Желтый колокол

— У каждого свой вкус, — дипломатично возразил Санечка, напрягая зрение в напрасных попытках разглядеть оппонента. Голос-то слышался совсем рядом.

— Чего зенки пялишь, — грубо ответил невидимка. — Вот он я. — От мощной кряжистой ветви отделилась темная фигурка, совершенно затерявшаяся до этого в листве.

Санечка встал и слегка поклонился.

— Очень рад.

— Рыцарь Леопарда, как я вижу, — невысокий плотный человечек, до самых бровей закутанный в темно-зеленую шубу ткнул черным кривым пальцем в Санечкин щит. Санечка отметил, что палец завершался действительно леопардовым когтем.

— Не так давно меня называли Рыцарем Льва, — нерешительно возразил новоиспеченный рыцарь. В геральдике он был не силен, и потому в дискуссии чувствовал себя крайне неуверенно.

— Чепуха! — безапелляционно отрезал человечек. — Мне лучше знать, кто там нарисован. Ведь я знаю всех зверей наперечет и спутать никак не могу.

— Простите, но кто вы?

Человечек даже поперхнулся от неожиданности.

— Ты меня не знаешь?

— Нет.

— Откуда ты явился?

— Издалека, — Санечка решил, что не в его интересах рассказывать все подробности своих приключений.

Человечек принял внушительную позу и горделиво выпятил грудь.

— Я местный леший.

Санечка оказался в тупике. В европейских фэнтези русские лешие не участвуют, и такая встреча совершенно не вязалась с полученными неведомо от кого доспехами.

— Но ведь леших не бывает, — неосторожно вылетело у него.

— Что-то?! — взревел леший. Голос его моментально сменил тембр и прозвучал как раскат медвежьего рева.

У Санечки мурашки по коже пробежали, и он плохо повинующимися губами добавил:

— В наших лесах лешие не водятся.

— Это вы сами виноваты, — леший укоризненно покачал головой. — Довели природу до полной невменяемости, уже и лешие перевелись. Тогда и лесам вашим недолго жить осталось. Как можно? Деревья рубите, речки хламите, табак курите! — Санечке такие сопоставления показались немного рискованными. — Тьфу на вас! Вымрете — туда вам и дорога. Нежить злая, а не люди. Давно пора таких загнать в гору к Гогу и Магогу, они бы вам показали, почем фунт лиха!

— Так сразу и нежить, — оскорбился Санечка.

— А кто еще способен леса сводить?

Санечка замялся и не нашел, что ответить. Леший задумался и со внезапно вспыхнувшим интересом спросил:

— Слушай, а может мне действительно тебя туда упрятать? Там вылечишься от тяги к адской траве.

— Какой?

— Никоциане.

Недавнее мужество куда-то полностью улетучилось, и Санечка невольно попятился.

— Но я…

— Ладно, подождем, — смилостивился леший. — Давай знакомиться. Меня зовут Древолюб. А тебя?

— Александр.

— Защитник людей. Хорош защитничек, — леший сплюнул. — Какое имя носишь. Вспомни двоих хотя бы… Стыдно трусить, рыцарь.

Упрек был справедлив. Ни с Александром Македонским, ни с Александром Невским сравнения Санечка не выдерживал. Это если кому-нибудь взбрела в голову блажь сравнивать.

— Никакой я не рыцарь, — сокрушенно вздохнул он.

— Зачем тогда доспехи нацепил? — не понял Древолюб.

— Это так, недоразумение, — вздохнул Санечка, потирая закоченевшие пальцы.

Леший, глядя на вконец замерзшего Санечку, смягчился и радушно предложил:

— Идем ко мне. Согреешься, перекусишь. Заодно и расскажешь, как тебя занесло сюда.

Он звучно щелкнул пальцами, и кора старого дуба со скрежетом разошлась в стороны, открывая взору небольшую уютную комнатку в самой сердцевине дерева.

— Чего уставился? — грубовато поторопил леший, хватая удивленного Санечку за руку. — Пошли.

Внутри дерева было тепло и тихо. Сначала Санечка боялся духоты, однако откуда-то веял тихий ветерок, несущий приятный пряный запах. Потолок светился мягким зеленоватым светом. Леший усадил Санечку на пень, покрытый плотным пружинящим ковром зеленого мха. Неодобрительно ворча что-то о сквернавцах, сеющих ядовитое адское яблоко картоху, выставил на другой пень-стол деревянное блюдо с медом, достал каравай хлеба, стукнул парой больших кружек с чем-то пенящимся и вкусным.

