МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

-А, ну тогда конечно, – подозрительно быстро согласился Рингил. Признал сестру по отсутствию определенного винтика в голове? – Я просто хочу найти кого-нибудь, кому буду небезразличен, и тогда уже использовать разрушение сознания. Пока что таких нет, у нас все верны завету хейтеров. Мамуля даже не помнит, кто я такой, папу я сам не очень хорошо помню, Аларе все по фигу, кроме охоты. Поэтому ходит на них очень редко, чтобы не менять отношения к миру. Сама знаешь, когда начинаешь любить эту жизнь, можно класть хвост на идею хейтеров.

-Конечно, – не задумываясь ответила я. – Только вот идиотизм – срывать ненависть, как только она появляется, на чем попало. Лучше копить, а тратить только по-крупному.

-Ну, блин, не ждал от нулевой, – Рингил качественно продемонстрировал, как выглядит удивленный экскаватор. – Это же идея высших ступеней. Начиная с пятой. Элементарщина, кажется… Сначала все проходят через шокинг, две ступени, потом переселяются сюда и начинают совершать вылазки в большой мир, до пятой не все доходят… Мы с пофигистами сюда не относимся, мы сами по себе… Ты, случайно, с радикалами не общалась?

-Нет, я сама, – с большим трудом без особых интонаций ответила я. Мое знакомство с хейтерами было минимальным, Сулмор знала далеко не все. Судя хотя бы по тому, что она четко определяла четвертую ступень как последнюю.

-Какая потеря для радикалов, – открыто улыбнулся Рингил. – Правильно, ненависть – это такой источник энергии, что многим еще, – сын эльфа-вампира грубо выругался. Впрочем, по-другому смысл было сложно передать. – Прости за выражение, привычка. У нас тут почитать особо нечего, вот и черпаем лексику со стен… А насчет ненависти, так это даже реальностники [2] кое-где поняли. Правда, на них плоховато действует. А не надо было лезть в проблемы, которые не всем по зубам. Кстати, – голос Рингила снизился до шепота, настолько тихого, что его перекрывал шум от щелканья клавиш и шуршания страниц, – есть одна глобальная тайна, которую не все знают. Я вчера у непредельщиков подслушал. Раз ты у нас такая крутая, так сможешь проверить.

-Чего? – так же тихо переспросила я. Заразил секретностью в три секунды, зараза такая.

-Что законы реальности устанавливает самый сильный из имеющихся там демонов. А если он мараться в мелочах не хочет, все остается так, как есть, но сам этот демон им не подчиняется в принципе. Глобальный закон.

-Так это и без того понятно, – начала я и тут мне в голову стукнуло такое, что я чуть не продублировала подвиг Рингила в деле изображения экскаваторов. Это значит, что мне с сегодняшнего дня все демоны до пятой точки, так, что ли, получается? Но я нашла силы завершить мысль: – Или ты хочешь сказать, что такая фигня автоматическая и встроена в каждую реальность?

-Вроде так, но в адаптированных реальностях все работает куда хужей, – подтвердил Рингил. – Главное – знать. Там можно разобраться в вопросе.

-А до какого предела это работает? – мой голос стал похож на голос кого-то, кто крепко обожрался мороженым и наорался на команду полных дебилов, а восстановиться голосовые связки еще не успели.

-Ну, глобальные законы обходить не получается, – растоптал мою надежду Рингил. – Вроде бы, потому что те непредельщики как раз это и обсуждали. А вот ослабить защиту других демонов получается.

-Как обычно, ничего полезного, – уже в полный голос сказала я. – А когда эта ваша охота будет?

-Да хоть прямо сейчас, если удастся Алару вытащить, – Рингил несколько разочаровался во мне после такого пренебрежительного отношения к великим тайнам, но за что боролся, на то и напоролся. Я же по сценарию хейтерша, да еще и радикал-самородок для полного счастья. Зря я не поинтересовалась, откуда Рингил планирует вытаскивать свою сестричку…

Парой этажей ниже располагался аналог нашего хранилища учебных пособий по некромантии. Там, к счастью, было так же темно, поэтому меня пробило только на воспоминания (про себя) об одном празднике. Имевшем место в аналогичном помещении при полном отсутствии освещения. Я внутрь заходить не стала, лишь подождала, пока Рингил найдет Алару. Когда он все-таки дошел, я с трудом справилась с собой. Никогда не видели девушек, у которых волосы, глаза и губы (вроде все) одинаково красного цвета, а кожа – оттенка «ультрафиолет разбеленный»? Но я вовремя вспомнила о том, кем типа являюсь, нашла в себе силы представиться почти не дрожащим голосом и выдать предложение об охоте. Алара тут же развернула дискуссию в коридоре на три минуты. Тема – изменит ли кратковременное занятие любимым делом ее взаимоотношения с миром. В резалте, когда все уже начали откровенно скучать, а Рингил занялся-таки своими ногтями, подсказав мне оригинальный способ по обработке моих, чокнутая вампирка наконец сказала «согласна» и мы направились на улицу. С обратной стороны общаги, как я уже успела заметить через проломы в стенах, было до неприличия чисто. Сквозь асфальт, нетронутый ничем, кроме времени, пробивалась свежая травка. Рингил метко выплюнул жвачку в наклоненную на сорок пять градусов урну.

