Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

- Я аптекарь, - напомнил он. - И уверен, что рассчитал дозу правильно. Там было достаточно для крепкого снотворного, не больше.

- Ты аптекарь, но не врач, - Лис приподнял рыжую бровь. Он улёгся щекой на локоть, так что один глаз превратился в янтарную щёлку. - Откуда ты можешь знать, что именно у этого стражника нет какой-нибудь непереносимости? И что поутру его сменщик в карауле не нашёл мертвеца?

Лис подкалывал и дразнил его, сбивал с толку - как на охоте сбивал с толку мышей-полёвок своими прыжками и лёгким топотком. Шун-Ди уже на западе заметил, как Лису нравится это делать. И, судя по всему, ему это нравится не только в своей стихии: здесь, в странах "двуногих", Лис определённо чувствует себя как дома... Шун-Ди ответил честно:

- Ниоткуда. Но ничего уже не исправить, правда?

- Правда. Мне до сих пор не верится, что ты согласился, Шун-Ди-Го.

- Мне тоже не верится, - признался он. - Но я сделал это, потому что считаю тебя правым. Им не должно достаться яйцо Рантаиваль.

Лис полежал немного в безмолвной задумчивости, а потом вдруг вскочил и вытянул руку - требовательным жестом ребёнка.

- Достань его ещё раз. Я хочу взглянуть.

- Лучше после завтрака, - Шун-Ди с улыбкой похлопал по своему ввалившемуся животу. Вчера он, кажется, не съел ничего, кроме горсти сушёных персиков рано утром; как-то некогда было об этом думать. Удивительно, что их сумасшедший план удался и даже погони Совета пока не видно... Рядом с Лисом вообще всё становится удивительным - не только и не столько из-за того, что он оборотень. - А то Сар-Ту придёт нас будить. По-моему, он опасается, что мы везём в Хаэдран что-нибудь черномагическое.

- Этот твой капитан с рожей головореза?.. Скорее уж тогда - гору ворованного золота или шёлка, - Лис скривился и метнулся за ширму, где оставил одежду. Шун-Ди деликатно кашлянул; он уже понял, что Сар-Ту, с его браслетами из звериных клыков и кровожадными татуировками, Лису явно не по душе. - И где ты такого нашёл?

- Не я, а мой опекун. Кажется, он выручил Сар-Ту из каких-то неприятностей в молодости.

Шун-Ди решил не уточнять, что "рожа головореза" принадлежит Сар-Ту по полному праву: раньше он был пиратом и контрабандистом, причём неплохо нажился на своих тёмных делах. Он бы наверняка и сейчас предпочитал их законной торговле, если бы последний король Минши - последний, не по годам мудрый Сын Солнца - не начал суровую охоту на пиратов по всему Восточному морю. Он добился того, что их искоренили почти полностью, и для Минши в море осталось единственное крупное бедствие - альсунгцы.

В своё время опекун Шун-Ди спас Сар-Ту от казни, поручившись за него перед королём. И Шун-Ди чувствовал (хотя очень смутно), что сам старик был связан с делами друга куда плотнее...

Как бы там ни было, в их положении жаловаться не на что. Менее отчаянный тип, чем Сар-Ту, ни за что не взял бы их пассажирами без всяких бумаг, в спешке и тайне. Шун-Ди потому и выбрал "Русалку" для их противозаконной ноши.

И, однако, Сар-Ту до сих пор не знает, что рискует головой... Надо же, сколько зла может повлечь за собой честный поступок. Прав был Прародитель: не дано смертным постичь все витки судьбы. Шун-Ди захотелось взять чётки и помолиться, но низменная плоть вновь напомнила о себе: забурчал желудок.

- Ну что ж, твой опекун принёс нам немало пользы, в конечном счёте, - Лис выступил из-за ширмы - уже с волосами, стянутыми в хвост, и в опрятном одеянии менестреля. Шун-Ди хмыкнул. С точки зрения Сар-Ту, пожалуй, выглядеть таким чистым на борту "Русалки" просто недопустимо. - Хотя мне этот капитан напоминает Двуликих-волков... С которыми, сам понимаешь, у нас сложные отношения. Кстати, о завтраке: надеюсь, на этой развалюхе есть мясо?

Глядя, как Лис высокомерным движением вельможи отпирает засов, Шун-Ди опять улыбнулся. Вопреки всем опасностям, утро выдалось на редкость счастливым - впору благодарить Прародителя.

