Восход Темной Звезды (СИ)

Земля под Хоком всколыхнулась, и в то же мгновение его ступни оказались пленниками камня. Сделав попытку вырваться, противник увяз еще глубже. Вот и пригодилось, — подумала я о силе Красноголового. Противник уже не выглядел взволнованным, он был озадачен. Знакомое чувство со стороны Древних по отношению ко мне. В воздухе засверкали снежинки, переливающиеся всеми цветами радуги. Они закружились над Древним в удивительном танце, подчиняющемся лишь мне. Постепенно, набирая ускорение, они изменили направление. Их главной целью стал мой пленник. Каждая снежинка пронизывала тело Хока насквозь, вызывая мучительную боль и чувство бессилия, так хорошо мне знакомые. Я услышала его вопль, и поняла, что должен испытывать Древний, чтобы не сдержать крика боли. Что ж, пока достаточно.

Снежинки, кружась, падали на землю вокруг моего пленника, больше не причиняя ему вреда. Я подошла к нему, и опустилась рядом.

— Тебе хватит или показать еще какой-нибудь фокус?

— Фокус?! Откуда в тебе силы Гастура и Газара?

Так вот как звали Красноголового.

— Ты же умный, подумай сам.

— Ловчий Силы! Я не верил в это! Только Азазот и Вуал…

— Как видишь, не только, — я встала, — Нами Шан Гри!

Из толпы отделилась фигура и направилась ко мне. Остановившись на некотором отдалении, она замерла.

— Чего ты хочешь?

— А что ты готова предложить за жизнь своего лучшего воина и наследника?

— Я не вижу угрозы для его жизни, — возразила Нами.

— Ты более глупа, чем я надеялась, — мне не удалось скрыть разочарования, — твой сын объяснит тебе лучше, чем я.

— Хок? — Нами наконец-то обратила внимание на все еще пленённого сына, — ты оказался настолько слаб?

— Она Ловчий! — зло бросил Хок.

— Не может быть! Я не верю в это!

К черту, надоело! Пора раз и навсегда расставить все по своим местам.

— Поверь! — сказала я, и бросила всей скопившейся и нерастраченной яростью в… Нами. Я видела, какую боль испытывает Нами, но на этот раз не остановила кружащий и врезающийся в нее вихрь.

— Я решила показать лично тебе, что может испытывать существо, настолько не ценящее жизнь своих близких, — мой голос звучал глухо и невыразительно. Приходилось держать под контролем чудовищную силу, что стремилась вырваться из-под контроля.

Она пыталась сопротивляться, но было уже поздно. Я приблизилась к ней и коснулась пальцами пореза на ее щеке.

— Ты сомневалась? Зря, теперь у твоего рода будет новый глава, — я потянулась к ее силе и почувствовала ее на вкус. Пряная горечь, с ароматом ночного ветра. Интересно, как далеко мне предстоит зайти?

— Остановись, Нисса, — Хок, похоже, не выдержал первым, — прошу тебя!

— Ты готов защищать ту, что не встала на твою защиту? — я слегка удивилась. До сих пор я не наблюдала особой родственной привязанности у Древних.

— Она моя мать, — возразил он.

— А ты, Нами, ты готова смирить собственную гордость, и признать свое поражение? — я почти вплотную приблизилась к ней. На ее лице читались все муки, что она испытывала в этот момент. Внезапно боль покинула ее тело, лицо разгладилось и сейчас на нем читалось только одно чувство — удивление.

— Почему ты остановилась? — прошептали ее губы.

— Мне нужен союзник, а не раб, принявший мою сторону под страхом смерти. Ты вольна выбирать, — я поднялась и смотрела на нее с высоты своего роста.

— Ты свободна и можешь уйти: ты и твой сын. Но знай, любое действие, направленное против меня, будет грозить твоему роду мучительной смертью. А еще, ты можешь стать моей союзницей и помогать мне во всем, что я задумаю. Выбор за тобой, — подытожила я, протягивая ей руку.

Она колебалась не долго и приняла мою помощь. Тяжело поднявшись, она окинула взглядом тех, кто пришел с ней.

— Вы все слышали, — начала она, — я приняла этот союз и для нас он добровольный, что бы это ни значило.

Больше не сдерживаемый моей силой, Хок легко освободился из плена, подойдя к своей матери.

— Спасибо, — просто сказал он, и они с матерью стали спускаться вниз.

— Эй, Нами, — окликнула я бывшего врага.

Она удивленно обернулась.

— Твоя шляпка просто отпад! — выдала я напоследок.

