Повелитель Грёз (СИ)

Малыш ходит туда-сюда, приоткрывает дверь. Вот лисенок на кровати. Элден захлопывает дверь и снова мается по коридору. Лисенок сидит там и, кажется, сегодня с ним сделали что-то ужасное.

Малыш просит маму закопать лисенка на заднем дворе. Он утверждает, что это такая забава, и утром он обязательно его выкопает.

Любимая игрушка остается в земле навсегда.

Говорят, что глаза - зеркало души. У Кед-Феррешем и глаза - не глаза, и душа - не душа.

3

Пелена висит над миром. Серая, иногда грязно-молочная, простирается от горизонта до горизонта. Никто не знает, когда она появилась, и все уверены, что была она не всегда. Злые языки, отрицающие Заступника, твердят, что она неизменна. Мудрые же люди видят, что она то поднимается, то опускается, готовая однажды всех поглотить. Правда, их мнения часто расходятся: одни говорят, что благодаря богобоязненному правителю, трудолюбивым крестьянам и щедрым дарам жрецов она стала выше. Другие же считают, что правитель погряз в разврате и жадности, крестьяне слишком ленивы и пьют без меры, а в дары Ему преподносится ненужный жрецам хлам. А пелена, конечно же, стала ниже, как же можно не заметить. Однако ныне, во времена Дарагана, все соглашались, что пелена опустилась как-никогда. Скоро она снизойдет и раздавит грешников. Спасутся только упорно молящиеся терпивцы, а святые восстанут из могил.

Сумрачно даже днем. Нет смысла задирать голову: увидишь пелену и ничего кроме. Иногда кажется, что достанешь рукой, но даже великие башни Сад-Вешта не пронзали ее. А теперь Дараган их и вовсе разрушил. Она безмолвно довлеет, но если не смотреть - легчает.

* * *

Властелина ждали долго. Все давно уже было готово. Песчаный прямоугольник стрельбища, обрамленный с трех сторон стенами, а с четвертой - испещренным кольями рвом. Салирские пленники, остатки поверженного войска северян, ожидающие своей участи. Человек двести, в покореженных доспехах, многие с кровоточащими ранами: о них никто и не думал заботиться. По другую сторону рва - солдаты его величия князя Дарагана, повелителя мира под пеленой. Оснащенные новым смертоносным оружием они излучали непоколебимое достоинство. Словно примеряли высокородную спесь, хотя все они из незнатных, бывшие лучники и копейщики. Возвышали гордецов полые трубки в их руках, длиной в половину человеческого роста, с отверстием спереди и фитилем в задней части. Стволы покрывали изящные узоры: вот униженный некнязь Ширихага простирается ниц подле ног Дарагана, вот любящие крестьяне преподносят господину кувшины с ореховым маслом и сливовым вином, вот рвутся ввысь над нижним градом три круглых башни замка Первого После на Лысом холме. Латы стрелков сверкали золотом, но то лишь парадный латунный доспех. На груди каждого поблескивал герб Сафарраша - сорока, несущая в клюве голую веточку рябины, и девиз: "Непокорным - разорение".

Элден стоял позади воинов, щурился и зевал, ему совершенно не удалось выспаться на холодном полу камеры. Его знобило, он подрагивал и потирал бледные ладони. Неподалеку расположились Сарой, достомол Сафарраша и остального известного мира, и некняжна Ками, заложница благолепного повелителя.

Сарой уже совсем одряхлел, шумно дыша, опирался на массивную серебряную трость. Костлявые пальцы вцепились в гончего пса навершия, брюхо достомола колыхалось под черной рясой. Тридцать пять, долгих тридцать пять лет он прислуживал властелину, был его карающей дланью и вестником света для неправедных и злонамеренных.

Белокурые волосы Ками спутались, вышитые громоптицы на истрепанной рубашке едва определялись, воротник почернел от грязи. На узких брючках вились и переплетались салирские травы, а под ними дрожали коленки. Она не отрывала от пленников широко раскрытых серых глаз, на исхудавшем в неволе лице они выглядели особенно выразительно. Как и покрасневшие веки. Вот Ками в очередной раз потянулась, чтобы протереть выступившие слезы. Вместо мишеней на стрельбище - ее дядя, с которым она проводила даже больше времени, чем с находящимся в вечных разъездах отцом. Там - Илмар, гвардейский сотник, он учил ее стрелять из арбалета. И там - обычные солдаты, с ними было просто весело и интересно, и они всегда были к ней добры.

