Утраченное кольцо Соломона (СИ)

Мысли его стали путаться. В голове стали рождаться образы и воспоминания далёкого счастливого детства. Он всегда, как себя помнил, жил в замке. Своих родителей он не знал. Старый герцог очень хорошо к нему относился. Среди прислуги замка ходили слухи, что Ло-Нгосон внебрачный сын старого герцога и какой-то крестьянки. Якобы вскоре крестьянка умерла не то от оспы, не то от простуды, а маленького мальчика, которому тогда было чуть больше года, старый герцог взял к себе в замок. Но были ли эти слухи правдой, или выдумкой никто толком не знал, а старый герцог никогда не называл Ло-Нгосона сыном, хотя и относился к нему как к сыну.

В замке был ещё один человек, который хорошо относился к нему. Это был старый лагуриец, настоящего имени которого никто не знал, и все его называли просто Ло-Лагу. Где находится Лагурия, все обитатели замка имели довольно смутное представление. По общему мнению: это где-то на востоке за пятью морями и за тремя материками.

Лагуриец появился в замке давно, после того как здешний король, вассалом которого был старый герцог, принял участие в бессмысленной военной кампании чуть ли ни на краю света. Как и следовало ожидать, кампания завершилась полным разгромом войск короля и пары его союзников. В итоге: король вернулся в своё королевство ногами вперед, а старого герцога, всего израненного привёз этот самый лагуриец. С тех пор спаситель старого герцога остался жить в замке, и по просьбе последнего стал учителем и наставником маленького Ло-Нгосона.

Эти занятия нравились Ло-Нгосону. Старый лагуриец был мастером всевозможных единоборств, разных стилей и направлений. Всему этому он охотно и подолгу учил своего подопечного.

–Ты должен быть сильным и ловким, что бы смог защитить себя и своих близких, –часто говорил он Ло-Нгосону. – Помни, слабый всего боится, а страх рождает ненависть. Сильный ничего не боится, поэтому он добрый и спокойный.

–Эй! Обжоры и пьяницы, горячее поспело! Кто опоздает, будет ждать ещё час! – раздался громоподобный голос барменши. Посетители, опрокидывая табуреты, бросились к барной стойке. На какое-то время кабак как будто опустел, а вокруг барной стойки как будто вырос и гудел большой рой громадных пчел. Официанток в кабаке не было. Вернее они были раньше, но подолгу никогда не задерживались. Дело в том, что подвыпившие посетители постоянно лапали официанток, щипали их, насильно целовали и сажали к себе на колени. А за разбивающиеся при этом кувшины и кружки барменша, она же хозяйка кабака, вычитывала из жалованья официанток. Неудивительно, что в очень короткий срок девушек, желающих работать в кабаке, в округе не оказалась. Отчаявшись найти новых официанток, барменша объявила свой кабак заведением самообслуживания. В виду того, что поблизости не было других кабаков, постоянные посетители всё равно продолжали, как и раньше оставлять свои деньги в кабаке у нашей барменши.

Ло-Нгосон остался сидеть за своим столом. Он налил себе в кружку новую порцию вина, сделал глоток, поставил кружку на стол и снова погрузился в воспоминания…

Однажды в замок к старому герцогу, приехал погостить его двоюродный брат. Он приезжал крайне редко и исключительно, по какому ни будь поводу. На этот раз поводом сталгрядущий день рождения сына старого герцога. Сына звали Ло-Гроногон, и ему исполнялось пять лет. Вся прислуга замка не любила и побаивалась приехавшего родственника. По секрету передавался слух, что брат герцога чернокнижник и душа у него черная.

–- Племянничек! Поздравляю, –закричал родственник старого герцога, взяв на руки Ло-Гроногона.

