Мертвая земля (СИ)

Паф! - одиночный выстрел из "укорота", и мертвец окончательно умер. Стрелок выглядел неважно - части лица нет, отсутствует кисть правой руки, и ботинок с торчащей из него кости лежит в дальнем от окна углу. Выглянув в окно, я увидел, что карабин безнадежно испорчен - несколько пуль попали в цевье. Запасные обоймы тоже побиты пулями, да еще и в крови извазюканы так, что даже в руки брать не хочется. Да и зачем мне патроны 7,62/39, если у меня АКС-74У, можно, конечно взять про запас, но, что-то не хотелось ковыряться в развороченной грудине, вытаскивая из мяса патроны. Единственно, что я взял с трупа, это штык-нож. У СКСа знатный штык. Ему бы еще полноценную рукоять, а не этот огрызок. Ну, ничего, дайте только пару свободных минут и кое-какой подручный материал, и я сделаю вполне приличную рукоять. К тому же его наточили до остроты бритвы.

Посмотрев еще раз в окно, я понял, что боевые действия в селе разворачиваются с новой силой. Автоматные очереди гремели наперебой, одновременно били несколько пулеметов, причем, судя по звуку, один из них был крупнокалиберный -12,7мм. Вдобавок ко всему на южной оконечности села проревела трель ЗУшки. Если сейчас по дороге прокатиться несколько "восьмидесяток" то я этому совершенно не удивлюсь. Вопрос только один: кто с кем воюет? Очень я сомневаюсь, что это дело рук Михалыча и его бойцов. Их всего четверо. Какими бы они крутыми вояками не были, но учудить такой бардак, они бы точно не смогли - элементарно не хватило бы сил. Значит, в селе есть третья сила, которая сейчас сцепилась с отрядом братьев Муслиевых.

Глава 16.

Мля! Как жаль, что рация накрылась. Сейчас бы вызвал всех своих и приказал бы отойти. Двое в драке - третий в сраке! Не хватало еще, чтобы дерущиеся стороны сплотились против нас. С них станется! Ох, как жаль, что нет связи! Может все-таки получиться разжиться рацией?!

Выбравшись из дома, я короткими перебежками перебежал к следующей постройке. Пришлось перелезть через очередной забор, а потом пробежаться по огороду, вытаптывая грядки с рассадой. Очередной дом было большой - двухэтажное строение, сожженное из белого силикатного кирпича. Входная дверь была выбита, часть дверного косяка отсутствовала начисто - кто-то прыткий, прикрепил ручную гранату к двери и взорвал её, проникая в дом. Осторожно войдя внутрь, я быстренько исследовал дом снизу доверху. Дом ограбили, перевернули все верх ногами. Перебили и разломали, все, что только можно. В экране плоского телевизора торчала ножка стула. Эстеты, мля!

На втором этаже были большие окна, через которые открывался хороший вид на село. Войнушка местного значения разгоралась на славу - пока я смотрел в окно, прогремело несколько взрывов - кто-то, методично, зачищал село, разрушая дома.

Когда возникла пауза между взрывами и наступила неожиданная тишина, я услышал легкий шорох у себя над головой. Кто-то был на крыше!

Вернувшись в коридор, я посмотрел на крышку люка в потолке. Лестницы нигде не было значит: либо лестница складывается и прячется внутри, либо её затянули наверх.

- Эй, наверху! Покажись! Не заставляй стрелять в потолок! - громко произнес я. - Выходи! Я знаю, что ты наверху!

Вот будет хохма, если на чердаке никого нет, и я разговариваю с пустотой. На всякий случай, я вернулся в комнату и, подняв ствол автомата, взял на прицел крышку в потолке.

- Дяденька, не стреляйте. Пожалуйста! - плаксиво прошепелявил детский голос сверху.

Крышка люка исчезла, и в темном прямоугольнике лаза появилось заплаканное детское лицо. Девочка. Десять лет, плюс минус год. Волосы светлые, лицо покрыто веснушками.

- Спускайся. Я - свой! Только быстрее, а то могут бандиты вернуться, - поторопил я девчушку.

- А, вы и правда, свой?! - недоверчиво спросила девочка, выкидывая из провала веревочную лестницу.

