Там, где правит Рандом (СИ)

- Не будем бояться, что он неожиданно нагрянет.

Дальше дело пошло быстрее – нам никто не мешал обыскивать кабинет, и не нужно было волноваться о том, что его хозяин внезапно явится. Мы лишь изредка оглядывались на негромко постанывающего монаха, лежавшего по-прежнему без сознания, боясь, как бы он в себя не пришел – крику было бы столько, что вся бы Столица знала, кто в Годвилле такой святотатец, - но тот не собирался в ближайшее время приходить в себя.

Перевернув весь кабинет верх дном, мы нашли-таки в куче мусора желанный громоотвод! Впрочем, на этом счастливые находки не закончились: подняв громоотвод, мы зацепили его краем какую-то полуистлевшую и изрядно побитую молью ткань, та, послушно потянулась следом, но хлипкие нити не могли больше вынести собственного веса - покров со страшным треском рухнул вниз, подняв в воздух тучу пыли.

Хотя, сказать по чести, опознать в этом агрегате – сплетении из подозрительного вида проволоки, годившийся разве что для выброса на помойку, - громоотвод было проблематично. Правда Шакки, едва завидев его, тут же принялась радостно доказывать, что – «Именно эта штука торчала около алтаря!» - и, хоть все доводы разума указывали на то, что из Этого громоотвод такой же, как из меня герой – никакой.

Шакки на меня обиделась из-за недоверчивости, и для пущего убеждения ткнула носом в небольшую бирку, неприметно висевшую на краю агрегата, что её легко можно было принять за прицепившийся сор. На бирке значилось чеканным шрифтом, чем-то похожим на церковно-славянский, только со скидкой на русскую грамматику: «Громоотвод, инвентарный номер 1142».

И то, меня не покидали определенного рода сомнения…

Но вернемся к повествованию!

Не ожидая такого поворота, и я, и Шакки получили по пригоршне сора в глаза и нос. Мы зашлись обе в страшном кашле и чихе, потирая горевшие от боли глаза, и ничего удивительного нет в том, что, не видя ничего, я запнулась, растянувшись на полу. Приземлились удачно: на какие-тюки животом, а рукой – правой, кажется, - на какую-то более-менее целую книженцию.

Недоуменно разлепив глаза – уже великий подвиг, собственно говоря - я увидела нечто удивительное:

- Пособие для чайников: как воскресить питомца героя за пять минут, - оторопело прочитала я, оглянувшись на свою спутницу, та не менее удивленно смотрела на этот… мануал по великим и таинственным наукам.

- То-то герои диву даются, как это монахи все упомнить могут…

Судорожно кашлянув (надеюсь, что действительно похоже на кашель, а не на смешок), я тут же запихнула книжечку в свой рюкзак.

- Что ж, хорошими вещами разбрасываться не стоит… - а когда заметила удивленно округлившиеся глаза Шакки, то вспомнила, что закон «что плохо лежит, то хорошо берется» здесь не работает. – Что? Ты посмотри до какого состояния они довели свои же книги! Это же не общественная библиотека, чтобы превращать книги в не пойми что! И вообще… Бережнее нужно к вещам относиться!

Разрешив этот вопрос, мы уже собрались тихой сапой улизнуть, когда мне на глаза попался ещё один интересный предмет: фруктовый ножик, выпавший с тарелки вместе с объедками. Небольшой, аккуратный… Почти бритва.

- Какого Рандома ты и его забираешь? – недоуменно поинтересовалась героиня, заметив, как я любовно упаковываю ножик туда же, в рюкзак. – У него и боевого бонуса нет, да и продать на рынке тоже не получится.

Обиженно надувшись, я закрыла сумку.

- А бриться мне чем? Карандашом что ли?

- А чем тебя бритвы в номерах постоялых дворов не устраивают? Да и вообще, отрасти бороду, тебе пойдет! А то… Прости, конечно, но выглядишь ты не по-геройски. Очень уж юный…

Я снова судорожно закашлялась, стыдливо прикрывшись рюкзаком, чтобы Шакки не увидела, как я краснею.

Вот так мы вынесли кабинет Настоятеля.

