Снежная Королева и её владения

Получая благодаря обычной соли пограничный слой, в котором температура замерзания смеси оказывалась бы ниже температуры плавления льда, в этом участке шло образование соляно-водяной пленки, которая увеличивала площадь соприкосновения льда с солью до тех пор, пока весь лед не растопится…Только, если обычная соль была способна понизить порог замерзания смеси до тридцати с небольшим, градусов, то хлорид кальция понижал температуру почти до шестидесяти градусов.

Другими словами, оставалось лишь наблюдать, как истончаются грани нечеловеческой ловушки для человеческой же ярости и глупости…

Не в силах просто стоять и смотреть, Александр Вавилович вновь принялся работать ножом. Только, на этот раз максимально аккуратно – стараясь не расплескать образовавшуюся в небольшом рукотворном кратере, лужицу концентрированного соляного раствора. После десятка однотонных движений мозг отключился, оставив возможность телу работать самостоятельно – бездумно заносить на грудой льда нож, вгонять его в намеченную точку, раскачивая при этом лезвие из стороны сторону, затем, вынимать и снова заносить оружие над беззащитной ледяной броней…

Все мысли Александра Вавиловича были настолько забиты внезапно накатившими страхами, что он даже пропустил момент, когда лезвие со всего размаху налетело на оголенный металл ракеты. Последняя, словно отзываясь, завибрировала и со следующим же ударом…

В последний момент Александр Вавилович, словно в замедленной съемке увидел, как сминая белоснежную оболочку, в том месте, куда вонзилось острие ножа, на свободу вырвались слепящие, пышущие жаром, языки пламени. Они росли и заполняли собой все окружающее пространство. Пожирая и уничтожая то, до чего только можно было докоснуться.

Вот они добрались до Александра Вавиловича и обволокли его тело цельной оболочкой жидкого огня. Однако, словно разглядев в его душе такой же пылающий огненной ненавистью, жар, они не тронули его…

Они стали им…

А сам Александр Вавилович превратился в оружие, которое сам до этого момента и пытался уничтожить…

Еще более смертоносное и безжалостное, потому что в отличие от холодного, безжизненного металла, несущего в себе смерть, он знал как и когда им лучше всего воспользоваться…

Безумные языки первородного пламени смешивались и усиливались безжалостным излучением бета-распада, заполняя этой убийственной смесью пустоту внутри Александра Вавиловича. Заставляя того ликовать и, раскинув руки в стороны, пытаться поглотить как можно больше этой сводящей с ума своим ощущением власти и торжества, субстанции…

Никогда еще он не чувствовал себя настолько живым …

Внезапно Столп потряс сильный толчок – так, что Скелла не удержался на ногах и позорно рухнул в снег. Хорошо, хоть, на руки.

В следующее же мгновение все присутствующие увидели, как веером вылетели с верхнего уровня Столпа, сплавленные осколки стекла и бетона. А, следом за ними фонтаном выплеснулось ослепительное белое пламя…

Сердце Скеллы болезненно сжалось. Странное предчувствие не подвело…

И вдруг Столп покрылся изморосью, а верхний уровень, где находилась ракета – льдом. Словно неведомый художник, обводящий эскиз, лед, принял причудливую форму вырвавшегося пламени и полностью скрыл его под собой…

– Вашу мать! Придурки! – первым опомнился капитан, – Какого хера они там наделали?!

А, вот, Селла, похоже, знал, какого…

Солдаты бросились ко входу, однако, столкнулись с огромной проблемой. Весь лестничный проем был так же заделан льдом…

– Звоните в штаб! Нужно обязательно связаться с… – закричал, было Скелла, поднимаясь. Однако, тут же наткнулся на ответный крик Торолова.

– Заткнись, кусок говна! Или ты хочешь, чтобы меня прямо сейчас заживо съели?

Ответить Скелла уже не успел. Наручные часы пропищали незамысловатую мелодию, едва различимую среди криков солдат.