Неожиданно губы Древней скривились в подобии улыбки:

— Спасибо, я сама убила того кугаруда, — и, отказавшись от помощи сына, легко зашагала вперед.

Земля

Звонок раздался, едва я успела войти в квартиру. Открыв дверь, я могла лицезреть перед собой уже немолодого полноватого мужчину в форме. Видимо, это и был участковый. Назвавшись сержантом Антоненко Дмитрием Валентиновичем и предъявив удостоверение, он попросил, кстати, довольно вежливо, уделить ему несколько минут. Я пригласила его зайти, и приготовилась выслушать все вопросы, которые выпадут на мою долю сегодня.

— Итак, Казарина Анна Витальевна, — посмотрев в предъявленный паспорт, он внимательно сличил фотографию с оригиналом. Давно вы проживаете в этой квартире? — задал он первый вопрос.

— Четыре дня.

— Что заставило вас поселиться именно здесь?

— Это так важно?

— Да нет, — улыбнулся участковый, — простая формальность.

— Я не настолько богата, чтобы снимать квартиру в престижном районе. Эта — мне подходит, — ответила я без всякого выражения.

— Вы знакомы с кем-то из соседей?

— Только с Катериной, соседкой из десятой квартиры. Познакомились вчера вечером.

— Что вам известно о Карпенко Якове Борисовиче?

— А кто это? — удивилась я.

— Это ваш сосед из первого подъезда, у вас спаренные балконы.

— Ах, дядя Яша? Да, в общем-то, ничего. Виделись мы не часто, только кивали друг другу при встрече.

— Я обратил внимание на фанерную перегородку между вашими балконами.

— Я часто занимаюсь на балконе аэробикой, не хотела смущать пожилого человека.

— Вы ничего не слышали прошлой ночью подозрительного?

— Подозрительнее, чем скрежет постепенно разваливающегося дома? Нет, абсолютно ничего. У меня крепкий сон.

— В котором часу вы вчера вернулись домой?

— Около полуночи, вместе с соседкой, Катериной.

— Ах да, конечно, совсем забыл. Именно так она и заявила в своих показаниях. Вы знаете, что произошло вчера ночью?

— Если вы о самоубийстве дяди Яши, то да, знаю, — ответила я, видя, как вспыхнули глаза участкового, и тут же постаралась опустить его с неба на землю, — от соседки, она приходила ко мне утром.

— Возможно, вам известно еще что-нибудь по этому делу? — почти с надеждой спросил сержант Антоненко.

— Боюсь, что нет, — я подавила улыбку, — а что, есть какое-то дело? Ведь говорят, это самоубийство.

— Даже в этом случае, мы обязаны проводить расследование, выяснить причины и тому подобное. Вы знаете, — он немного оживился, — что ваш сосед был в свое время известным ученым?

— Правда? — рассеянно спросила я, — и в какой же области?

— Психиатрия. Говорят, когда-то работал в КГБ.

— Невероятно! — искренне удивилась я.

— Да, вот она какая штука, жизнь, — философски подытожил сержант, вставая, — ну, не буду вас больше задерживать, доброй ночи.

Проводив участкового и заперев дверь, я облегченно вздохнула. Кажется, ксива прошла, и это хорошо — не придется искать другое место жительства. А то, что они расследуют это самоубийство, так ничего, мне это помешать не должно, надеюсь.

Не успев отойти от двери, я услышала звонок. Да, сегодня я что-то необычайно популярна. Вспомнив, что должна зайти моя соседка, я поспешила ее впустить. Катерина ввалилась шумно, громко желая мне доброго вечера, и без церемоний пройдя на кухню, расположилась там со всеми удобствами.

— Тебя уже допрашивали? — с ходу начала она.

— Беседовали, — поправила я свою неугомонную соседку.

— Один фиг, — возразила она, доставая бутылку водки и что-то из закуски, — помянем, недавно усопшего дядю Яшу? — предложила она.

— Так его же, вроде, еще не похоронили? — удивилась я.

— А мы авансом, — успокоила меня соседка, принимаясь деятельно разыскивать у меня на кухне пару стаканов. Я заинтересованно стала наблюдать за ее поисками, втайне надеясь на положительный результат. Уже давно сама хотела найти здесь хоть какую-нибудь посуду, но пока у меня это неважно получалось. Разочарованно хмыкнув, Катерина, порывшись в пакете, достала два пластиковых стаканчика. Ну что ж, против горячительной жидкости я ничуть не возражала. Что же касается закуски, любезно предоставила гостье поглощать ее в одиночестве.