Отмеченные богами (СИ)

— Ты хотел Марену? — спросил он и кивнул, увидев, как загорелись глаза воина. — Бери её, только не будь жадным, поделись с друзьями.

Я увидела, как Тара упала на колени перед Дагоном, моля пощадить её дочь, но тот лишь усмехнулся, отмахнувшись от слез матери, как от назойливой мухи.

— Проси помощи у мужа, почтенная, — ответил он ей и вышел из зала, прихватив меч. Я так и осталась сидеть на скамье в ужасе осознавая произошедшее.

Как оказалось, кроме Марены никого не тронули. На рассвете Дагон и его люди перенесли все награбленное на корабли, перевели туда оставшийся скот. Я прислуживала за завтраком его людям, сам Дагон восседал во главе стола, по правую руку от него расположился Эйрик, по левую — какой-то неизвестный мне молодой воин. Эйрик улыбался, как объевшийся сметаны кот. Видимо Марена пришлась ему по душе, подумала я, сдерживая острое желание выплеснуть воину в лицо остатки пива из кувшина. Но я понимала, что главный злодей был не он. Эйрик просто взял то, что ему предложил его вождь и именно Дагон был виноват в случившемся. Я очень сочувствовала Марене. У неё убили мужа, ограбили её отца, а саму лишили единственной девичей ценности, её чести. В такие минуты я благодарила Богов, что она создали меня столь непривлекательной для мужчин.

— Спасибо за гостеприимность, — сказал Дагон, вставая после завтрака из-за стола и обращаясь к купцу. — Я забыл сказать тебе вот что. Я забираю у тебя старика и, — тут он, к моему удивлению и испугу, указал на меня. — И эту девушку.

— Нет, — вырвалось у меня, но Стис только кротко кивнул, соглашаясь. Я заметила удивление, скользнувшее во взгляде Эйрика, но он благоразумно промолчал.

— Мне собрать вещи? — спросила я, понимая, что никто не поможет, и я буду вынуждена идти на корабль вслед за новым хозяином.

— А у тебя есть что-то ценное? — спросил, усмехнувшись Дагон. — Судя по тем тряпкам, что надеты на тебе, остальной твой гардероб оставляет желать лучшего.

Мне нечего было ответить на его слова. У меня и вправду ничего не было. Те деньги, которые я пыталась отложить я решила оставить Арлен. Оставалось надеяться, что подруга догадается ими воспользоваться. Проститься нам не разрешили. Меня просто волоком протащили от дома до трапа корабля, где уже на скамье гребцов ждал Алкей. Так я впервые ступила на борт и впервые покинула родные края.

ГЛАВА 2

Через неделю плаванья, когда я начала привыкать к постоянной качке на реке мы вышли в море. Вот тут — то я поняла, что плаванье по реке и по морю отличаются друг от друга, как ночь и день. Слава богам, у меня оказался крепкий организм и довольно выносливый желудок, хотя первые дни мне приходилось нелегко. Все это время я спала на полу рядом с Алкеем. За время нашего недолгого знакомства я успела привязаться к старику, как, впрочем, и он ко мне. Именно от Алкея я узнала о том, кто такой Дагон и почему его все так бояться и уважают.

— Дагон приходится сыном северному богу войны Силасу, — как-то вечером, когда мы улеглись спать под шкурами, начал свой рассказ старик. — Это случилось в праздник зимнего равноденствия, когда северяне жгут костры, одевают звериные шкуры и предаются любви с любым понравившимся человеком. Женщина, забеременевшая в день такого праздника, считается благословлённой самими богами. Так был зачат Дагон. Его отец, бог Силас, спустившись на землю и переодевшись в шкуру медведя, вступил в связь с матерью Дагона, земной женщиной Лираной, женой великого северного короля Агарона.

— Откуда ты это знаешь? — спросила я.

— Это легенда, — ответил старик. — Дагону уже много лет, но он полубог, поэтому бессмертен.

— Неплохо сохранился, — я попыталась пошутить, наверное, впервые за все время, что мы находились в пути.

— И, по легенде, убить или ранить смертельно Дагона можно только ножом самого бога Силаса, выкованном в небесной кузне, — продолжил старик. — Любое другое оружие может его только ранить. Даже удар в сердце он переживет, если только это не удар ножом его отца.

