Все дороги этого мира

- Дорогая, что случилось? - мягко вмешался в процесс уничтожения драматурга Инрих.

- Ты это читал? - женщина отвлеклась от отрывания ушей, и встала в позу: руки в боки.

- Что читал? - Инрих продолжать сбивать накал страстей.

- Эту его дурацкую пьесу, - Илиста пнула ногой, разлетевшиеся по дороге листы.

- Нет, дорогая, ты же всегда читаешь первой. Он что уже закончил, а тебе не понравилось?

Илиста зашипела, как кастрюлька с водой:

- Не понравилось, - понеслось над дорогой. - Да, это слабо сказано, что не понравилось, - возмущалась она. - Ты почитай, почитай.

Инрих с брезгливостью посмотрел на зачуханные листы.

- Это будет несколько затруднительно, дорогая. Может быть ты скажешь, что там не так.

Одольфо выполз из под повозки донны Илисты с другой стороны.

- Он написал историю любви, - сумрачно сообщила она.

- Ну, он всегда пишет истории любви, дорогая, - Инрих старался не рассмеяться.

- Он написал историю любви двух мужчин. А что я там буду играть? - сорвалась на крик Илиста.

От народа, подтянувшегося к разборкам, послышались робкие смешки.

- О, Инрих, они совсем меня не любят, - Илиста кинулась на шею к Инриху.

- Красавица моя, он перепишет, все будет хорошо.

Инрих сурово сверкнул глазами на Одольфо. Тот скрылся подальше от кровожадной примы труппы.

Охрана развеселилась, зная, где Одольфо услышал историю любви двух мужчин, и отправилась искать место для ночевки. Пора было готовить ужин, поить животных, разжигать костры, обсуждать завтрашний путь.

Начальником охраны каравана была женщина со странным именем Богарта. В ее подчинении находилось четверо: Лайм, Веснушка, Кхельт и Крысеныш.

В их отряде не хватало мага, но Инрих обещал решить этот вопрос в ближайшее время.

- Ребятки, рассредоточились, посмотрели, доложили, - скомандовала Богарта.

Через десять минут было найдено подходящее место для ночевки. Богарта доложила Инриху, организовала размещение людей, установку постов, а сама думала о своих ребятах. Ей не давала покоя связь Лайма и Кхельта.

Эти двое сошлись внезапно. Они старались не проявлять своих чувств, но Богарта знала, что что-то будет. И это что-то не радовало ее, отряд разбился, или вот-вот разобьется. А ей надо довести этих актеров до места назначения.

Первые дни путешествия проблем не было, даже пока без мага обходились. Но дальше будут места неприятные, тем более, что им предстоит пройти мимо Темной земли. Богарта, как командир, трезво оценивала ситуацию, и расклад выходил зыбкий. Неприятности возможны с любой стороны.

Глава 2. Искать и найти

"Удовольствия ученых слишком дорого обходятся", - директор научно-исследовательского института плакался, глядя на догорающие обломки здания института.

Таверна "Старый скряга" соответствовала своему названию. Покосившийся дом, темные бревна, пыль на окнах, разбавленное вино - все было подстать названию.

В зале сидело не больше десятка человек и один тролль. За стойкой хозяйничал толстый, заплывший жиром хозяин "Старого скряги". На табурете перед ним сидел учёный. Что это учёный-богослов можно было говорить уверенно потому, что он спорил с хозяином таверны. Ученые-богословы отличались тем, что где бы они ни были, они спорили. Спор носил характер убеждения, для богословов было важно убедить собеседника в своей правоте.

В противоположность им были учёные-практики, которые предпочитали подключать бедный люд к экспериментам. В народе их не любили еще больше, потому как эти опыты редко заканчивались хорошо.

Практики и богословы не очень хорошо ладили друг с другом. Одни говорили, а другие делали. Они не находили точек соприкосновения друг с другом.

