Герой по принуждению

— Сан Михалыч, ты только не дергайся, Айрис сама прекрасно разберется в твоей холостяцкой берлоге, она у меня девушка очень умная и опытная, знает, что к чему, да к тому же мы пришли к тебе в гости не с пустыми руками.

Решительно затолкав хозяина в глубокое, мягкое кресло, Олег сел в кресло напротив и, достав из кармана пачку сигарет "Мальборо" и зажигалку, положил их на журнальный столик. Михалыч тотчас вытащил из пачки сигарету и с удовольствием закурил. Голова его шла кругом от неожиданного утреннего вторжения. Он одновременно узнавал и не узнавал своего друга и, видя, что тот все еще никак не соберется объяснить ему в чем тут дело, принялся не спеша и пристально разглядывать его, пытаясь сам понять, что же такое вдруг произошло с его другом Олегом Кораблевым.

Олег очень сильно изменился со вчерашнего дня, когда он виделся с ним в последний раз. Вчера это был усталый и довольно замученный человек, который больше всего хотел встретиться с дочерью и побыть с ней хотя бы десять дней. Его друг только недавно, чуть меньше трех месяцев, как окончательно рассчитался по всем своим долгам и еще не успел скопить достаточную сумму денег на поездку к дочери.

Вчерашний день у них начался как обычно. Михалыч заехал за своим другом в Перово и они, прежде чем ехать в офис, встретились в банке со своим клиентом. К счастью, клиент им на этот раз попался очень толковый и за два дня выполнил все их требования, так что банкир немедленно подписал с ним кредитный договор. Получив спустя полчаса с клиента причитающиеся фирме комиссионные, они вышли из банка в приподнятом настроении. Что ни говори, а заработать за три дня сорок семь тысяч долларов, было весьма неплохо и при этом вся работа свелась исключительно к оформлению документов.

После этого они приехали к обеду на фирму, где оба босса их встретили чуть ли не с оркестром. Шампанское, во всяком случае было, но Михалыч, принципиально не пивший в те дни, когда был за рулем, обошелся одной только фантой. Своих, положенных пятнадцати процентов от этого черного нала, друзья не получили, так как их доля целиком ушла в погашение займа, с помощью которого Олег закрыл все свои долги. Не смотря на это, они оба были очень довольны. До Нового года оставалось еще целых две недели, в банке, с которым они сотрудничали, имелся излишек кредитных ресурсов, а на горизонте маячили еще два клиента с вполне приличным, обеспечением, желавших весьма существенно расширить объемы своих торговых операций.

Один из боссов тут же уехал и они согласились составить компанию второму, но беседа была недолгой. Спустя полчаса секретарша известила Виктора, что приехала их крыша. Настроение у молодого коммерсанта моментально испортилось и он, не стесняясь в выражениях, посетовал на то, что эти стервятники всегда, каким-то шестым чувством, чуяли когда у него заводится наличность. Они не стали суетиться и немедленно выбегать из кабинета, но, с появлением двух здоровенных, словно комоды, бандюков, степенно удалились, предоставив своему боссу самому вести с ними разговор.

Правда от разговора с этими двумя болванами им так и не удалось уйти. Через полчаса эти типы зашли в кабинет Олега, где оба друга корпели над бумагами и снова стали предлагать им организовать какое-нибудь крупное кидалово. Александр Михалыч в ответ на их предложения не сказал ни да, ни нет, а его друг, который по горло был уже сыт такими финансовыми операциями, просто рассмеялся и очень доходчиво объяснил двум бывшим уголовникам, в чем заключается их тактическая ошибка. При этом, он не очень тактично заметил им, что все их дальнейшие предложения также не найдут никакого понимания. В конечном итоге оба бандита ушли вполне довольные, так как Олег дал им телефон одного швейцарского адвоката, который был настолько жаден и неразборчив, что брался обслуживать даже таких одиозных клиентов.