-Чистый город, – сквозь зубы бросил он. – Здесь нельзя мусорить – никто убирать не будет, и потеряем последнее место, где нельзя жить демонам.

-Ага, – невпопад ответила я. Действительно, наверное, нельзя смотреть на то, как над небольшим желтым цветком заходит на посадку белая бабочка. А может, можно? Мы этот мир ненавидим, но нам его еще хранить. В смысле, то, что не успеем разрушить. Я перевела взгляд на садящееся солнце. Такая редкость – у нас в комнате окна на восток. Только на закате начинаешь понимать, почему мы соглашаемся на работу по охране реальностей, пусть и нетрадиционными способами. Способности мы не утратим, если прекратим этим заниматься. Так мы ничего не получаем. Только вот нельзя позволить потерять то, что должно быть сохранено. То, что можно и должны видеть. Да, права была Сулмор насчет того, что слово «закат» понимают только в реальности с засекреченным не хуже моих достижений номером. И будут понимать еще долго, пока пыль от тех еще, давних и не так давно устроенных взрывов не осядет окончательно.

-Полночь близка, и опять где-то рядом вампиры вышли на охоту, – не совсем к месту процитировала Алара текст песни одной из наших связанных групп [3]. Я не подала виду, что узнала слова. Здесь я – хейтерша Мэлис, а все остальное – неважно. Да, кстати о птичках. По всей имеющейся у меня информации, здесь – моя малая родина. Пользуясь тем, что мы уже покинули охраняемую зону, я отстала от группы, выломала из рамы разбитой витрины кусок стекла. Пришло время кое-что проверить. Спрятав кусок в карманном измерении, я нагнала бесстрашных охотников-вампиров и задала резонный вопрос:

-Сколько еще мучаться? Еще чуть-чуть, и будет перебор.

-Не надо недооценивать роль мучений, – возразила мне Алара, принюхивавшаяся к чему-то. – Тем более что они сейчас закончатся. Вон там дичь.

-Чья очередь? – поинтересовался Рингил. – Если моя, то уступаю новенькой.

-Не ее счастье, моя, – сообщив это, Алара скрылась в здании по левой стороне. Ровно через несколько секунд раздался победный вой. На него примчались мы с Рингилом.

Алара не следовала кодексу традиционной охоты. Но кое-что из него она запомнила. Нам предназначалась только одна жертва на троих. Остальные могли убегать. Что они и сделали. Я внимательно осмотрела пойманного в стандартное парализующее поле парня в возрасте Алары.

-Тут на троих не хватит, – скептически заметил быстрее закончивший обзор Рингил.

-Даже не знаю, – Алара провела пальцем по подбородку парня, посмотрела в открытые глаза. – Эй, тебя на нас хватит? Можешь не отвечать. Давай хоть попробуем, что ли…

Алара без всяких прелюдий куснула парня. Не в шею – это у нас уже давно считают дурным тоном. Через несколько секунд она оторвалась от прокушенного запястья.

-Вкусно. Заморить червячка хватит. Приглашаю, – Алара отошла на полшага, уступая место Рингилу. Тот не вспомнил своего намерения уступить мне очередь и жадно вгрызся в руку жертвы. Я подумала, что не зря игнорировала вампирские вечера. Какая же это мерзость – кто его знает, в чем он, может, валялся? Когда в последний раз мылся? Противно же есть всякую гадость, но здесь это в порядке вещей. Я приняла эстафету у Рингила. Вспомнив какие-то правила приличия, он подсунул запястье жертвы мне, попутно ткнув им меня в лицо. Пришлось отпить. Нет, врут, что теплая кровь вкуснее. Чтобы не любоваться закапанным полом, я подняла глаза чуть выше и встретилась взглядом с жертвой. Мне стало немного неловко, но что делать – не рассматривать же Рингила и его не совсем нормальную сестричку? Глаза у пойманного нами человека были очень даже неплохими, а сам он походил на улучшенную версию моего приятеля Лоста. Размышления эти совпали со сделанным (сколько сил мне стоило не показывать это!) с большим усилием глотком. На вкус, впрочем, ничего – дело привычки. Эх, была бы я вампиром в большей степени… А теперь приходится притворяться. А то увидят, что мне не нравится, и начнут таскать каждый день на такие мероприятия. В порядке воспитания хейтерского отношения к миру. Все же неловкость не проходила. Вот же повезло тем же людям – едят мертвечину, никакой необходимости встречаться взглядом с пищей! Мне в голову пришла абсолютно светлая идея, которую я только собралась прогнать, как мое неуемное подсознание решило ее осуществить.