Повелитель показался одновременно и ожидаемо, и внезапно. Элден отметил, что сегодня Дараган гораздо свежее. Долгополое пурпурное платье, обвязанное шелковым кушаком, украшенное орнаментом цветов со всех уголков Ишири - Лафорта, Салира, долин Шайгермы, болот Элоши, - оно его молодило.

По сторонам от властелина шагали две длинноногие фигуры, две куклы. Руки тонкие, но смерть тому, кто попробует испытать их силу. Все тщедушное тело, кроме головы, неснимаемым доспехом обволакивала иссиня-черная сумрачная сталь. Из-под свисающего до пояса остроконечного капюшона на мир бездумно смотрели огромные глаза. Если кукла кидалась на врага, капюшон змеей бросался за ней. И никто не видел, чтобы Кед-Феррешем когда-нибудь его опускали.

- Все уже приготовлено, ваше величие, - проскрипел Сарой.

Дараган кивнул и, не обернувшись на достомола, направился к Ками.

- Ну, что, деточка, - ласково произнес Дараган, - смотри внимательно и запоминай. Хорошо запомни. Потом расскажешь своим: и папе, и братьям, и друзьям, и слугам. Всем-всем-всем. Ты поняла?

Ками подняла на него голову. Ветер трепал светлые волосы, обнажая порозовевшие то ли от холода, то ли от волнения уши.

- Отвечай же!

- Я обо всем расскажу, - еле слышно вымолвила Ками.

- Ты как разговариваешь со своим повелителем?! - прошипел Сарой.

- Я обо всем расскажу, великий князь.

- Громче! - гаркнул Сарой.

- Я обо всем расскажу, о великий князь!

- Ладно тебе. - Дараган охладил богоугодный пыл достомола. - Мне кажется, она поняла.

- Теперь ты. - Дараган повернулся к Элдену. Кед-Феррешем перевели взгляд вслед за хозяином. - Сейчас я дам тебе шанс сохранить душонку. Если ты, конечно, не наврал о своих способностях. Весьма интересно будет посмотреть тебя в деле.

- Можно начинать? - спросил Сарой.

- Приказывай.

- Послушайте же меня, о любимые сыны Чудотворца! Накажите нечестивцев, посмевших бросить вызов богоизбранному владыке! Воздайте за омерзительную дерзость! Вся Ишири должна познать, куда ведет дорога тщеславия и пустых надежд. Она заканчивается здесь. Пусть оружие в ваших руках станет Его молниями! Да содрогнется весь мир, известный и неведомый! А непокорные пусть узрят, что бывает с презревшими смирение. С восставшими против Его воли.

- Убей сначала только одного, - холодно сказал Дараган.

Солдат зажег фитиль и вскинул оружие.

- Сейчас-сейчас! - Сарой потер руки.

Громыхнул выстрел, и пленник повалился навзничь. Ками вскрикнула.

- Искра, - благоговейно прошептал достомол. - Божья искра!

Дараган обратился к Элдену:

- Иди и оживи его, великий кудесник!

Элден пробрался через ров с кольями и склонился над телом.

- Так смотрите, ваше сияние! - крикнул оттуда и закрыл глаза.

Пробегает дрожь. Тени, коричневые тени отделяются от стен стрельбища. Извиваются и увеличиваются ввысь. Выше, еще выше! Резко сжимаются. Мельтешат. Они повсюду. Зарываются в песок. Шелестят бугорки. Трава! Длинные водоросли растут из песка. Поднимаются к небу. Отрываются, скручиваются спиралями и улетают. Воронки в песке. Шире, еще шире! На дне - кости, черепа. Воронки схлопываются. Песок превращается в глину. Она бурлит. Пузыри надуваются и лопаются. Хлопки. Кожа вытекает из земли. Обволакивает пленника. Твердеет. Человек встает.

- Святые угодники... - произнес Сарой.