- Конечно, свой. Я - из милиции, - соврал я.

Когда девочка спрыгнула вниз, я невольно отшатнулся от нее - детское платье было залито кровью, а волосы на голове слиплись в один колтун, бурого цвета.

- Ты ранена? - спросил я, держа девочку на прицеле. - Тебя укусили?

- Нет, что вы, - девочка даже замахала руками в знак протеста. - Это не моя кровь. Это с тети Люды натекло столько. Она меня прикрыла, когда нас расстреливали. Я лежала - ждала, когда плохие дяди уйдут. А потом сюда прибежала и спряталась на чердаке. Правда, правда! Это не моя кровь! - кажется, девочке было очень важно, чтобы я ей поверил.

- Это твой дом? - спросил я у девочки.

- Нет, это дом тети Люды. Наш дом на другой стороне села.

- Знаешь, где здесь ванная?

- Да.

- Сходи, отмой кровь и найди, во что переодеться. Я покараулю. Только быстрее.

Пока девочка мылась, я думал, что делать дальше. Скоро ночь. До темноты осталось несколько часов. Воевать в темноте - плохо, а если учесть еще и мертвецов, которые могут стоять неподвижно и абсолютно тихо, то это вообще, безумство. Что делать? Может вернуться на турбазу? Заодно и девочку отведу в безопасное место. Как раз успеем обернуться до темноты.

- А, что будет с остальными людьми? - неожиданно спросила подошедшая девочка.

- С какими людьми?

- Ну, с теми, кого заперли в большом доме, где раньше был склад, - ответила девчушка, вытирая полотенцем мокрые волосы.

- Много там людей?

- Много. Очень много. Их туда набили столько, что многие не влезли. А тех, кто не влез, их расстреляли. Я только одна и спаслась, - губы у девчонки задрожали, и она расплакалась, уткнувшись лицом мне в грудь.

Я гладил девочку по голове и прикидывал, как поступить дальше. Если в ангаре заперли людей, то вполне возможно, что среди них есть раненые или просто старики со слабым сердцем. В такой ситуации, кто-то может умереть и, превратившись в зомби устроить знатный переполох. Может, татары этого и добивались, когда запирали людей на складе?

- Я где этот склад? - спросил я, когда девочка перестала плакать.

- Воон то здание, с серебристой крышей и серым забором. Там еще водокачка есть, - сказала девочка, показывая рукой на дом, за серым забором. На заднем плане виделась высокая колонна водонапорной башни.

- А ты знаешь, где находиться турбаза, с коттеджами и елками? - я описал как можно понятнее турбазу "Эльвира".

- Конечно, мы туда с братом бегали, чтобы для поделок, шишки под елками собрать. А что?

- Сможешь сама добраться до этого места? Не испугаешься?

- Смогу. А вы со мной разве не пойдете?

- Нет. Мне надо попробовать освободить людей, запертых на складе.

- Может, я вас подожду в этом доме? - с надеждой в голосе, спросила девочка.

- Как тебя зовут?

- Марина. Марина Качорова.

- Маринка, понимаешь, тебе надо спешить. До наступления темноты ты должна быть в безопасности. Но, это еще не все. У меня сломалась рация. Тебе придется поработать связником. Сможешь передать записку, тем, кто тебя встретит на турбазе?

- Связником? Это очень важная записка?

- Очень и очень важная. От этого зависит жизнь многих людей, - немного соврал я.

- Смогу. Конечно, смогу, - неожиданно твердо ответила девушка.

- Отлично. Поищи себе хорошую обувь - кроссовки или ботинки, - приказал я, отрывая кусок обоев со стены.

Найденным на полу фломастером, я написал небольшое послание. Когда девочка была готова, мы осторожно спустились во двор. Прячась за высоким забором, я провел девочку к подножью склона, где она, скрывшись в высокой траве, поползла прочь.

Надеюсь, что она доберется до турбазы благополучно. Хорошо бы и мне найти безопасное место для ночлега. Но вначале, надо попробовать освободить людей запертых на складе.

Так, что у меня осталось в арсенале: "укорот" калаша, пять магазинов к нему, ПМ, ТТ, три гранаты: две РГД-5 и одна Ф-1, а еще было два ножа. К пистолетам была пара запасных магазина.