Кедровый лохотрон (СИ)

— Слышал что-то такое, краем уха, — растерянно отозвался Сидор. — Но значения не придал. Думал, что нас это не касается. У нас и так делов полно, не хватало ещё возиться с какими-то кедровниками.

— Не с какими-то, а с нашими, — ядовитым голосом поправила его Маша

Пока ты там, на Басанроге мотался со своей нефтью и возился с Приморьем, местные лесники вышли на наши кедровые посадки и посмотрели, что там происходит.

Посмотрели и ужаснулись. Не знаю, по каким признакам, по каким своим методикам и что они там определяли, но определили, что у нас будет просто безумный урожай этой осенью. И все тут же бросились сажать у себя под боком новые кедровники, чтоб далеко в горы по осени не мотаться.

Сидор, медленно откинувшись на спинку своего любимого кресла, в котором он обычно сидел в гостиной, и некоторое время молчал, задумчиво глядя на красную, взъерошенную Машу.

— Гляди ка. Как удачно, а главное, как вовремя, — понятливо хмыкнул он. — Я нагадил Голове, у нас всё идёт хорошо, и городские власти тут же заинтересовались нашими, то ли угодьями, то ли плантациями. Очень вовремя и как кстати. А со стороны всё совершенно невинно. Наводят порядок с неплательщиками. Хм, понятно.

А ты ничего не путаешь?

— У нас нет оснований не доверять Имре, — вместо Маши отозвалась Белла. — Та серьёзно заинтересована в получении платы за свой донос. Серьёзной платы за получение стратегической информации.

— Вот значит как, — задумчиво хмыкнул Сидор, покосившись на неё.

Та явно нахваталась от Машки земных словечек, о которых ранее не имела ни малейшего представления и неизвестно когда научилась вставлять их весьма к месту. Растёт девочка.

— Значит, говоришь, чтобы не мотаться каждый год по осени далеко в горы за орехом, они решили по нашему примеру завести у себя под боком плантации кедрача, — задумчиво пробормотал Сидор. — Какие предусмотрительные, блин. Как всё вовремя и как к месту начался кедровый бум.

— Вот именно, — буркнула Маша. — К месту и во время.

Масса народа из города и лесных хуторков ускоренными темпами вырубает малоценные лесные насаждения на своих делянках, расчищая тем самым площади под свои новые будущие кедровые плантации. И собирается высаживать там кедры по вашему с профессором методу. Даже термин особый придумали, мерзавцы, — опять выругалась Маша, но уже гораздо спокойнее и менее экспрессивно, — професидровая посадка.

— Ц-ц-ц, — тихо зацокал языком Сидор. — Филологи, блин.

— И если мы сейчас не установим свои собственные границы, они просто захапают наши участки вместе с твоими посадками. Иди потом доказывай, что это не они сажали, а мы. Планов участков нет. Границ нет! Межевых и пограничных столбов нет. Ничего нет.

Ты вспомни, как вы тогда сажали…

А-а-а! — Маша обречённо махнула рукой, на озадаченного Сидора, мучительно пытающегося вспомнить хоть что-то из такого далёкого уже прошлого. — Сотня саженцев — туда, сотня — сюда. Какая, мол, разница, потом разберёмся, лет через десять. Если что вырастет. Время есть — куда торопиться. У нас впереди сто лет! А если не сто, то пятьдесят точно. Успеем. Главное пока — площадь захватить.

Захватили. Выросло.

А сколько? А где? А чего?

Так никто из нас до сих пор толком ничего и не знает, сколько же мы тогда засадили гектар тайги кедром, а сколько сахарным клёном. И каким кедром, и каким клёном? Может он у вас не сахарный, а обычный, какой-нибудь ясенелистный или остролистный? Кто его проверял? Ты его листья видел? Я — нет! Я вообще не знаю, каков он из себя, тот самый сахарный клён. И ты не знаешь, — обвиняюще ткнула она в Сидора пальцем.

Всю зиму нам везли халявные саженцы. Ну, пусть не халявные, — поправилась она. — Но всё одно за сущие гроши. А вы их тыкали, тыкали, тыкали куда попало. Вот и дотыкались. Теперь даже мы не знаем что, где, сколько и, главное, какие у нас посадки.

А за ними же и уход ведь особый нужен, чтобы он нормально развивался и на следующий год не перестал плодоносить.

