Прогрессоры нового мира

Оставалось «во-вторых». Виталик сидел на небольшой полянке, скорее даже в горном урочище, напоенном прекрасным чистым воздухом, поросшем деревьями с начинающей желтеть листвой (рановато что-то!). А по поляне ходили его взволнованные коллеги по работе. Как это понимать?

Вот пробежала Оксана из соседнего отдела стандартизации и сертификации. В одной ночной сорочке и босиком. Прелестно! Вон за каменной грядой спрятались электрики, энергетики и прочие электрические проказники — теперь от народного гнева им точно не уйти. Мимо Виталика со всем возможным достоинством продефилировала начальница всей бухгалтерии завода. Два ее самых главных достоинства были скромно прикрыты листьями лопуха. «Маловаты листики, чтобы прикрыть такое богатство», — мысленно отметил Виталик и с большим любопытством принялся разглядывать творящееся вокруг безобразие.

Наиболее одетыми оказались мужики. Опухшие физиономии и измученные «нарзаном» взгляды самых одетых из них говорили о многом… Самые пофигисты вообще устроились на травке и не подавали признаков жизни.

«Хорошо людям — пока тут суета и непонятки, они разлеглись, как на пляже! Когда проснутся — глядишь, все и прояснится», — лениво подумал Виталик.

К моменту его пробуждения уже успели образоваться кружки по интересам. У дерева, отдаленно напоминающего платан, собралась кучка слесарей. Кто в тапках, кто в ботинках. Один держал в руках тарелку с бутербродами, другой прижимал к себе, как самое дорогое в жизни, маленький плоский китайский телевизор.

Самые раздетые коллеги Виталика собрались обмениваться древними секретами изготовления одежды из лопухов, травы и листьев. Дебаты проходили в кустах, подальше от любопытных глаз.

«Может, меня из дома с вещами забрали? А я был настолько пьян, что ничего не помню? Тогда получается, что остальные добровольно уехали на природу в одних трусах? Бред. Полный бред».

Пока разум Виталика размышлял о связи наличия одежды и степени отмечания пятницы, его взгляд упал на человека мужского пола в домашних труселях ядовитой окраски, обтягивающих мужественное пузико.

«Ба, да это же Саня, шеф! Вот тот, кто знает все на свете. Он точно в курсе, что за непонятки здесь происходят», — подумал Ветал и поспешил к руководству.

Привычки оставлять личное имущество непонятно где у Виталика не было, поэтому рюкзак ему пришлось нести с собой, хорошо хоть недалеко. Для измученного «Героями» человека ноша была тяжеловата. Для более-менее подготовленного — привычная.

Для начала он попробовал пойти наименее болезненным путем:

— Александр Александрович, здрасте. Здорово в смысле.

Александр Александрович общению с коллегой предпочел крепкий сон. Это было вполне предсказуемо и ожидаемо.

— Саша, с «Хруничева» Михаил Сергеевич Ромашин звонит, тебя хочет. Ругается, что мы «вертимастеры» пятиметровые из дерьма сделали, и они из-за нас спутники неправильные выпускают. В смысле — тоже дерьмовые…

Молчание. Это уже было странно. Желание поругаться с разными важными «топами» у Александра Александровича со временем развилось в инстинкт. Оставалось самое близкое, самое родное для слуха и сердца любого заводчанина:

— Саня, зарплату дали!

Нулевая реакция.

Это было действительно странно! Любой работник завода, от уборщицы до генерального директора, при словах «дали зарплату» совершает инстинктивное хватательно-загребательное движение руками и двигательное ногами.

Тогда Виталик надавал своему директору хлестких, но не сильных пощечин. Безо всякого результата. Виталику приходилось оказываться в разных ситуациях. Всевозможные переломы, раны — свои и чужие, все это случалось в его жизни. Умение худо-бедно диагностировать травмы и оказывать первую медицинскую доврачебную помощь выработалось с годами.

Пострадавшего с самого начала лучше вообще не трогать. Не переворачивать, не щупать слишком сильно, не пичкать нашатырем и т. п. У человека, может, ребро сломано. Ты его перевернешь, а сломанное ребро в легкие войдет — совсем плохо будет. Вначале пострадавшего нужно просто осмотреть, определить, находится ли он в сознании, есть ли пульс, дыхание, все ли конечности целы. Потом искать кровотечения и другие повреждения.