–Я сделал тебе прекрасный подарок, прямо королевский подарок, –продолжал гость, –но, что это за подарок ты узнаешь позже, когда вырастишь. Ты будешь благодарен своему дяде за этот подарок…

Вечером, уже после праздничного ужина, между старым герцогом и его двоюродным братом состоялся неприятный разговор. О чём был разговор, никто в замке не знал, но ранним утром следующего дня родственник герцога поспешно уехал. Через некоторое время старый герцог умер. Накануне своей смерти, он говорил Ло-Нгосону, держа в своей слабеющей руке его руку: «Я всегда относился к тебе как к сыну. Теперь я ухожу в вечность и прошу тебя, чтобы ты не покидал замка. Я волнуюсь за своего сына. В нём сидит что- то непонятное мне. Я боюсь, что замок придет в запустение». Помолчав минуту, старый герцог продолжал:

–Я хочу дать тебе ключ, –с этими словами он протянул Ло-Нгосону небольшой медный ключ на маленькой цепочке, - Это единственный ключ, которым можно открыть сундук из хранилища. Ты легко найдёшь этот сундук, на его крышке изображен мой герб, а в правом углу стоит цифра тридцать три. Замок сундука и ключ заговорены, и сундук можно будет открыть только через десять лет…

Вспомнив эти слова, Ло-Нгосон нащупал ключ, висящий у него на ремне. Не смотря на то, что ключ был медным, от него исходило тепло. Такое же тепло, как от руки старого герцога, когда тот, умирая, держал за руку Ло-Нгосона. Вместе со смертью старого герцога закончилась легкая и беззаботная жизнь Ло-Нгосона. Новым герцогом стал Ло-Гроногон. Через неделю приехал двоюродный брат покойного герцога, и настоял, чтобы Ло-Лагу выгнали из замка. Перед уходом, старый лагуриец сказал удручённому Ло-Нгосону: «Мой юный друг, у тебя доброе отзывчивое сердце, сбереги его. Я чувствую, что тебя ждут большие неприятности. В замке поселилось зло. Оно обрушит на тебя обиды и несправедливость. Но твоё доброе сердце, в конце концов, приведет тебя к победе и справедливость восторжествует». После этих слов старик обнял Ло-Нгосона и ушёл. Был сильный дождь, а может это слёзы застилали глаза Ло-Нгосона.

Неприятности не заставили себя долго ждать. Новый герцог, еще не умея без ошибок написать собственное имя, заставил всех в замке обращаться к нему только словами «мой господин», чего никогда не было при старом герцоге, который считал, что все обитатели замка – одна большая семья. При этом новый герцог придирался ко всякой мелочи, и требовал, чтобы прислуга, выслушивая его брань, обязательно стояла на коленях.

Затем, родственник покойного герцога начал обучение Ло-Гроногона черной магии, которую он сам изучил у каких то колдунов, когда путешествовал в Мёртвых песках, что лежат между Гнилым и Черным морями. Первое чему научился Ло-Гроногон, был телекинез. После этого к нему боялась заходить вся прислуга замка. Новый герцог стал забавляться тем, что усилием мысли неожиданно подымал и опускал прислугу. Однажды Ло-Нгосона позвали к новому герцогу, и когда он вошел, то неожиданно для себя оказался под сводами потолка. Просьба Ло-Нгосона опустить его на пол, была исполнена мгновенно. Ло-Гроногон мгновенно снял силу телекинеза, и бедный Ло-Нгосон рухнул на каменный пол с высоты шести метров. После этого Ло-Нгосон неделю болел, и только ряд упражнений и лекарственные травы, спасибо старому лагурийцу, поставили его на ноги.

Следующие плоды обучения нового герцога стали ещё более ужасные. Ло-Гроногон изучил магические заклинания превращений. Одного знания этих заклинаний было бы недостаточно, если бы душа произносимого их человека не была бы столь черна. Даже у его двоюродного дяди, который знал этих заклинаний гораздо больше, не всегда получались превращения, тем более с такой скоростью и с таким эффектом. Ло-Нгосон частенько становился жертвой таких заклинаний: его превращали то в собаку, то в мышь, то в змею. Превращения проходили очень болезненно, так как мгновенно изменяющиеся в размерах и формах кости, вызывали сильную боль. А однажды, новый герцог превратил Ло-Нгосона в жабу и выбросил в пруд под окном, где как раз в это время цапля охотилась на лягушек. Увидев новую добычу, выпавшую из окна, цапля тут же проглотила Ло-Нгосона. В этот же миг началось обратное превращение. Бедную цаплю разорвало на куски, а Ло-Нгосон плюхнулся в воду пруда. Именно после этого события у него появилась чрезмерная сутулость, и начался хронический насморк, то ли он простыл в воде, то ли подцепил от цапли какую-то болезнь.