— Что? — я приподнялась на локте. Вот оказывается, почему так настойчиво Дагон искал этот нож в доме Стиса. И, судя по всему, он его не нашел. Значит, Дарий где-то его спрятал, словно предчувствуя неладное.

— Интересно, ему ещё не надоело жить? — спросила я Алкея. — За эти годы он, наверное, стольких похоронил. Близких терять тяжело.

— Боги не умеют любить, так как мы. Я не думаю, что утрата кого-то из родных могла его задеть. Давай лучше спать, — ответил лекарь. — Это не нашего ума дело.

Я согласно кивнула и, повернувшись на бок, стала прислушиваться к монотонному шелесту весел, проклиная про себя тот миг, когда впервые увидела Дагона. И что это ему приспичило забрать меня с собой, думала я, моя жизнь в поселении Стиса была устоявшейся и предсказуемой, а из-за него я теперь оказалась в сотнях миль от родного дома. Постепенно я уснула, убаюканная плеском волн, боющих о борт ладьи.

Каждое утро я готовила еду, стирала и латала вещи, которые мне давали воины. Алкей перевязывал раненых, давал им травяные настои, способные ускорить выздоровление. Все воины Дагона спали на палубе. В трюмах были только животные, награбленная добыча и съестные припасы. Корабль был довольно широк и устойчив. Когда дул попутные ветер, воины бросали весла и ставили парус. Тогда у них появлялось свободное время, и они проводили его, упражняясь друг с другом на широкой палубе. К своему удивлению, я любила наблюдать, как они скрещивают огромные мечи, да так, что искры летят, как, словно танцуя, кружатся перед атакой и после боя довольно похлопывают соперника по плечу. Остальные корабли следовали за нами на небольшом расстоянии.

Дагон тренировался редко и в основном с Эйриком. Я невольно восхищалась его умением владеть оружием. Он всегда нападал молниеносно и его атаки были порой так сильны, что Эйрик падал на колени, сдерживая удар своего короля. Но стоило ли удивляться, раз он был сыном бога войны и сам наполовину божеством.

Иногда я замечала его пристальные взгляды, обращенные на меня. Он смотрел вдумчиво, без прежнего холода. Но ни разу не заговорил со мной с того дня, как я поднялась на корабль. Зато Эйрик увивался передо мной, как только появлялась свободная минута. Зная о его пристрастии к женскому полу, я вначале сторонилась его, но когда он догадался в чем дело, то изволил сообщить мне, что я не в его вкусе, он тощих не любит, а просто хотел познакомиться поближе, да и его покровительство отпугивало остальных воинов. Как я позже узнала, Эйрик приходился родственником Дагону по его человеческой линии.

— Честно говоря, я не понимаю, почему брат, — он называл его брат и никак иначе, — взял тебя с нами, — как-то признался Эйрик. — Ты не обижайся, но красавицей тебя назвать трудно на мой вкус, хотя, если тебя хорошенько откормить… — Тут он засмеялся, увидев, что я как я нахмурилась. Эйрик совершенно изменился по-отношению ко мне. Я начинала подозревать, что по натуре своей он был веселым молодым парнем и только, когда совершал набеги, превращался в обычного солдата, такого же, как и все. Но полностью доверять я ему не могла, хотя, если забыть случай с Мареной, он начинал вызывать у меня симпатию. К тому же внешне он был довольно привлекателен, с длинными темно-русыми волосами и карими глазами. Черты лица были правильным, но немного крупноваты.

— Хочешь, я научу тебя нашему языку, — предложил он мне однажды. — Если ты будешь жить с нами, знание языка тебе пригодится.

— Не жалко времени на рабыню? — пошутила я.

— Ты не рабыня. Брат ясно дал всем это понять, — удивил меня Эйрик.

— Почему же он тогда забрал меня с собой?

— Сам не понимаю. Но, насколько я знаю своего братца, он никогда не делает ничего просто так. Значит, ему что-то от тебя нужно.

Я поверила словам Эйрика, но просто никак не могла понять, что такое заинтересовало во мне полубога.