Любовь, Разлука и Судьба: Брошенные звёзды (СИ)

– На тему?

– На тему – школа! – сказала она, обжигая своим недовольным взглядом меня, крёстная покопалась в своей сумке и достала папку. – Это твоё личное дело, будешь читать на досуге. Тебе всё равно больше нечем будет заняться, – она швырнула папку на стол.

– Почему? – спросила я, хотя прекрасно понимала, что это всё значит.

– Тебя выгнали из школы, – женщина отвернулась, я могла поклясться, что в её глазах блеснуло отвращение. – К директору приезжала комиссия, она высказала ему своё мнение по поводу тебя. Я хотела за тебя заплатить, чтобы тебя оставили, комиссия сказала лишь одно, что у меня денег не хватит.

– Всё равно я там никому не нужна, – я прошла и села за стол оказавшей напротив крёстной.

– Что ты такое несёшь?! – воскликнула Элла. – Кира семьдесят процентов прогулов за весь год, это больше половины и это длится уже четыре года!

Я решила отодвинуться, помня последнюю нашу ссору, она закончилась тем, что моя крёстная дала мне не хилую пощёчину.

– Образование тебе надо! Что теперь делать? Тебя не возьмут с таким личном делом или ты думаешь, что в жизни тебе всё будет преподноситься на блюдечке? Этого не будет! Кира, я обеспечиваю вас, карманные деньги даю каждую неделю, хорошая одежда, комфорт, образование – пожалуйста!

Вот-вот и крёстная сорвётся. Женщину трясло. Я встала и молча, ушла в комнату. Было тяжело. Меня ждала тёмная спаленка, мои вещи были разбросаны на маленьком диванчике, куда и полетело личное дело, которое я прихватила с собой. Напротив стоял телевизор. Рядом с окном стояла не заправленная кровать, неподалёку находился письменный стол, на нём стоял не такой уж и старый компьютер. Элла всегда обновляла всё в квартире, по мере её желаний. Рядом с телевизором стоял синтезатор, который я так любила. Моя ладонь прошлась по клавишам, рядом на маленьком стульчике лежала тетрадка с нотами моей песни. Я уже давно выучила её наизусть, пальцы побежали по клавишам, играя припев песни.

– Любовь брошенных звёзд, по лицу бежит ручей накопившихся слёз, – напевала я себе под нос.

По лицу побежали солёные капли. Внутри всё переворачивалось от непонимания. Я кинулась на кровать и уткнулась в потолок.

В основную дверь постучали. Кто-то явился так поздно? Ответ один – подруга Эллы. С самого детства у меня хорошо развивался слух, и сейчас лёжа на кровати в комнате, я могла услышать всё, о чём женщины будут говорить.

– Привет, – произнесла Элла, её голос был совсем грустным, я её понимала, она переживала за то, что меня выгнали из школы.

– Привет, моя дорогая! – ответила весело Жанна. – Ты куришь?

– Конечно, и пью. Ты не знала? – крёстная совсем раскисла из-за меня, послышались всхлипы.

– Эй, ты чего подруга? Что случилось? – спросила взволновано она, проходя на кухню.

– Кира, – заплакала Элла сильнее. – Я её совсем не понимаю. Её сегодня выгнали из школы, сколько я заплатила этому директору, а он взял и выгнал её. Извращенец старый! Как его в школе держат, если он детей любит больше, чем женщин!

– Успокойся. Кира что?

– Ничего. Не хочет она учиться, не хочет получать образование. Она только на автодроме с парнями любит ходить. Я боюсь, вдруг свернула на другую дорогу. На неправильную.

– Нет, чтобы Кира свернула, быть такого не может. Девочку ведь тоже можно понять. Ты, конечно, извини, но ты на родителя мало тянешь.

– Я всё понимаю, но я хочу, чтобы она делилась со мной. Она вон сидит в своей комнате и ничего не говорит.

– А ты с ней нормально поговори, а то я только и слышу, что вы кричите друг на друга и больше ничего. К тому же она подросток, все дети в таком возрасте немного агрессивные, скрытные и постоянно бегут из дома.

– Ты думаешь, поможет? – спросила тихо Элла.

– Конечно. Ты вспомни, какой была её мать. У Анны тоже характер был не ахти.

– Нет, Анна была другой.

– У Алины не пробовала интересоваться? Спроси у давней подруги, какой Анна была в детдоме.

Детдом? Моя мама была в детдоме? Почему Эл не говорила мне об этом?

– Поэтому Кира на неё не только внешне похожа, но и внутри она тоже её копия, – сказала Жанна. – К тому же ты не хочешь девочек отправить в школу пансион своего учителя?

– Ты что?! – воскликнула Элла. – Нет, эта тема запретна. Ты что? Они ещё маленькие.

– Им уже тринадцать, – я слышала упрёк в голосе Жанны.

– И что? – спросила крёстная, как всегда пытаясь отстоять свою позицию. – Отправлю их позже, когда они хотя бы девять классов закончат.

– Одна уже окончила школу, – усмехнулась Жанна.

– Не смешно, – упрекнула её Элла. – Мирра отлично учится, а Киру я куда-нибудь пристрою.

– Куда? Сама мне по телефону сказала, что её не возьмут с таким личным делом. Кстати, что там плохого?

– Всё! Драки на территории школы, переговоры с учителями, низкая успеваемость, взрыв на уроке химии, пожар в столовой. Я уже молчу про потоп в женском туалете, – возмущалась Элла.

