Инара. Лед и пламя, или Как не сгореть в огне (СИ)

В общем, покидав добычу в погреб, мужчины взяли несколько тушек, освежевали на шашлыки, и мы пошли к озеру. Мангал и прочая ерунда были уже там. Мы просто-на-просто ничего оттуда не забирали. Зачем, если практически каждый вечер мы бываем на озере?

Стая была шумной и весёлой. Гогот от нас стоял на весь лес, отовсюду доносились голоса. Кто-то просто болтал, беспечно прогуливаясь, кто-то хулиганил, пугая девчонок и играя в салочки. Мы же с Элефтэрией держались чуть позади и вели светскую беседу, совсем некрасиво обсуждая мужчин, нагло разглядывая их и глупо хихикая.

На озере все разбрелись кто куда. Одни жарили шашлыки - мужчины, другие сидели в ожидании, некоторые купались.

Я стянула с себя джинсы с футболкой (после охоты я надела купальник), подождала пока разденется Элефтэрия, помогла ей со шнуровкой и, весело смеясь, помчалась к воде. На берегу находился трамплин и можно было с разбега прыгать в воду. А ещё здесь была тарзанка. Её повесили там, где крутой берег, а над водой крепкие ветви могучего столетнего дерева.

С разбега прыгнув в воду, я проплыла под ней и вынырнула метров через тридцать. Ещё одна особенность - способность задерживать дыхание на довольно-таки длительное время. Минут десять как нечего делать.

Побаловавшись с Элефтэрией на берегу и вдоволь наплескавшись, мы неохотно вышли на зов стаи - шашлыки были готовы. На выходе меня встретил Адонис, держащий в руках полотенце. Заботливо попытался завернуть меня в него, но я воспротивилась. Резко выдернула полотенце из его рук и вытерлась сама. Некрасиво, конечно, но надежды ему давать не хотелось. После оделась и села на траву. Стая пировала. Я внимательно смотрела на них и думала. Вот с виду обычные люди, но всё же было в них, точнее в нас, что-то такое... чего не сможет уловить не один человек, но легко почувствует и заметит нелюдь. Движения, повадки, блеск глаз. Всё говорило о сущности. Да даже эта любовь к охоте.

Солнце плавно выкатывало наверх, неуверенно освещая пространство. Сначала несмело окрасились верхушки деревьев, потом медленно, словно укутывая, поползли вниз желтовато-красные лучи, накрывая землю и заливая всё вокруг. Это говорило о том, что нам пора. На землях людей сейчас тоже утро (именно на землях, а не на земле), но у них всё по-другому. Скоро они начнут просыпаться, вставать со своих тёплых уютных постелек, сонно собираться и идти на работу. Для нас же это было сигналом ко сну - мы ночные существа.

- Возвращаемся, - строго скомандовал папа.

Стая нехотя принялась собираться. Спать хотели все, но и побаловаться ещё были не против. Так что назад мы возвращались уже не такие весёлые и шумные. Волки гордо шли впереди, львы же, с присущей им грацией хищников, неторопливо семенили кучками. Мы с Элефтэрией тихонько переговаривались. Папа был настороже и бросал на меня косые взгляды. Он всегда боялся, что я убегу или выкину какой-нибудь фортель. Хотя я никогда не предпринимала даже попыток. Наверное, чувствовал, что их чрезмерная опека до добра не доведёт.

- Тебе во сколько нужно открыть портал? - дотронувшись до моей руки и привлекая внимание, одними губами спросила Элефтэрия.

- Через три часа, - ответила я и покосилась на отца.

Он шёл впереди и, поворачивая голову то вправо, то влево, как бы невзначай следил за мной.

Элефтэрия молча кивнула, и мы вошли в пещеру, где и разошлись.

- Папа, - уже у двери в свою обитель окликнула я.

Отец медленно повернулся и молча уставился на меня.

- Что с той девушкой-волчицей?

Папа нахмурился, отвёл взгляд и после длительной паузы ответил:

- Она в темнице, - и, развернувшись, ушёл, пожелав мне спокойной ночи, точнее дня.

Тяжело вздохнув, я потопала к себе. Спорить с папой было бесполезно. Девушку стало ужасно жаль. Ей придётся там просидеть до того момента пока они не покопаются в её памяти. После её либо отпустят, либо казнят. Чего мне очень бы не хотелось. Я про казнят. Ну не выглядела она как лазутчик. Скорее, как забитое несчастно существо, но никак не шпион.

