренний дворик. Другой стражник склонился над механизмом ворот, по-совиному хлопая на них глазами, пока третий, спотыкаясь, двинулся вперёд, чтобы забрать их лошадей.

— Ты пьян? — Накинулся на него Бурр.

— Я; они; как и все мы. Спешите потребовать свою порцию — ик! — пока эти шельмы не выпили всё подчистую.

— И уговорите их послать нам ещё! — закричали им вслед его товарищи.

Действо, открывшееся их глазам в большом зале, было, мягко говоря, шумным. Холли, Лорд Даниор, определённо решил отметить праздник урожая, разделив весь оставшийся у него прошлогодний крепкий сидр на весь свой дом и гарнизон, ко всеобщему буйному восторгу. Тут были даже его женщины хайборны, разрумянившиеся под своими скромными масками и дружно хихикающие. Когда он увидел своих гостей, он подскочил вверх, сбрасывая с коленей девушку кендарку. Одна из её обутых в сапожки ножек осталась задранной выше стола, как и её рука, отмахивающаяся от его неуклюжих попыток помочь ей подняться.

— Кузен Тори! Добро пожаловать, добро пожаловать! Милочка, ещё два кубка.

Милочка выбралась из мешанины ножек стола и, ухмыляясь, встала, чтобы принести требуемые сосуды, до краёв полные янтарной жидкостью.

— Я смотрю, у вас был хороший урожай, — сказал Торисен, принимая свой кубок и делая маленький глоток.

Широкая ухмылка разрезала покрытое солнечными веснушками лицо парня. Порой, трудно было упомнить, что он и в самом деле совершеннолетний, тем более, лорд дома, пусть и маленького, но он был всё ещё достаточно юным, чтобы очень гордиться каждым своим самостоятельным шагом. — Лучший урожай за многие годы. Некоторые поля поймали порцию пепельной пыли, но мы умудрились спасти посевы, а почва на следующий год будет только богаче.

Торисен об этом и не подумал. Возможно, в долгосрочной перспективе, его собственные засыпанные пеплом поля тоже могли что-то выиграть. Теперь, когда об этой зиме позаботились, он мог смотреть в будущее с большим оптимизмом, чем когда-либо прежде, с тех пор, как принял ожерелье Верховного Лорда. Какой тяжёлый груз лежал на нём, он осознал только сейчас, начав распрямляться. Он снова выпил и начал расслабляться в своём кресле.

Но одну вещь всё ещё нужно было сказать.

— Холли, у меня никак не было возможности всё объяснить или извиниться. Пока я не сделал своим наследником сестру, им был ты. Ты же не думаешь, что тебя подсидели?

Неуклюжий щенок в Холли сразу померк. — Трое, нет. Как ты думаешь, сколько бы я продержался на месте Верховного Лорда? Я не ты, кузен, чтобы прясть союзы из паутины. А теперь ты говоришь, что заарканил Брендана! О, славная работа! Это щелчок по носу Ардету, да и Каинрону, тоже.

Эта мысль тоже прибавила Торисену удовольствия. Возможно, он всё-таки не столь уж несостоятелен как Верховный Лорд и Лорд Норф.

Позже этой ночью, пока вечеринка внизу всё ещё сотрясала пол у них под ногами, два родича стояли на крепостной стене, глядя через реку на Глушь, в её узкой долине. Она вздымалась там ярус за ярусом, от пенящегося водяного рва у основания до Башни Ведьмы на вершине, в тени которой лежало подземное Училище Жрецов. Однако, сильнее всего глаз притягивало то, что было погребальными кострами, похожими на мрачные, мигающие глаза, лежащие во множестве индивидуальных внутренних двориков. Это походило на наблюдение за неспешным, тлеющим апокалипсисом. Блуждающие порывы ветра несли их смрад и пепельную пыль над стенами Призрачной Скалы.

Холли быстро протрезвел. — Каждую ночь со дня перед Кануном Осени там появляются всё новые огни — сказал он, — как будто горе и неразбериха превратились в эпидемию чумы. Я встретил одного из их охотников по эту сторону реки, где им не полагается появляться. Он, казалось, едва понимал, где он и что делает. «Мой сын,» всё твердил он. А потом, «Какой сын?»

— Как необычно. У тебя есть хоть какая-то идея, что происходит?

— Это как-то связано с провалившимся покушением на Наследника Рандир в Тентире. Он принёс назад тела некоторых кадетов. Я был здесь той ночью и думаю, что видел вместе с ним твою сестру.

— Ха. С неё станется.

— Рандиры совершенно с нами не общаются, но я чувствую, что они сбиты с толку и глубоко несчастны, и это усиливается тем, что ни один из них не помнит почему. Кроме того, Лорд Рандир, похоже, провёл что-то вроде чистки, или, быть может, это была его мать, леди Ранет.

Холли перегнулся через крепостную стену, его молодое лицо казалось необычайно унылым. — Не все из них плохие люди, ты же знаешь. Они этого не заслуживают. Иметь подобную власть и так злоупотреблять ею — я просто не понимаю.

Утром, настало тридцать шестое число Осени, Холли настоял на том, чтобы отправить с гостями проводника, чтобы тот провел их тропинками над Новой Дорогой, вне поля зрения Глуши.