Ученые-богословы носили длинные балахоны с капюшонами, как правило, черного цвета. В сумках у них всегда были книги и бумага для записи ценных мыслей. Также многие вели списки обращенных ими в истинную веру. Дело в том, что большинство народа верило во что попало, кто-то даже верил в себя. А они хотели, что бы все верили в Вечного бога. Кто это такой не раскрывалось, что мешало вере граждан укрепиться.

Этот тип за стойкой тоже был в черном балахоне. В руках он держал скрученную бумагу, и периодически молотил ею по стойке.

- Отец Григорий, да не может того быть, чтобы вера помогала не болеть, - бубнил хозяин "Старого скряги".

- А я говорю может! Верь мне! - Отец Григорий потряс своими жиденькими волосенками, и с них посыпалась пыль.

- А чего это вы такой грязный, отец Григорий?

- Так в пещере спал, дождь же был.

- Странно, - хозяин пожал плечами. - У нас дождя уже дней пять не было.

- Чего странного? - Отец Григорий не любил отлынивать от убеждений. Разговор о погоде его не устраивал. - Так почему ты не веруешь?

- Болею я, отец Григорий, - хозяин "Старого скряги" высказал это столь жалостливо, что отец Григорий даже посочувствовал ему. - А вы, что отец не болеете?

Хозяин таверны рассматривал щупленького, с торчащими ушами, реденькими волосами, такое ощущение, что недокормленного, сморщенного богослова и не сомневался, что тот болен. Однако, зычный голос отца Григория убеждал в обратном.

- Я не болею. Я верую.

- Дак и я верую, но болею, - хозяин таверны морщился и потирал спину. - А чего это вы сюда забрели? Неужто в Темные земли идете?

Разговоры в таверне притихли, все ждали ответа отца Григория.

- А куда еще можно отсюда идти? - отец Григорий давал себе время на раздумья.

- Да и некуда отсюда идти, - послышался голос сбоку от тролля. - Не ходи туда старец. Кому там проповедовать?

Отец Григорий не задумывался над такой постановкой вопроса, но он и не шел проповедовать. Тролль, увидев глубокую задумчивость отца Григория, удовлетворился, что поставил человека на правильный путь, и пошел на выход из таверны.

- А все-таки туда? - хозяин рискнул подать голос.

- Туда.

- А зачем, если не секрет, - остальные тоже желали услышать ответ.

- За истиной, - свято выдохнул отец Григорий, народ разочаровался и перестал слушать их разговор. Эти люди уже видали и перевидали сотни искателей истины. Ни один не вернулся, чтобы поведать им, в чем она состоит. - А что у вас говорят о Темных землях?

- Вы о чем, отец Григорий? - теперь уже хозяин обдумывал, что сказать.

- О том, почему никто не возвращается?

Хозяин захохотал:

- Это мы все и так знаем потому, что не нашлось достойных.

Отец Григорий развернул свои бумаги и стал там шкрябать ответ хозяина таверны.

- Ух ты, - выдохнул он. - А что там такое?

К стойке поближе подошел человек из-за стола. Он тоже желал узнать, что полезного может сказать хозяин таверны "Старый скряга".

Отец Григорий подозрительно уставился на подошедшего. Тот показался ему не опасным. Лет почти сорок, определил отец Григорий, чуть помладше меня. Черные штаны, черная куртка, ничего примечательного. Подошедший понял, что его оглядывают. Он оттянул ворот куртки, и сидящие увидели вышитый знак ученых-практиков.

- Отец Логорифмус, - представился он. - Позвольте мне услышать, что вы говорите, хозяин.

- Вы тоже туда? - осведомился хозяин таверны.

- Туда, - согласно кивнул отец Логорифмус.

- А зачем? - коварно спросил отец Григорий.

- За знанием, - отчеканил Логорифмус.

- Так мы вас слушаем, уважаемый хозяин, - такое обращение Логорифмус использовал, скрипя сердце, но хозяину неожиданно понравилось.

- А что там может быть такое? Мы знаем не много, но знаем. Во-первых, оттуда нельзя вернуться, даже если ты передумал.

- Как это? - отец Григорий старался все записать.

- Ну, маги говорят, что там очень мощное заклинание положено. Назад хода нет. Если переступите черту, то все только вперед.