Обратно в зал для воскрешения питомцев мы пробрались без приключений, поэтому сразу, по приходу, кинулись начать обряд: неизвестно, когда очнется Настоятель, но понятно и без слов, что если не поторопимся, то местные священнослужители, подхватив нас под ручки, начнут объяснять, как же мы были неправы, когда залезли в кабинет их начальства. И что-то мне подсказывало, что объяснять нам будут и наглядно, и больно, и, скорее всего, ногами…

Вернув на Алтарь рюкзак с телом Брыся и ссыпав в чашу золото, я открыла найденное мной пособие:

«Установите громоотвод священный перпендикулярно земле нашей плоско-нетленной…» - и это вместо того, чтобы просто написать «громоотвод установите прямо». Хотя какая разница? Хорошо, что вообще написано!

«… далее встаньте над питомцем героя… - уже сделали, - и бормочите под нос всякий возвеличенно-загадочный бред, чем более устрашающим он будет, тем скорее вам поверит герой…»

«Вот как благие дела делаются…» - с нехорошей усмешкой подумала я, читая дальше.

"Обычно разряд электричества сам является, с небес ниспосланный, стоит вам только все вышеуказанные действия выполнить. Однако если вдруг не произошло сего - тональность бормотания меняйте, пассы резче делайте, морду пострашнее кривите! И молитесь великому Рандому, чтоб герой не догадался, что вы и сами не понимаете, почему молния приходит и воскрешение происходит!

Ну а ежели молния слишком уж долго не приходит - срочно зовите Отца Настоятеля. На его бормотания Рандом всегда отзывается! И магарыч готовьте, ибо без оного Отец Настоятель духом слаб делается.»

- ЧЕГО?! – от обиды я так громко воскликнула, что задрожал купол храма, щедро осыпая нас щебенкой. – Да они совсем обнаглели?

Со злости швырнув книжку, я обиженно запыхтела. Шакки удивленно подняла пособие и заглянула туда, а потом с не меньшей обидой разорвала его на клочки – такой подставы никто не мог ожидать.

Я с обидой посмотрела груду бумажек, которые внушили мне ложную надежду, а потом чуть ли ни с ревом уселась у подножия алтаря. А потом мне по шее прилетело от спутницы.

- Ты чего? – с возмущением заорала я, потирая отшибленный подзатылок.

- А того, что ты сразу же начинаешь раскисать! – с укором произнесла девушка, уперев руки в бока. – Кто совсем недавно умудрился забраться в кабинет Настоятеля? А? Кто его оглушил? Брысь что ли?

Недовольно засопев, я отвернулась: легко ей говорить, не она опростоволосилась с этой книженцией для облапошивания героев.

- Ведь что нам по сути нужно? Молния! – яростно жестикулируя, произнесла моя обвинительница. – Разряд приходит сам, когда возле алтаря появляется монах, так? Значит, будем искать монаха!

Она говорила что-то ещё, про методы уговаривания, а я неожиданно вспомнила про кнопочку на экране «Сделать плохо».

- Шакки! Ты – гений! – подскочив, воскликнула я, обнимая героиню. – Зови свою богиню! Пусть швырнет в нас немного электричества! Не будем полагаться на монахов и Рандом, у нас же есть богиня, которая всегда начеку!

- Ошалел? Забыл, как в меня на рынке прилетело? Это больно вообще-то!

- Так ведь у нас громоотвода и не было!

- И то верно... - согласилась Шакки и, достав карандаш и дневник, сделала в нем запись, прося у Всевышней, то бишь у Ани, молнию.

И была у нас молния… И был у нас грохот.

Как я и предсказывала, молния прилетела через проем в куполе, но вот предупредил бы меня кто-нибудь, что при этом она взорвется!

Во всяком случае, по ощущениям. Яркая вспышка ослепила, а ударная волна снесла меня и девушку к стене. В воздух поднялись клубы дыма, вперемешку с пылью – та тут же забила нос. Кое-как удержавшись от чихания и кашля, я подползла к алтарю, проверяя, получилось ли…

На почерневшем от копоти алтаре все так же неподвижно лежала сумка. Ни шороха, ни хоть какого-нибудь знака, что питомец ожил.

Кое-как поднявшись, я кинулась открывать сумку: Брысь все так же лежал там, свернувшись в клубок, точно спал. На глаза невольно набежали слезы: знала, что не спит саблепузый тигренок, далеко не спит…

И ведь чем он такое заслужил? Он же просто защищал своего хозяина, не более того! Как истинный питомец. Даже больше – как друг. Но взбесившийся компьютерный мир решил иначе: ошибку нужно устранить, а что для этого потребуется… Средства не важны, важен итог. Даже если придется втянуть в эти разборки других героев или питомцев, совершенно не виноватых в происходящем… Да что там… Мы сами с Кириллом не знаем, из-за чего попали в Годвилль.