Каменный меч (СИ)

— Лес.

— Этого не передать словами. Мы были сражены. Я, Риадаил, Мурт Раэрктах, великий герой со страшной раной в душе… перед Лесом все выходцы из Лесных Народов, молодые и опытные, были абсолютно равны. Ошеломлены, подавлены и в то же время воодушевлены, восторженны… Нам было невыразимо жаль магов-людей, что они не могут этого ощутить… Впрочем, они тоже были более чем довольны. Так началась история Академии и Службы Охранителей. И продолжилась моя собственная история. Лес возродил во мне интерес к жизни, будто и не было бессчётного множества лет позади. Но, среди прочего, он возродил и моё любопытство. Ту самую тягу, что однажды потянула юнца через сотни лиг к единственным на его континенте Вратам Героев… Я возжаждал понять Лес. Не так, как маги со своими экспериментами… Нет, слиться с ним, с его вельдом, ощутить… всё. Каких бы усилий это не потребовало. И в итоге… мне удалось это, так или иначе. Среди всех моих свершений это, без тени сомнения, величайшее. И самое страшное.

— Из-за этого ты создал манифест, но больше…

— Манифест, ха! Он немногим лучше горячечного бреда! Моё сознание тогда было полностью подавлено, я почти не понимал, что делал… Просто положил на ритмику одного из любимых сказителей то, что рвалось наружу. Если бы я хотел описать открывшееся мне тогда, то, разумеется, не ограничился бы этим нелепым манифестом! Однако, всё дело именно в том, что я не хотел.

— Не хотел? Все эти годы? А мне, значит, рассказываешь?

Анадаил отвернулся от окна и пристально посмотрел на Сергея.

— Ты пришёл Вратами Героев. А месяц назад совершил Дварх Абнаат. Ничего подобного этому в Лесу не происходило никогда. Как по мне, воля Проведения ясна. Время пришло.

— И эта великая тайна должна…

— Во имя Неба, Сергей, сарказм здесь неуместен. — злое раздражение, появившееся на лице эльфа, смотрелось, как извержение вулкана. — Да, это великая тайна. И ты её сейчас узнаешь. И меня не особенно волнует, решит она твои личные проблемы, или нет. И уж точно меня не волнует, решат ли свои проблемы какие-то там гномы. Все эти их «страшные тайны», катастрофы… да они не могут без этого! Это просто такие существа. Вечно чем-то недовольны, суетятся… «Исправляют несовершенство мира», ха! Они… сумасшедшие. Ты принёс им бедствия, конечно! Да драконий огонь мне в задницу, если это так! Пока ты торчал на их корабле, в их городе, тебя уже раз сто просчитали и использовали!

Анадаил замолчал и какое-то время стоял, прислонившись спиной к подоконнику.

— Что ж, как видишь, эмоции у меня всё-таки есть. Выпьешь?

Сергей неожиданно понял, что очень хочет выпить, и кивнул.

Эльф сходил в другую комнату и вернулся с маленькой бутылкой и двумя стаканами, состоявшими из гладкого, коричневатого, переливающегося блёстками материала.

— Сок Даир Реллейт, Древа Огоньков. — пояснил Анадаил, открывая бутылку. — Если ты его не пробовал, то, почитай, не был в Даилоре.

Жидкость в бутылке оказалась довольно густой, коричневатого цвета и тоже блестела. Наполняя стаканы, она почти сливалась с ними, превращая в блестящие болванчики. На вкус напиток оказалась сладким, чем-то похожим на шоколад, и пряным, он приятно обволакивал и согревал горло.

Анадаил вновь сел на стол, но на сей раз свесил ноги вниз.

— То, что я почувствовал, заглянув в Лес… Для человека это, может, и не прозвучит столь значительно, но для эльфа… «Я увидел его. Он велик. Я проклят отныне». Лес «велик», Сергей. Лес самостоятелен и самодостаточен, он совершенно обособлен от наших нужд и чаяний. И ещё — он желает развиваться. Всё, что Провидение приносит в Лес — лишь кирпичик в его развитии, движении вперёд. Лишь средство.

Анадаил прервался, чтобы вновь наполнить стаканы.