Скелла вздрогнул. Он мало когда слышал эту мелодию, потому что старался всегда отключать оповещение по прибытии домой. Однако же, нескольких случаев вполне хватило для того, чтобы при первых нотах будильника, его спина уже покрывалась потом…

Сорок две минуты седьмого…

Сильный толчок и резкий ледяной удар где-то на самой границе сознания…

Ощущение присутствия чужого разума. Сильного, мощного, древнего…

"Кто ты?"

"Какая тебе разница?"

"Мне просто интересно…"

" Мое имя Сайгар, только о чем это тебе может сказать?"

Холод подкрадывается все ближе – он окружает, обступает и готовится к атаке…

"Кто ты?"

"Я назвал тебе свое имя"

"Но, тем не менее, так и не ответил на вопрос!"

"Я – бог. Холода, льда, снега, стужи и всего того, что вы называете одним коротким словом – зима."

Очертания башни, залитой огнем и скованной барьерами льда сгладились, истончились, а, затем и вовсе, померкли. Прямо перед Александром Вавиловичем возвышался преклонных лет мужчина. Своими размерами он превышал противника, как минимум, вдвое. Тело незнакомца было облачено в тяжелые стальные доспехи, поверх которых располагались неравномерные ледяные наросты. При каждом движении они издавали тихий хруст и осыпались вниз крохотными осколками. Волосы человека были белого цвета с нездоровым, грязновато-серым оттенком. В руках он держал меч, так же покрытый слоем льда. Незнакомец шел тяжело, а на его лице была запечатленяно выражение явственно читающейся муки…

"Неужели, не узнал? А если бы я появился в женском обличье – ты бы подумал, что перед тобой Снежная Королева?"

"Но…но, ты же мужчина?"

"Это всего лишь мой привычный образ…Просто ваши умы привыкли все прекрасное, таинственное и заслуживающее восхищения отожествлять с женским началом. Вот и я не стал исключением – Снежная Королева, та же Морана, к примеру…"

"Зачем ты все это делаешь? Почему не даешь умереть спокойно?"

"Спокойно умереть можете только вы, люди…для меня это более чем мучительно. Ты хочешь знать зачем? Ответ тебя не удовлетворит. Я всего лишь хочу жить…"

"Вот и живи себе, а нам оставь возможность умереть!"

"Ты не понимаешь? Моя жизнь так или иначе связана с людьми. Отожествляя какое-либо явление с божественными силами, вы, тем самым, даете им жизнь."

"Значит, по сравнению с тобой, мы истинные боги? Ведь мы сотворили не один пантеон…"

"Может и так, но разговор сейчас не об этом!"

"Да ты проявляешь эмоции…Раздражение. И, наверно, зависть? Куда же без этого."

"Мне все равно, что ты говоришь, но таким безрассудным образом уничтожить самих себя я вам не дам!"

"А мы уже уничтожены – с твоей помощью или без нее, но это произошло пятнадцать лет назад. Так что, и тебе пора готовиться к небытию. Да, и, надолго ли тебя хватит? Твой вид не говорит о скрытом могуществе и мощи, а тот факт, что с каждым днем, сдерживающая ракеты ледяная оболочка все утончается…"

"Ты прав, мне очень трудно. Держать под контролем климат целой планеты, еще и поддерживать ваши игрушки. Но, я справлюсь…слышишь, ты, я справлюсь! Точно так же как и все эти люди, приспособлюсь, выживу! В конце-концов, я пережил уже многих кто меня знал и проживу еще столько же! Слышишь, я еще буду топтаться на останках вашей цивилизации! Так что, уйди, пока есть такая возможность – живи…"

"Это называется не жизнью – выживанием, существованием, бытием. Как угодно, только не жизнью. Она уже кончилась, только, вот, смерть еще не началась…"

Александр Вавилович сосредоточился, разжигая вокруг себя ту стихию огненной лавины ненависти, что поглотила его с самого начала. Лед, вздрогнув и откликаясь на зов Сайгара, словно живое существо, ринулся было в атаку, но в одно мгновение оказался смятым сокрушающим потоком наполненного яростью и болью, пламенем.