После этого разговора Олег, чтобы успокоиться, налил себе грамм сто коньяка и посетовал, что из-за таких вот гадов, он снова не сможет встретить Новый год с дочерью. Голос его был при этом полон горечи. Михалыч за два с лишним года, что они были знакомы, успел не только подружиться с этим парнем, не терявшим присутствия духа и оптимизма в самые тяжелые времена, но и проникнуться к нему уважением. Глядя на то, как мучительно переживает этот большой и сильный человек то обстоятельство, что снова не может поехать к своей дочери на новогодние каникулы, он тут же принял решение и немедленно стал действовать.

Зайдя в кабинет к Виктору, он решительно потребовал открыть сейф с наличностью и молча отсчитал три с половиной тысячи долларов. Их босс, двадцатипятилетний парень, развязный и наглый со всеми, включая клиентов фирмы, от такого беспредела оторопел настолько, что даже не поинтересовался, что это все значит, но Михалыч все-таки успокоил его, объяснив, что он взял деньги взаймы и что Олег ушел в отпуск на месяц. Виктор начал было ныть, что на носу Новый год и что он только что был вынужден отстегнуть крыше двадцать штук, но, услышав о том, что они с Олегом отказались от выгодного предложения бандитов и решили работать с ним и дальше, умолк.

Решительно зайдя в кабинет своего друга, который по телефону растолковывал очередному клиенту, какие документы тому следует подготовить, он отобрал у него телефонную трубку и твердым, властным голосом сказал клиенту, что он сам займется его делом, но только с понедельника. Положив трубку, Михалыч протянул Олегу деньги, добавив к ним своих семьсот пятьдесят долларов и еще более строгим голосом, чем прежде, сказал:

— Олежек, вот деньги. Со следующей минуты ты в отпуске аж до середины января. Скажешь Люське, чтобы она переводила всех твоих клиентов на меня. Оставь мне свою записную книжку, поезжай домой и больше ни о чем не думай. Полагаю, что твоей бывшей вполне хватит трех штук, ну, а на остальные ты сможешь купить какие-нибудь подарки детворе… - Видя, что Олег уже был готов вступить с ним в долгую полемику, Михалыч предупреждающе поднял руку и закончил разговор словами - Только не надо разводить тут говорильню, вот когда ты вернешься, тогда мы сядем и обо всем поговорим. А сейчас будь добр, немедленно покинь помещение и бегом отправляйся в билетные кассы.

Глядя на своего друга, пришедшего к нему в дом на следующее утро одетым с иголочки, да к тому же в сопровождении невероятно ослепительной красавицы в роскошных мехах, размахивающей огромным пистолетом, какого-то невероятного, голливудского образца, словно она красотка из боевика, Михалыч уже и не знал что ему и думать. Вообще-то, его друг был вполне способен отколоть какой-нибудь номер, например, приехать к нему среди ночи с парочкой девочек, но такое было только раз, да и то, еще тогда, когда у Олега была своя машина. Да и девочки оказались, просто не догулявшими свое, девицами легкого поведения, вышедшими из бара. Когда он согласился подвезти их в Медведково, то им вдруг втемяшилось в голову поразвлечься с таким милым и галантным дядечкой. Ну, а этот дядечка взял, да и решил, что с его стороны будет невежливо разговляться в одиночку. Но это, похоже, был совсем другой случай.

Внимательно рассматривая Олега, который, наконец, расстегнул пуговицы своего костюма, Михалыч поразился тому, как резко тот изменился. Лицо его загорело и посвежело, словно он провел со вчерашнего дня не одну ночь в Москве, а месяц или полтора, где-нибудь на Канарах, да к тому же оно, кажется, помолодело, если у него не случилось что-то со зрением. Его друг, в котором было килограмм под сто двадцать весу, очень сильно похудел и окреп, стал намного стройнее, глаза его оживленно блестели, а волосы и короткая борода, были тщательно пострижены, да и седины в них весьма заметно поубавилось.

Руки его друга, обычно с грубо обрезанными ногтями, теперь были аккуратно ухожены, а на среднем пальце правой руки был надет массивный перстень с большим овальным и плоским камнем темно-синего цвета, такой же, как и у его спутницы со странным именем Айрис, а на левой руке перстень с большим рубиновым кабошоном. В осанке Олега появилось, что-то новое, вальяжное и царственное, что ли, а голос и вовсе временами звучал властно и твердо.