- Есть. Только, боюсь, оно тоже не угодит твоему вкусу.

***

После завтрака, когда Сар-Ту наконец отошёл, чтобы поорать на гребцов (просто так, для острастки: в душе он явно не смог отказаться от славных традиций рабства), а Лис стоял на носу "Русалки", лениво ковыряя в зубах куриной косточкой, Шун-Ди отважился спросить:

- А ты уверен? Я хочу сказать... Насчёт человека, которому мы везём Вещь.

Лис свирепо зыркнул на него своими глазами-щелями - точно обжёг горячей смолой. Ему не хотелось обсуждать это при капитане, Шун-Ди знал; но заставить себя прямо сейчас вернуться в грязную духоту трюма было почти невозможно.

- Уверен. Андаивиль поделилась со мной своей памятью, - Лис размахнулся и швырнул косточку за борт. - Хм... Как ты думаешь, Шун-Ди-Го - если её подберут голодные чайки, это будет своего рода злодейство? Поедание себе подобных и всё такое.

Несколько секунд Шун-Ди смотрел на него в молчаливом недоумении. Вот такая мысль вот в такой момент могла всерьёз озаботить только Лиса.

- Пожалуй, да. Но, скорее всего, это не помешает им подобрать... Чайки всегда голодны, - он изо всех сил старался сохранять солидный тон; ко всему прочему, приходилось ещё и выплёвывать пряди волос Лиса, которые ветер, развлекаясь, бросал Шун-Ди в лицо. Сар-Ту, конечно, заявил, что сегодня штиль и "Русалка" пойдёт полным ходом - но для него и слабая буря как штиль. - Лис, это важно. Ты действительно не сомневаешься в том, что этот человек... существует? Что у... - он прочистил горло и заговорил шёпотом; туча из волос Лиса удачно скрыла их от Сар-Ту и вспотевших гребцов. - Что у того, кого ты зовёшь Повелителем Хаоса, на самом деле родилось дитя?

Лис с досадой фыркнул.

- И когда ты уже научишься доверять мне, Шун-Ди Боящийся-Своей-Тени?.. И поменьше думать там, где нужно просто действовать, - изящным жестом он извлёк из кармана кожаный ремешок и стянул им на лбу свою шевелюру - так частенько делают менестрели из Кезорре и Дорелии. - Я же сказал, что со мной поделилась Андаивиль. Ненадолго она впустила меня в свой разум... Помнишь Андаивиль?

Шун-Ди кивнул. Естественно, он помнил Тишайшую В Полёте - пламя, которым она дышала, и рубиново-алую, сверкающую чешую на бугристых боках... Андаивиль была больше, величественнее и сдержаннее, чем Рантаиваль Серебряный Рёв. И, наверное, старше. Её по-женски мудрый голос заполнял Шун-Ди до отказа, и он терял дар речи, слушая её - чувствовал себя запредельно слабым, крошечным, точно кролик под когтями коршуна.

Андаивиль была прекрасна, но от её красоты охватывал трепет ужаса, близости неизбежной смерти. Такие же чувства, впрочем, вызывало многое на западном материке.

В том числе Лис.

Шун-Ди порой казалось, что он впал в зависимость от этих чувств - как многие богачи впадают в зависимость от воздушного порошка и дурман-травы.

- Это великая честь, - тихо заметил он. - То, что она показала тебе свои воспоминания.

- Сам я не был знаком с Повелителем Хаоса. Это был единственный способ узнать.

- И, по-твоему, это из-за него... граница между нашими материками стала проницаемой? Из-за его магии? - у Шун-Ди не укладывалось в голове, чтобы один человек был способен на такое. Если, конечно, Повелитель Хаоса в тот момент всё ещё оставался человеком... На западе о нём упоминали редко и не вдаваясь в подробности. Боуги и кентавры предпочитали молчать без уступок, но и от Двуликих можно было добиться лишь редких намёков. Шун-Ди, помнится, довольно скоро решил, что лучше в это не лезть - и, к счастью, сумел убедить остальных в делегации. Даже старый чванливый маг в итоге к нему прислушался.

Как выяснилось - может быть, и зря. Может быть, сейчас ему было бы проще с более чёткими представлениями о Повелителе. Он, в конце концов, жил не так уж давно - около двадцати лет назад. Он ещё не мог превратиться в легенду.