Кто этим будет заниматься? Я? — Маша возмущённо ткнула пальцем себя в грудь.

Если конечно ты хочешь чтобы они постоянно и обильно плодоносили, то за ними надо ухаживать. А не платить тупо в казну города налог за торговлю продукцией с угодьев, которых нет и фактически не имея их. Да и за сами угодья, поскольку расположены они на землях города.

И сколько? — равнодушно зевнул Сидор.

Он совершенно не понимал, что это Маша так вскипятилась. Ну, надо, заплатим. Сколько там этих налогов то с пары, другой сотен деревцов, которые они с профессором когда-то давно повтыкали в землю. Копейки! Все, кто в городе имел угодья чего-либо, прекрасно разбирались с городскими властями и каких-либо проблем с этой стороны ни у кого не было.

— Предварительно — пол лимона, — отрезала Маша.

— Ты с ума сошла!

Равнодушие мгновенно слетело с Сидора. Его пробил холодный пот. Опять пол лимона. Да сколько ж можно!

— Блин! — Сидор задумчиво почесал голову. — Неужели это не может немного подождать? Лет этак семьдесят?

— Не может, — холодно отрезала Маша. — По нашим с Беллой первым прикидкам, только в этом году, с наших шести с чем-то там тысяч гектар угодий, мы уже должны будем заплатить Управе пол лимона. И это — лишь по предварительным прикидкам, определённым исключительно по заявленным площадям.

Проблема в том, что никто толком не знает, сколько у нас точно площадей угодий. От этого очень сильно разнится сумма.

Но у нас же, есть карты с выделенными участками, — Сидор недоумённо посмотрел на Машу. — Те, что мы брали в Совете перед посадками. Нам их вполне официально выдавали. Есть перечень…

— Сидо-о-о-р! — Маша постучала костяшками пальцев по столу. — Ты что, идиот, что ли? Какие карты? Какой перечень?

Выдать то выдали, да вот документами эти бумажки являются только в твоём воспалённом воображении. А для них это филькина грамота! Простое уведомление. Там же ничего нет. Только название места и примерная площадь с примерным обозначением границ. указание какие это угодья и всё!

Я специально сравнила самую обычную стандартную карту с описанием первого попавшегося кланового кедрача, с теми, как бы картами, что у нас сейчас на руках. Земля и небо. Ничего общего. Любой, кто захочет, легко может предъявить нам претензии на половину того что у нас есть. А если немного подумает, то и на оставшуюся половину тож.

— Так ты хочешь, чтобы я этим занялся? — растерялся Сидор.

До него наконец-то дошло чего от него Маша добивается. Взваливать на собственную шею ещё одну выплывшую нежданно проблему как-то не хотелось. Дел и без того было полно.

— Я!?

— Я хочу? — ткнула себя пальцем в грудь Маша и распахнула деланно удивлённые глаза.

Да мы с Беллой только и ждали того дня, когда ты отдохнёшь после той дикой гонки с нефтью и разберёшься с самыми проблемными делами, и наконец-то сможешь этим делом заняться.

Да ты и сам мог бы заметить, что тебя даже к работам с обозом не привлекали, хоть дел там выше крыши. И тоже отнюдь не без проблем. Однако тебя не трогали, дали отдохнуть.

Сидор вздрогнул.

— "И, правда, — сердито подумал он, — не привлекали. А я-то дурак радовался, что меня не трогают, мол, сами разберутся. А оно вона что. Ну, хоть на том спасибо".

— А ведь есть ещё и ягодники дикой и княжеской шишко-ягоды, и горельник, будь он неладен, и долина, — недобро смотрела на него Маша.

А долина наша вообще требует особого внимания. А мы вообще её практически забросили. Одни девочки Димкины там вкалывают. Мы с этого что-то имеем, на том и успокоились.

А ты как только услыхал о своих дурацких патронах, так прямо спятил. Вынь тебе их да полож. Мальчик в войнушку не наигрался, — сердито хлопнула она ладонью по столешнице.

— Без пулемётов и без патронов, а также без пулек к пневмопулемётам, нас вышибут из Приморья, с озёр и из нашей Долины, и вообще отовсюду не позже чем через год, — холодно отрезал Сидор. — И мы лишимся всех мест реализации своих товаров.