Да, потоп был огромным. С четвёртого этажа по первый затопило.

– Обычное поведение нормального подростка.

– Что ты зацепилась за слово подросток, – вскрикнула Элла от злости. – Я тебе говорила, как она одевается? Как парень! Выглядит на все семнадцать, ни разу не накрасилась, ни разу не надела юбку, а волосы у неё коротко-стриженные. Ужас!

– И что? Это её стиль. Нужно любить за внутреннюю красоту.

– Жанна, что за чушь! Она же девочка, – не переставала возмущаться крёстная. – Единственное, что она любит это стадион, где гоняется на мотоциклах. Я ей и запрещала, но всё бесполезно. Соседи рассказывают, что видят её постоянно в городе на этих машинах-убийцах.

– Прекрати, ты преувеличиваешь.

– Если я преувеличиваю, возьми её к себе на воспитание! – вскрикнула Элла, я услышала, как на пол полетело что-то стеклянное, наверно то, что служило пепельницей.

– Успокойся, я же говорю, поговори с ней, всё будет у вас хорошо, – произнесла Жанна. – Таких детей обычно сорванцами называют.

– Ага, и лупят, чтобы знали, что это плохо.

– Элла…

– Я всё поняла, – сказала женщина. – Не беспокойся, я поговорю и постараюсь не кричать.

– Кстати, мне кажется, но стоит Кире всё-таки рассказать про Анну.

– Тебе кажется, но спасибо за совет.

– Тогда, проводи меня, – я услышала, как Жанна и Элла прошли в коридор, проходя мимо моей комнаты.

– Спасибо, что пришла и поддержала, – прошептала крёстная.

– Ты всё-таки про пансион подумай.

– Хорошо. Пока, – Элла закрыла дверь и прошла вновь в кухню.

Я лежала и смотрела в потолок. Значит, на днях крёстная подойдёт ко мне и будет разговаривать. Надо дать ей шанс, может она наконец-то поговорит спокойно со мной и не убежит потом на работу, как всегда это делала. Неожиданно я услышала, как открылась другая дверь, моё сердце замерло, когда до меня дошёл звонкий голос, похожий на птичью трель.

– Элла, – прошептала Мирра сонным голосом.

– Прости, – произнесла женщина, наливая себе кофе. – Мы тебя разбудили с Жанной?

– Почти, – девочка зевнула. – А что случилось?

– Киру выгнали из школы.

– Правда? За что? – поинтересовалась она.

– За поведение.

– И что теперь будет? Она будет сидеть дома?

Мне даже стало любопытно, почему Мирра так расспрашивает крёстную обо мне.

– Не знаю, буду устраивать её в другие учебные заведения, деньги буду предлагать, но если честно на положительный результат я не надеюсь, – прошептала Элла.

На этом их разговор закончился, стало немного не по себе. А что если меня и вправду никуда не возьмут, что делать? А может Элла отправит меня в школу пансион, в которую ей предлагала Жанна.

– А у меня завтра концерт, ты придёшь? – спросила Мирра.

– Прости, но ты знаешь, я работаю, а ещё теперь проблемы с Кирой, – начала оправдываться Элла.

– Ничего, – прошептала девочка, я услышала нотки обиды в голосе.

Для нас у Эллы совершенно нет времени. Есть только работа. Даже интересно стало, почему она меня верёвками не призывает к тумбам и кровати? Я легла на живот и начала смотреть на небо. Маленькие звёздочки горели, давая понять, что я не одна такая одинокая, что есть они – брошенные звёзды. Они одни, их никто не знает и никто не понимает. Их никто никогда не полюбит. На улице было спокойно, шалунишка ветер отдыхал, деревья спокойно стояли, радуясь, что их теперь никто не трогает. Окно было открыто, и я почувствовала, как стало прохладно. Иногда, когда мне бывает скучно или одиноко, ветерок просыпается и начинает меня успокаивать, как только умеет. У меня даже всплывает чувство, что он понимает меня. На самом деле мы с ветром похожи. Ветер – одинокая стихия, его никто не воспринимает всерьёз и никогда никто не понимает. Он сам по себе, ему никто не нужен и в то же время он принадлежит лишь одной, лишь ей. Я снова устремила свой взгляд на небо. Вот она моя жизнь. Простая и ничем не интересная жизнь подростка, который ненавидит себя, которого ненавидят все окружающие люди. Когда идёшь и смотришь на людей, понимаешь, что они не люди. Нет слов, как их назвать. Каждый из них даже моя крёстная судит по поступкам, по поведению, по одежде. Человека нужно знать в душе, тогда ты будешь знать какой он. Вот возьмём меня, никто не хочет знать, какая я внутри. Все судят по моей внешности. И некоторые учителя говорят, что одежда рассказывает о человеке всё, но это ведь не правда. Может у человека трудности, проблемы с деньгами, а все окружающие считают его пьяницей, наркоманом, бомжем. Иногда хочется подойти на край бездны и провалиться туда. Вот такая жизнь. Жизнь девочки без прошлого. Я не заметила, как провалилась в царство снов. Завтра будет что-то новое, хотя сюрпризы я не очень люблю и сегодняшнего дня мне хватило вполне. Я не заметила, как подошла крёстная, накрыла меня одеялом и закрыла окно, но сквозь сон я всё равно понимала, что ветерок остался в моей комнате, чтобы всегда быть рядом со мной.