Вампиры

Подходят к обрыву. Долина залита лунным светом, под ногами блестит озеро.

– Как странно, – говорит испанка, – погода ясная, а по скале тянется полоса тумана.

И правда: с середины горы, кверху, поднимается столб белого светяще– гося тумана: он ползет выше и выше и пропадает в соседних кустах.

– Если б я не была с вами, – шепчет нежно испанка, прижимаясь к Джем– су, – я бы боялась этого тумана: в нем точно кто-то есть.

Как будто в подтверждение ее слов из кустов выходит женщина в белом платье и легкой походкой направляется в замок.

Джемс и слегка упирающаяся испанка следуют за ней.

«Кажется, я не видел еще этой маски, – думает Джемс, – и она хороша, не хуже «той».

В зале белую фигуру тотчас же окружает рой кавалеров и увлекает в танцы.

Белое легкое платье, как облачко, носится по залу. Золотистые локоны рассыпались по плечам, и их едва сдерживает венок из мертвых роз. Лицо плотно укутано газом, только большие голубые глаза ясно и ласково осмат– ривают всех.

Маска имеет большой успех.

Но больше всех за ней ухаживает молодой корнет Визе, одетый словаком; он, как тень, следует за ней всюду. Да и она сама, видимо, выказывает ему предпочтение.

Так что понемногу кавалеры отстают, и словака с белой дамой предос– тавляют друг другу.

Начинается разъезд.

Гарри стоит наверху лестницы, откланиваясь и благодаря. Он уже без маски.

Залы мало-помалу пустеют. Огни гаснут.

По комнатам быстро проходит молодой человек в костюме пажа и спраши– вает лакеев, не видели ли его товарища, корнета Визе, в костюме словака,

– белая, широкая, с открытым воротом рубашка.

Одни не видели, другие заметили, как он проходил с дамой в белом платье, с цветами в волосах, но где сейчас, не знают.

Паж еще раз пробегает темные уже залы. Визе нет.

«Амурничает в зимнем саду!» – проносится в голове товарища, и он спе– шит туда.

В саду все погашено, и он освещен только светом луны через огромные зеркальные стекла.

При изменчивом и неверном свете предметы принимают какие-то неясные и сказочные очертания. Листья пальмы образуют хитрый узор; темный кактус выглядит чудовищем; филодендрон протягивает свои лапы-листья и точно хо– чет схватить; вот там в углу, под тенью большой музы, точно раскинулось белое, легкое платье; а здесь от окна, по песку, тянется белая полоса, точно вода.

– Визе, тут ли ты? – окликает паж.

Тихо. Фу, как тут сыро, – думает паж и в самом деле, из темного угла к дальнему открытому окну плывет полоса тумана. Она колеблется и от вет– ра и лунного света странно меняет очертания; в ней чудятся то золотистые локоны, то голубые глаза. Туман уплывает в окно.

– Визе! – еще раз окликает паж.

Из-под листьев большой музы раздается стон. И то, что паж принял за белое, дамское платье, оказывается белым костюмом словака.

Визе лежит на полу и болезненно стонет.

– Что с тобой! – ответа нет.

Испуганный паж бросается в комнаты за помощью и возвращается в сопро– вождении доктора, Райта и слуг. Приносят свечи.

Визе поднимают и садят на садовую скамейку. Он бледен и слаб.

На участливые расспросы товарища вначале он молчал, а потом рассказал какую-то сказку. Он много танцевал, много пил, затем устал и пошел от– дохнуть в зимний сад вместе с дамой в белом платье.

Тут он объяснился ей в любви, и она дала согласие на поцелуй.

Газовый шарф был снят. Но когда он наклонился к ее лицу, она так пристально смотрела ему в глаза, что он растерялся и не мог двинуться с места.

Дама закинула назад его голову и укусила его в горло.

Но ему не было больно, а, напротив, такого наслаждения он никогда не испытывал!

С помощью товарища Визе поднялся и, раскланявшись, уехал в город.

– Натянулся паренек-то изрядно! – пошутил доктор.

Когда отъехал последний экипаж, то на востоке уже показались первые лучи солнца.

Все были так утомлены, что через час замок спал так же крепко и пов– сюду, как и в спящей красавице.

Джемс, желавший немедленно говорить с Райтом, похрапывал так же исп– равно, как и сам Райт.

На другой день вечером все общество собралось в столовой.

Гарри был угрюм, несмотря на целую кучу писем и визитных карточек, выражавших благодарность и восхищение за вчерашний роскошный праздник.

Несколько более знакомых лиц явилось лично благодарить его.

– А слышали новость? – спросил вновь вошедший аптекарь, не успев даже и поздороваться, – умер скоропостижно корнет Визе. Я был у него.

– Как, что, расскажите! – послышались вопросы.

Довольный общим вниманием, аптекарь начал:

– Вчера на балу с Визе был обморок.

– Обморок? А я и не знал, – сказал Гарри.

– Да, его товарищ корнет Давинсон нашел его без чувств в зимнем саду,

– продолжал аптекарь. – Визе был выпивши и бормотал какую-то чушь. Но потом он оправился и они прямо с бала поехали в лагерь в офицерскую сто– ловую. Там обильно позавтракали. Визе был здоров, хотя и очень бледен.

Собирались к часу ехать в город с визитами, но вдруг в 12 часов Визе объявил, что он так устал и так хочет спать, что не в силах держаться на ногах.

И правда, он очень ослабел, так что только с помощью Давинсона доб– рался до своей палатки и упал на постель.

Больше не суждено ему было с нее встать.

Перед вечером денщик нашел его мертвым. Лицо спокойное, даже радост– ное, а в кулаке зажата поблекшая мертвая роза-ненюфар. Надо думать, до– рогое воспоминание прошедшего бала, – ораторствовал с азартом аптекарь.

Все жалели покойного: корнет Визе был еще так молод!

Многие, в том числе и Гарри, спрашивали, когда похороны, и тут же ус– ловились поехать отдать последний долг усопшему.

Только Джемс и Райт угрюмо молчали…

Закурив сигары, они откланялись обществу и вышли в сад на обрыв.

– Ну, что? – первый прервал молчание Джемс. Райт молчал.

– Не прав ли я, дело неладно. Я едва ли ошибусь, если скажу, что участь Визе грозила вчера и Гарри.

Райт все молчал.

– Что ты молчишь, как истукан! – вспылил Джемс.

– Что ты пристал ко мне! Разве я что понимаю в этой чертовщине, – ог– рызнулся Райт.

– Не сердись, голубчик, подумай, что нам делать, – просил взволнован– но Джемс.