Сказка о любви

— Штук восемь мы видели, — пытаюсь отвлечь девчонок расчетами. — Дроу и феи тоже отпадают. И оборотни всех цветов. Сейчас вытащим из Михала описание всех, кого он видел, еще кого-нибудь отрежем… Останется штук сорок от силы. Не так уж и много… Михал, у тебя лишнего платка не найдется?

— Дойдем до Егора, — поддерживает гном, протягивая мне кусок материи, больше похожий на двуспальную простынь, — он расы все знает. Всё равно варианта другого нет. Как кандидатов проверять собирались? Спать что ли со всеми, пока не передохнут?

Девчонки от неожиданности затихают. Похоже, подобным вопросом не задавались.

— Пал, — дрожащим голосом спрашивает Ветка, — а правда, как?

— Не знаю, — так же неуверенно отвечает принцесса. — Как-то само собой подразумевалось, что эльфов сразу почувствуем…

— Что, анализаторов никаких не полагается? — уточняет Михал.

— Ни разу не слышала, — Палочка елозит головой по моей груди. — Ду, у тебя рубашка мокрая!

— Сейчас переодену.

Искать другую рубаху лень, поэтому просто стаскиваю имеющуюся. И перевожу разговор с опасной темы, одного потрясения девочкам на вечер достаточно.

— Как-то мне не нравится ваш метод определения. Я ревную! А кроме того даже по двадцать рас на каждую из вас, да по два месяца на расу, это мне больше трех лет придется своей очереди ждать!

— Какой очереди? — не понимает Пал.

— На право умереть от твоей любви.

— Идиот! — вспыхивает любимая и пытается вырваться. — Отпусти немедленно!

— Размечталась! Тебя отпустишь, опять весь день дуться будешь! А это для моего здоровья вредно!

— Почему это?

— Потому что я тебя люблю!

Эта фраза лишней никогда не бывает. Вот и сейчас Палочка перестает вырываться и, хоть и ворчит, но совсем не так воинственно:

— У меня от твоей любви вся грудь в синяках!

Немедленно расстегиваю ее рубашку и осматриваю пострадавшее место.

— Не вижу!

— Нахал! — принцесса снова начинает вырываться, на этот раз явно притворно. — Еще и слепой!

— Ну нет же! — не соглашаюсь я. — И на ощупь нет!

— Ужасный нахал! — мешать мне Пал не собирается. Вместо этого шепчет в ухо. — Я вылечила. По местным методикам. Всю дорогу пыталась! А ты под ногами путался!

— То есть ты на меня не обиделась?

— Я научный эксперимент ставила!

Раз шутит — уже легче.

— Не понимаю, — удивляется Михал, — а почему бы вам не начать проверку с гномов? Вет, я прямо сейчас готов!

— Жить надоело? — всё-таки ехидство в голосе Ветки куда естественнее слез. — Нашу любовь еще никто не переживал…

— Первым буду! — гордо заявляет подземник.

— Каким образом?

— При помощи вот этого приспособления маленького.

Выхватываю у него из руки пакетик.

— Откуда они у тебя?! Здесь же не то развитие промышленности!

— От верблюда! — смеется довольный гном. — С Земли, конечно.

— Нам кто-нибудь что-нибудь объяснит? — ледяным голосом интересуется принцесса.

— Если эту штучку одеть в нужное время на нужное место, — поясняет гном, — то смерть временно отложится. Ни одна бактерия приспособление это не прокусит. Даже эльфийская!

— Не поняла! — Пал смотрит мне в глаза. — Ты знал?

— Догадался. Не хотел тебя обнадеживать, поскольку на Кверте их быть не должно. Использовались в начале атомной эры для предохранения от нежелательной беременности. В цивилизованных мирах о них давно забыли.

— Ду! Я тебя убью!

— С этой штучкой не получится!

— Получится! Мечом!

С другой стороны повозки слышится звук удара. И возмущенный крик гнома:

— За что?

— Ты зачем это притащил? — шипит Ветка. — Ишь, губы раскатал! В любви не признавался, замуж не звал, решил одной паршивой резинкой откупиться?

— Веточка, я… это… Исключительно для наших влюбленных! Смотреть же больно, как они мучаются! Вот прямо сейчас все отдам!

— Что?! — новый удар еще громче. — Я тебе отдам! Сколько их у тебя?!

— Ну это… — мнется Рагим. — С полсотни будет…

— Отдашь восемь!

— Половину! — вмешивается Пал.

— Двенадцать! — не соглашается Ветка. — А то нам самим не хватит!

— Пятнадцать! И эта повозка наша! Не порти мне первую брачную ночь!