Явных или просто видимых травм у Александра Александровича не нашлось. Хорошо. Дыхания внешне заметно не было. Бывает. Начальниково тело большое, толстое. На пузе столько жира, что можно и не разглядеть процесса дыхания. Как сердечко работает? Не работает! Санек, ты чего?

Бывает, перепил мужик. Отравился. У самого Виталика такое было в лихие девяностые, когда ему такое адское пойло подсунули, что сердце почти остановилось, как ему тогда показалось. Но сейчас в магазинах такого уже не встретишь, слава богу. Каков перегар? А нет перегара. Рот закрыт, в нос ничего не входит и не выходит. Хоть левым ухом слушай дыхание, хоть правым. Сонная артерия на шее как шланг обезвоженный. Шея и голова прохладней нормы — там кровь активно проходит и теплоотдача большая. Только нет ее сейчас — теплоотдачи. Вообще нет. Потому и охлаждается тело быстро. В зрачках «кошачий глаз», радужка высохла. Трупного окоченения пока нет, но это вопрос времени. Нет теперь Александра Александровича. Умер он.

Виталика словно окатило ледяной водой. Вокруг него лежали десятки людей, знакомых и не слишком знакомых. Совсем недавно он видел их спешащими куда-то по своим делам, разговаривал с ними. Теперь их обходят стороной, считая то ли спящими, то ли упавшими в обморок. Неужели никто не догадывается?

Совсем рядом незнакомый мужик в подштанниках скрутился в неестественной позе, обхватив колени. Кадровичка Ангелина Петровна распласталась по земле в нижнем белье, широко раскинув руки и открыв рот. Лицо ее смотрело в небо. Она не дышала. Метрах в пяти женщина уткнулась лицом в землю, дальше лежал незнакомый рабочий в спецовке, дальше еще рабочий. И еще и еще…

Живые люди ходили рядом с мертвыми, разглядывали их, обсуждали что-то очень важное и насущное. Кто-то примерял на себя подходящее растение, годное быть временной заменой привычной одежды — до тех пор, пока все не прояснится. Все вокруг начало казаться Виталику нереальным.

«Похмелиться, и все пройдет? Может, это всего лишь сон?» — дурная мысль пришла к Виталику и тут же ушла.

Кричать, поднимать панику? Нет. Голова Виталика раскалывалась от боли, сильно хотелось обычной чистой воды. Ему нужно было отдохнуть. В рюкзаке воды не было, можно даже не смотреть. Он никогда не брал с собой в поход из дома воду — зачем? Минералку на дорогу и на первое время можно купить на вокзале, а на маршруте или на стоянке всегда найдется чистый источник. С собой берутся пустые пластиковые бутылки или фляги, чтобы наполнять их водой уже в горах — на все время похода воду с собой брать нереально.

Вокруг тоже горы. Точнее, предгорья. Нужно просто идти вниз, рано или поздно выйдешь к какому-нибудь источнику. Конечно, если вода закончится на большой высоте — замучаешься ее искать, но вокруг были совсем не альпийские луга и не безводное каменистое плато. Травка сочная, кусты зеленые, деревья лиственные. Значит, вода рядом есть. Прорвемся!

В кроссовках никаких камней и прочих инородных предметов не было, а вот шнуровку лучше поправить, затянуть покрепче. Поправил. Рюкзак проверил — карманы закрыты, ремни подтянуты. Вроде все нормально.

Что конкретно находится в рюкзаке, Виталику было совершенно неизвестно. Рассматривать его содержимое у всех на виду он не хотел — не то настроение, чтобы общаться с любопытными коллегами.

Лямки подтянуты с виду равномерно — чуть-чуть можно еще поправить стоя, чувствуя груз за плечами. Надевать рюкзак тоже нужно правильно: правой рукой через себя поднимаем его за специальную лямку наверху рюкзака, втягиваем левую руку. Теперь груз на спину, правую руку выворачиваем вниз (а не вверх — это делают новички, которые потом долго прыгают, просят приподнять рюкзак) и спокойно просовываем правую руку. Попрыгаем. Это больше для душевного спокойствия. Если что-то внутри и звенит, никто из-за этого рюкзак наизнанку выворачивать не станет — все-таки не спецназовцы, а обычные туристы. Пусть себе звенит на здоровье.