— Лес строит своё собственное будущее. И в этом будущем, только он сам является целью. Для Лесных Народов сложно придумать новость тяжелее. Ведь для нас Лес — великое, благое чудо. Каково Лесным Народам будет узнать, что они для этого благого чуда — лишь расходный материал? В лучшем случае — камень у дороги? Я слышал, что во время Дварх Абнаат ты говорил нечто подобное. Но услышать это от тебя — совершенно не то же самое, что услышать это от меня. От твоих слов многие просто отмахнулись. От моих же… я был скован опасениями. Поэтому и молчал все эти годы.

— Что ж… это интересно. Но это только подтверждает…

— Ах, да… что касается твоих страхов… Сергей, видишь ли, Лес, конечно, развивается. К чему приведёт это развитие, к добру или злу, неведомо никому. Однако… развитие Леса соразмерно, органично и планомерно. Как развитие растения. Ведь Лес — это, всё-таки, лес, Сергей. То, о чём шепчутся после твоего Дварх Абнаат — такое возможно. Если бы… хоть даже помыслить о таком мучительно… если бы в Академии вдруг разрослась смертельная болезнь, или все там сошли бы с ума, подверглись страшным метаморфозам, превратившись в кровожадных чудищ… да, развитие Леса может привести и к такому. Он давно взаимодействует с Академией. Но устраивать разрушения где-то там, в непредставимой дали, в другом мире… Разрушения, по сути, только ради разрушений… Нет, Сергей. Это, несомненно, противоречит природе Леса. К тому же, его части уже много лет развозятся по мирам. Если бы он был склонен устраивать такое — это произошло бы гораздо раньше.

Анадаил замолчал. Потягивая напиток, он вновь повернулся к окну. Опускался вечер, и снаружи стали зажигаться огоньки. Разноцветные, они походили на маленькие клубы дыма, распространявшие вокруг мягкий, приглушённый свет. Это было красиво.

Сергей верил эльфу. И чувствовал себя по-настоящему уверенно и спокойно. Впервые за… впрочем, срок не имел никакого значения.

— Я рад, что ты посетил меня. — произнёс Анадаил, отсалютовав Сергею стаканом. — Хоть за долгие годы я и смог примириться со всеобщим преклонением, давящим снаружи, и тяжёлой тайной, давящей изнутри — всё равно, облегчить душевную ношу приятно. Позволь дать один совет. Искренний совет, поверь. Не возвращайся во Врата. Останься здесь. Я вижу, тебе по нраву Даилор.

Сергей вновь повернулся и посмотрел на дымчатые огоньки за окном. Темнота уже почти полностью вступила в свои права, и воображение с готовностью показало множество таких же огоньков, уходящих вдаль, к горизонту, окрашивающих в таинственные тона весь город деревьев. Делающих всё вокруг ещё более манящим…

— Даилор восхитителен, Сергей. Поверь. Мне, как никому другому, есть, с чем сравнивать. И он примет тебя с радостью. Человека, вставшего вровень с лучшими его сынами. Мятежного героя, совершившего Дварх Абнаат. А теперь — ещё и того, кому сам Анадаил Каиндорэль доверил наконец свой секрет. Того, кто сможет поведать этот секрет. Поможет нам принять этот секрет.

…Манящим той прекрасной, будоражащей неизвестностью, когда с нетерпением ждёшь открытия, и при этом точно знаешь, что оно обогатит твой мир новыми, восхитительными красками…

— Оставь гномов. Ты не виноват в их бедах. Признаю, я дал волю чувствам и наговорил лишнего. Гномы, конечно, не сумасшедшие. Но всё же — ты не виноват в их бедах. А вот они в твоих — очень возможно. Вернувшись туда, что ты найдёшь? Лишь переплетения их буйных страстей и желаний, лишь страшную битву в тщетном стремлении сделать их мир совершенным. Битву, лишь одну из великого множества таких же, прошедших и грядущих, наполненных лишениями, болью и смертью. Оставайся.

…Красками чуда, нужного именно тебе. Не безумной аномалии Леса, восхищавшей тех, для кого волшебство было обыденностью. Не мучительных поисков в терзаемой судорогами чужой родине. Нет, того чуда, о котором ты мечтал ещё в детстве, среди недостроенных каркасов блоковых многоэтажек. Того, что поманит за поворот и там, за поворотом, озарит твою жизнь и наконец наполнит её.

— Я не могу, Анадаил. Это невозможно.

— Конечно. — губы эльфа растянулись в грустной улыбке. — Конечно. Несмотря ни на что… мне нравится твой ответ. Осталось узнать, понравится ли он Вратам Героев.