Осоловевший от сытной еды и тепла Санечка немного задремал. Во всяком случае он плохо помнил, что происходило дальше. Древолюб спрашивал, он отвечал, но о чем шел разговор? Несколько раз леший вскакивал и принимался ругаться, размахивая кулаками. Что вызывало его гнев? Впрочем, он быстро успокаивался.

Когда Санечка пришел в себя, леший куда-то пропал. Но не успел наш путешественник испугаться, что так и останется замурованным в дубе навсегда, дерево пронзительно заскрипело, открылось, и в комнату хлынул ослепительный солнечный свет. Санечка немного поспешно вылетел наружу и столкнулся с ожидающим его Древолюбом. Теперь он смог получше разглядеть лешего. Тот был невысок ростом, не доставая Санечке до плеча. Оказалось, что Санечка в потемках немного ошибся, когда принял за шубу зеленый шелковистый мех, старательно расчесанный и не без щегольства заплетенный на плечах в четыре косички. Могучие руки и ноги не были покрыты шерстью, и от этого их литые мышцы производили еще более внушительное впечатление. На макушке торчала пара ушек с кисточками, похожих на рысьи. Немного нарушал впечатление нос — большой, грустный, висячий. Зато глаза были отменно хороши — лучистые, яркие, оранжевые.

— Посмотрел я на твое добро, — леший пренебрежительно подцепил когтем панцирную рубаху. — Полюбовался. Удивляюсь даже, как тебе вчера удалось справиться со степняками. Ведь все это гнилое железо.

— Гнилое? — Санечка никогда не слышал ни о чем подобном.

— Конечно. Смотри, — Древолюб поднял тяжелую булаву, обхватил ладонями шипастый шар, сдавил. Что-то захрустело, из рук лешего потекла зеленоватая, мерзко пахнущая жидкость. — Понял?

Санечка широко раскрытыми глазами уставился на вывернутые шипы. Под ними обнажились заполненные гноем ямки, как под сгнившими зубами.

— Невероятно.

Леший отбросил булаву и старательно вытер ладони о траву.

— В наших лесах многое выглядит иначе, чем ты привык. Здесь свои законы.

— Где?

— На земле Рутении.

Что-то знакомое всплыло в памяти. Слышал краем уха или читал вполглаза? Но что?

— А вот конь у тебя хорош, — леший одобрительно потрепал по шее затанцевавшего от удовольствия Грома. — С оружием я тебе помогу, нельзя же оставлять тебя с голыми руками.

— А это?

Леший презрительно фыркнул.

— Оно годится только лучину щипать да сражаться со степняками. Против доброго меча тебе и двух минут не продержаться. Заедем к кузнецу, он вылепит тебе настоящий доспех, даст надежный меч.

— Кладенец? — иронически осведомился Санечка.

Леший залился веселым смехом.

— Эк хватанул… Кладенец ему подавай. Слабоват ты кладенцом воевать, не по плечу груз.

— Но мне совсем не нужен меч, — надулся Санечка. — Я ни с кем не хочу драться и вообще мечтаю только об одном — поскорее попасть домой.

— Правильно. Вот именно для этого тебе и понадобится меч. Пока ты спал, я кое с кем переговорил, посоветовался. Твой путь предопределен. Ты вступил в бой со слугами Желтого Колокола в то время, как он звонил. И сейчас Колокол не выпустит тебя из нашего мира, ты обречен оставаться здесь.

— Но я не хочу… — пролепетал Санечка.

— Значит, у тебя остается один выход — разбить Желтый Колокол, — помолчав, тихо и серьезно сказал Древолюб. — Но это тяжелая задача. Никому из витязей нашей страны еще не удалось добраться до Железной Горы, о которую разбиваются холодные волны Кронийского океана. Все смельчаки погибли.

— И сейчас туда должен отправиться я.

— Да.

Санечка кисло поморщился.

— Многообещающее начало. А другого выхода нет?

— Нет, — равнодушно ответил леший. — Может тебе, как пришельцу, удастся то, что оказалось не по силам нашим богатырям? — Он с сомнением оглядел тощую Санечкину фигурку. — Силы зла не следят за тобой, какой-то шанс есть.

Путешествие неведомо куда к таинственному Желтому Колоколу, а в особенности встреча с темными силами совсем не входили в Санечкины планы. Да еще вполне реальная опасность сложить голову… Однако он вдруг ощутил прилив того самого боевого задора, который вчера швырнул его в схватку и тем самым вверг, как оказалось, в настоящий водоворот приключений и опасностей. Сопротивляясь нежелательному порыву, Санечка осторожно спросил: