Зуб дракона

Решетка отодвинулась, и в люк хлынул яркий белый свет, а также запах чистящего средства с лимоном. Нолан закрепил крышку люка и отступил назад.

— Лезь наверх, — сказал он Антигоне, — я тебя подсажу.

Антигона шагнула на табуретку, а затем на сложенные лодочкой ладони Нолана. Она подпрыгнула, он подтолкнул, и она пролезла в отверстие вверху.

Сайрус подпрыгнул и, извиваясь, как гусеница, полез следом. После толчка снизу он налег грудью на край люка, Антигона схватила его за футболку и вытащила из дыры.

Сайрус перекатился на спину.

— Я бы и сам смог это сделать, — сказал он. — И тогда выглядел бы куда более ловко.

Антигона ухмыльнулась.

— Это так на тебя похоже, мистер Ловкость. Давай вставай.

Сайрус огляделся, лежа на спине. Они находились в каком-то зале. Стены были сложены из белого камня, пол покрыт замысловатым узором из белых плиток, и матовые лампы на потолке светили оранжевым. По обе стороны расходились белые двери с непрозрачными стеклами и черными номерами. Сайрус сел на полу. Вокруг слышались голоса.

— Нолан, — позвал он. — Ты идешь?

Нолан выглянул из люка.

— Нет. Я подожду здесь. Удачи. — И он задвинул за собой решетку.

Антигона взяла Сайруса за руку и подняла с пола.

— Откуда начнем? — шепнул он.

Сестра шагнула к ближайшей двери, со скрипом распахнула ее и заглянула внутрь.

— Никого. Ты делай то же самое с другой стороны, и вместе мы быстро управимся.

Сайрус оглянулся вокруг.

— Не уверен, что это хорошая идея. У нас могут быть проблемы.

— А тебе не все равно?

Сайрус пожал плечами.

— Наверное, да. Что они могут нам сделать?

Он открыл первую попавшуюся дверь и просунул голову в комнату. Она оказалось маленькой и, что совсем неудивительно, белой. На кровати лежал мальчик со сломанной ногой, подвешенной к потолку, и уплетал лапшу с говядиной с подноса. Он поднял голову на звук открывшейся двери.

— Извини, — быстро сказал Сайрус. — Приятного аппетита.

— Подожди! — Мальчик так подскочил на постели, что чуть не перевернул поднос с едой. — Постой. Поговори со мной. Я уже неделю здесь прозябаю. А вокруг столько всего творится. Здесь всегда так скучно, а теперь наконец хоть что-то произошло, но мне даже не у кого спросить. Но ты же расскажешь, да? Скажи, что там у вас случилось?

Сайрус оглянулся и проверил, нет ли кого в зале. Антигона поспешно перед кем-то извинялась и захлопывала очередную дверь. Он снова заглянул в комнату.

— Что тебе рассказать?

— Я слышал, как медсестры судачат о Костлявом Билли. Мама мне говорила, что он ненастоящий. Его правда убили? И теперь его тело хранится у Гривза в Галерии? Ты его видел?

Сайрус важно кивнул.

— Правда, что его скелет вытатуирован у него на теле? Даже на лице?

— Правда. Но на лице — нет.

Мальчик кивнул, переваривая новости.

— А его Ученики? Они тоже с татуировками?

— Нет. — Сайрус заулыбался. — Насколько я знаю, нет.

— Эх. — Мальчик был явно разочарован, но недолго. — Даже не могу поверить, что они рискнули явиться сюда. Ты себе можешь это представить? Я нет. Буду держаться подальше. И ведь они тоже Смиты. Я столько всего слышал, но хотелось бы знать побольше. Они убивали людей? Они должны быть просто чокнутыми. И их предок заключен в Могильниках! Я бы и сам рехнулся от страха. Не смог бы по ночам спать. — И тут его глаза в ужасе расширились. — Они что, с другими Учениками? Где они спят?

— Внизу, в Полигоне, — ответил Сайрус. — Вместе с Секущими Пауками. Мне уже пора, правда. Поправляйся.

— Подожди! Полигон? Он что, тоже существует? Я никогда не знал, чему здесь можно верить. Секущие Пауки?

Сайрус снова улыбнулся. А быть знаменитостью иногда забавно. Он таинственно подмигнул мальчику в кровати.

— Скоро ты с ними встретишься.

— Сайрус Лоуренс Смит!