— Девочки! Не ссорьтесь, — пытается успокоить страсти подземник. — Я завтра еще достану…

— Мы сегодняшнюю ночь делим! — хором заявляют эльфийки, а Ветка добавляет. — И у тебя десять минут на соблюдение всех формальностей и поиск свободной повозки. Здесь у Пал будет первая брачная ночь!

— Сколько тебе надо времени, чтобы достать еще? — деловито уточняет Пал.

Кажется, любимая несколько переоценивает мою мужскую силу. О Веткиных прогнозах насчет возможностей гнома судить не берусь, но поскольку Михал потрясенно молчит, ему придется еще труднее. Наконец гном приходит в себя.

— Сейчас. Черт! Иблис, ядрена бабуренка!

— Вызывали, Михал Ольгович?

У входа в фургон возникает нечто черное, рогатое, при пятачке, шерсти и копытах. Нет, я всё понимаю, но неуловимые контрабандисты Шайтана, бельмо на глазу всех силовых служб галактики, на побегушках у местных гномов — точно перебор! Тем временем Михал делает заказ:

— Будь другом, подгони еще презервативов.

— Сколько, каких?

— Разных, — начинает гном. — А количество…

— Пятьсот! — заявляет Пал.

— Тысячу! — поправляет Ветка. Ненадолго задумывается и подводит итог. — Всего тысячу пятьсот, — и, посмотрев на ошалевшую волосатую мордочку, добавляет. — Иначе тебе придется заменить ребят!

Гном обреченно кивает. Черт бросает на нас с Михалом сочувственные взгляды и исчезает, оставив приличных размеров коробку.

— Знаешь, Ду, — вздыхает гном. — Пожалуй, эту ночь нам не пережить. Хоть с презервативами, хоть без…

Очередной удар, легкое уханье гнома, сменяющееся звуком поцелуя.

— Веточка я люблю тебя! А пустой фургон едет следом…

Снова какая-то возня. Не то Михал получил очередной тумак, не то с точностью до наоборот. Честно говоря, мне не до них. Пусть делают, что хотят и где хотят. Осмелевшие руки Пал сводят меня с ума…

Глава 8

Ничего не видно. Совсем. Может, темно? Зато под спиной что-то мягкое и гладкое. А под головой — теплое и вкусно пахнущее. И всё это плавно покачивается… Хорошо… Только что-то болит… То есть, всё болит! Неправда, у меня ничего не может болеть… Мне так хорошо… Когда так хорошо, ничего не может болеть… О! Уже не болит… Где я?.. Это же фургон! А Ду? Ох, слава богу, на месте! Это его плечо у меня под головой! Теплое и вкусное! А вот его ухо. Надо укусить. Легонечко!.. Плечо голое, вот и непривычно… Ну, естественно, голое! Мы же всю ночь… Ой, мамочки! Точно, всю ночь! Что с ним сейчас будет?! Дунг, миленький, подожди обниматься! Ты живой? Ну что ты делаешь?! Погоди! Ну погоди! Нет, дай сюда! Я сама! Мне интересно! Ду, любимый, как себя чувствуешь?! Ой! Точно хорошо? Ну погоди… Ну… Послушай… Нет! Теперь моя очередь сверху! Эльфийки всегда сверху! Как это не только? Когда?! Ну, это я по неопытности! Больше не буду! Ну Ду, ну не обижайся! Буду, буду! Ду, сумасшедший, что ты делаешь?! Ду… любимый…

Я что, спала? Да, фургон не едет. И светло. Где мы? Почему стоим?.. Дунг?! Дунг! Я тебя люблю… Что, опять? Но Ду… Нет, нет, что ты! Просто… С тобой всё в порядке? Ты уверен?.. Точно? Тогда конечно…

— Ой! Вы что это делаете?

— Рыг, позже, — отмахиваюсь от синей, с трудом сдерживая мат. — Иди пока к Куану.

— Ладно, — покладисто соглашается оборотня. — Вы заканчивайте, а я чайку поставлю. Или кофе…

И исчезает. Вот всегда так, заявится в самый неподходящий момент и собьет своими вопросами всё настроение… А вот ни фига! Не собьет! К хорошим советам надо прислушиваться! А потому… Ду, ты где?! Сейчас мы спокойно закончим… Ну не спокойно, конечно, а как положено! Пару раз… А потом пойдем пить кофе!

Какое шикарное утро! Полянка солнцем залита, вокруг горящего костра оранжевые лепреконы сидят, коники пасутся. Из соседнего фургона, продирая глаза, подруга выглядывает. Что-то в ней непривычно как-то… Ах, блин, я сама одеться забыла!