Остановившись на пол пути, я резко развернулась, подумала, кивнула своим мыслям и стремительными шагами двинулась в сторону кухни. Там у нас был повар. Именно повар, а не повариха. Мужчины вкуснее готовят - факт.

Поздоровавшись, попросила ужин. Повар удивлённо вылупился на меня, но ничего говорить не стал. Но не потому, что я утром попросила ужин (у нас-то сейчас именно он), а скорее всего потому, что побоялся, что после шашлыков, я лопну. Но всё же беспрекословно выполнил указание, красиво расставил всё на подносе, сказал услужливое "Пожалуйста!" и только хотел было позвать служанку, чтобы отнесла, как я сделала жест рукой, пресекая сие действие. Никогда этого не понимала. Я что поднос не донесу? Папа очень долгое время навязывал мне служанок. Но я ни в какую. Зачем, я не пойму? Неужели я настолько беспомощна что не в состоянии, проснувшись, сама умыться, одеться и так далее?!

Поблагодарив мужчину, я взяла поднос и уверенно направилась в темницу.

Девушка сидела в одной из камер. Почему-то самой тёмной и жуткой: на единственном окне решётка, стены сплошь из серого огромного кирпича, кровать у стены, под окном справа, маленькая и твёрдая, держащаяся на цепях, намертво прикрепленных к кирпичам, бельё чистое, но серое. В общем, классическая такая темница. Как в замках средневековья.

- Откройте, - скомандовала я, через крошечное окошко в двери глядя на девушку.

Стража не шелохнулась. Вот как стояли солдатиками, так и остались.

- Вы что не слышите?! - взбесилась я. - Откройте, я сказала!

Ноль реакции.

- У меня приказ от нашего правителя Креона. Мне приказано допросить задержанную, - закрутила я.

- Но нам запрещено кого-либо впускать, - подали они наконец-то голос.

Вау, разговаривать умеют! Я про себя хихикнула.

- У вас приказ - не впускать, а у меня приказ - допросить. Что делать будем? Будить правителя? Чтобы он лично вам это сказал? - возникло жгучее желание запустить в них подносом, но я сдержалась. Хотелось накормить девушку, которая сейчас совершенно бездвижно сидела на кровати, забившись в дальний угол и прижавшись худеньким тельцем к холодной стене. У меня даже сердце сжалось. Да, оно у меня было, и оно билось. А ещё я очень тёплая, теплее, чем человек и... добрая.

- Но..., принцесса..., - начал было один из стражников.

- Открыть! - гаркнула я и дверка распахнулась.

Стражник, бедняга, аж подпрыгнул. Второй же остался стоять. Видать, главный. Первый молниеносно вытащил из кармана ключ, залязгал массивным замком и вуаля!

Надо было сразу так рявкнуть, а не размусоливать. Давно бы уже девушку накормила и поговорила с ней.

- Закрыть! - приказала я, войдя в камеру темницы.

Девушка наконец-то отреагировала. Испуганно повернулась, широко распахнула глаза и уставилась на меня, попутно забиваясь в свой угол всё сильнее.

- Но..., принцесса..., - опять начал свою песню стражник.

- Что? - мне стало любопытно. Я даже повернулась. Но не полностью. Боковым зрением следила за девушкой. Но, похоже, она боялась меня сильнее, чем я её остерегалась.

- Это небезопасно..., - неуверенно пролепетал он.

Я наигранно рассмеялась, глянула на девушку и махнула рукой.

- Закрой, - повторила нарочито сердито.

Стражник закивал как болванчик и захлопнул тяжёлую дверь. Но на ключ закрывать не стал. Я услышала, как он снял замок, убрал ключ в карман и вернулся на своё место. Мне стало его жалко. Бедняга. Ну вот вы сами представьте: стоишь ты несколько часов у двери в камеру темницы и "наслаждаешься" тишиной и мраком. Зашибись! Я бы умерла здесь от скуки! Либо уснула! Но завыла бы - точно.

Осторожно пройдя на середину, я остановилась. Девушка немного успокоилась, но всё равно смотрела со страхом и была напряжена, словно готовясь к прыжку. Но не для того чтобы напасть, а, скорее, для того чтобы убежать. Я решила дать ей время привыкнуть ко мне и понять, что я ничего плохого ей не сделаю.