Холодная рука клещами сжала его ухо, выворачивая голову в сторону и к дверному косяку. Миссис Элдридж угрожающе надвинулась на мальчика, и он почувствовал исходивший от нее запах укропа. Сайрус попытался ухватить ее за запястье или пальцы, так терзавшие его бедное ухо, но ничего не вышло. Она согнула его в три погибели.

— Ты что тут делаешь? — угрожающе тихо спросила она. — И где сестра?

Сайрус шарил глазами по сторонам. Неужели Тигс его бросила?

— Вы сейчас мне ухо оторвете. Пустите! — И он закусил губу. На глаза наворачивались слезы. Он попытался нащупать ее ноги своими, чтобы лягнуться.

— Смит? — взвизгнул мальчик на койке. — Это один из них? Он же мог меня убить! Что ему надо?

Проигнорировав его вопросы, миссис Элдридж выпустила Сайруса в зал и захлопнула дверь.

Тяжело дыша, Сайрус потирал пострадавшее ухо и проверял, не остается ли на пальцах крови. Как его ухо может не кровоточить? Каким чудом оно вообще осталось на месте?

Миссис Элдридж скрестила руки на груди, сурово глядя на него.

— Вы что, спятили? — возмутился Сайрус. — Неужели это было необходимо делать?

— С мальчиками нужны крутые меры, — невозмутимо ответила она. — Пробрались в госпиталь. — И она покачала головой. — Вам уже и Полигона мало? Если уж я здесь за вас отвечаю, то сделаю все возможное и невозможное, чтобы сохранить ваши пустые головы на плечах. И где Антигона? Я всегда считала, что ты самый проблемный отпрыск у Смитов, но с большими семьями никогда не угадаешь.

Почти в самом конце зала, за спиной миссис Элдридж, со скрипом открылась дверь.

— Сайрус! — шепотом позвала Антигона. — Скорее сюда. Он очень плох.

Миссис Элдридж причмокнула губами.

— А вот и ответ на мой вопрос, не так ли?

Она обернулась.

— Мисс Антигона!

Дверь широко распахнулась, и Сайрус увидел, как его удивленная сестра вышла в зал.

— Миссис Э? — спросила она. Сайрус растерянно моргнул. Его сестра совершенно очевидно была рада видеть женщину, которая только что голыми руками чуть не оторвала ему ухо. — Гораций очень плохо выглядит. Он совсем серый, едва дышит, и из него торчит куча трубок.

Миссис Элдридж, сердито стоявшая со скрещенными руками, немного смягчилась.

— Я знаю, куколка. Знаю. Он действительно очень плох. Ему уже дважды переливали кровь. Пуля была очень большой и к тому же разрывной. А теперь пойдем. Отведу вас туда, где вы и должны быть. Я знаю, что говорю, и помню, в чем поклялась, и будь на все моя воля, я бы вышвырнула вас отсюда с концами. Но поскольку Скелтон погиб, а Гораций при смерти, Гривз не оставил мне выбора. Теперь я — ваш Хранитель, и так тому и быть. — Она сверкнула глазами в сторону Сайруса. — И с этой самой минуты вы будете делать то, что я скажу. Утром мы раздобудем вам нормальную одежду и найдем занятие. Вам нужно выучить просто пропасть всего.

— Да, мэм, — ответила Антигона.

— Только не говорите мне, что это месть за вафли… — буркнул Сайрус.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ПЕРЕД СНОМ

Миссис Элдридж проводила Сайруса и Антигону назад в Полигон. Она стояла сверху, у входа в сырой колодец, и наблюдала, как они спускаются. Когда они осторожно прошли по подвесной дорожке из планок, миновали душ и отверстие в стене убежища, то обнаружили, что Нолан лежит, неловко скрючившись на своей каменной постели. Он громко стучал зубами, и по его голому торсу стекали капли пота. Его шрамы ужасно раздулись, правая рука стала в два раза толще левой, а шея выступила за челюсть.

Тяжело дыша, Нолан открыл глаза.

— Я в порядке, — шепнул он. — Слишком много раз ужалили. Надо поспать.

Антигона посмотрела на брата.

— Нужно позвать кого-нибудь.

— Нет. — Нолан покачал головой и затем с трудом указал на пухлый конверт, валяющийся на полу. — Его прикрепили к двери. Для вас. — Он зажмурился.

— Что еще? — спросил Сайрус, с беспокойством наблюдая, как Нолан дышит.

Антигона взяла конверт, вскрыла его и села на одну из каменных кроватей.

Сайрус увидел, как она достала три замалеванные чернилами фотографии из фургона Скелтона, а потом стеклянный брусок. Его жук.