Точка Столкновения(СИ)

- Что случилось? - кто-то из потрепанных оборотнями уставших от боя солдат спросил у вышедших из Цитадели элитных караульных.

- Все, вроде как полное уничтожение. Вам всем выжившим велено спуститься вниз в акрополь. Там вы получите возможность последний раз увидеть своих родных и близких. Проведете последние секунды жизни с родными, это единственное что Дух для вас может сделать, - ответил командир почетных караульных.

Караульные, выйдя на площадь целой ротой, обеспечили охрану открытых врат в Цитадель. Солдаты стали спешно покидать площадь, вбегая в внутрь Цитадели. 'Оборона прорвана. Отступаем. Уходим в акрополь!' - кричали командиры. Пока задние ряды покидали площадь те, кому не посчастливилось оказаться на линии столкновения, были вынуждены прикрывать отступление, умирать, пытаясь сдержать поток оборотней. 'Не бежим, как стадо, а планомерно отступаем. Те, что в первых рядах бейтесь, не давайте тварям прорваться! Если они еще и в Цитадель проникнут, то это будет полный трындец, наша полная бессмысленность!' - крикнул кто-то из уцелевших офицеров, прежде чем оборотни повалили его на землю. Солдаты элитного караула, вооруженные луками, рядами выстроившись у врат в Цитадель, прикрывали отступающих градом стрел с взрывными наконечниками, распахивали ряды тварей взрывами. Нахирон, как и некоторые другие солдаты оказался перед сложным выбором. Стоит ли покидать площадь? Ведь битва как таковая еще продолжается, солдаты еще бьются. Быть может, стоит остаться и биться до конца? Ведь путь в акрополь, который скоро взлетит на воздух, это билет в один конец, все равно, что шагнуть в сторону смерти. Но в отличие от остальных безумцев, которые не прочь остаться биться до конца, в случае с Нахироном все оказывается намного проще, он недолго прибывает в раздумьях. Если это последние мгновения, то единственное что сейчас кажется наиболее разумным или наоборот неразумным, так это увидеть ее в последний раз. Вернее дать Рурхану с ней попрощаться, а самому как обычно понаблюдать со стороны. Ведь если ее не станет, то значит, и Нахирону некуда будет идти в этом мире. Он как машина утратит цель и станет бесполезным. Следом за отступающими солдатами он покинул площадь, вбежав в Цитадель.

Последние солдаты спешно покидали площадь, в их потоке бездвижно замерла одна заблудшая душа. Невысокий солдат, за спиной которого развивался черный генеральский плащ. Генерал Касмий, наверное, впервые был расстроен, да так что это читалось по его холодному лицу.

- Касмий идем! - окрикнул его один из нескольких уцелевших генералов.

- Идите. Мне там не будет места, - ответил Касмий глядя на оборотней добивающих обороняющихся солдат и постепенно приближающихся к нему черным потоком.

- Он спятил. Бежим! - кричал своему другу генералу какой-то полковник, оттаскивая его от Касмия.

Солдаты пробегали мимо, а Касмий стоял не двигаясь. Когда эвакуация солдат с площади почти закончилась, вынув меч, Касмий двинулся навстречу оборотням. Твари потоком просто снесли его. Прикрывая отступающих солдат, в бой вступили защищающие вход в Цитадель бойцы элитного караула. В последние секунды на площадь снова забрался огромный оборотень Рэвул, издав свирепый рев, он ломанулся к открытым вратам в Цитадель. Убедившись, что на площади больше не осталось солдат, обрушив на тварей волну стрел с разрывными наконечниками, две из которых угодили главному оборотню в голову, бойцы элитного караула вбежали внутрь. Огромные врата Цитадели быстро захлопнулись, оставив оборотней снаружи. Рассвирепевший оборотень Рэвул лишенный руки, с разбитой разрывными стрелами головой, врезался в ворота, но они оказались ему не по зубам. Твари, издавая рычание и визг, заполонили всю Лунную площадь, оборотень Рэвул продолжал безуспешно долбиться в ворота. По темным, местами обесточенным или освещенным аварийным красным светом коридорам Цитадели солдаты спешно спускались в телепортирующий шлюз, гудящие лучи телепортов, которого отправляли их в расположенный глубоко под землей артэонский акрополь. Нахирон следовал в потоке солдат.

Где-то во сне у Кристины, в ожидании погибели друзья избавившись от эмоций, мрачные и безжизненные, сидели в мертвой тишине. Теперь они разумно без эмоций смотрели на мир, то есть уже не жили, остались лишь пустыми оболочками. Селина уже рассматривала свои руки, не понимая как можно жить в таком странном теле, остальные мрачно молчали, пустыми глазами зависнув в одной точке. Окружение, будучи частью контролируемого сна подстраиваясь под настроение создателя также помрачнело. В темной мрачной версии Фиалкиной гостиной, погружающейся в полную темноту, где-то во сне без надежды на возращение в реальность всех мучил лишь вопрос 'когда?'.

- Ну что? - холодным, лишенным эмоций голосом спросила Кристина. - Быть может, уже хватит ждать? Давайте просто закроем глаза и уйдем прямо сейчас?

- Давайте, все равно ничего уже не имеет смысла, - также лишенная эмоций неузнаваемая ответила за всех Селина. Друзья закрыли глаза, погрузившись в темноту своих сознаний в поисках условного тумблера щелкнув который каждый из них просто отключит себя, в одну секунду перестав существовать в этом мире.

Иллюзия гостиной Фиалкиной квартиры разрушалась, погружаясь в темноту. Неожиданно, в последнюю секунду нарушив тишину мрачного предсмертного царства, в подъезде послышались быстрые шаги, что казалось невозможным, ведь друзья затерялись где-то во сне. Кто-то, пытаясь успеть, пока не разрушилась иллюзия, погружающаяся в темноту, поднимался по лестнице стирающегося подъезда. Звук шагов, резко нарушивший мертвую тишину, заставил всех уходящих на тот свет друзей встрепенуться, открыть глаза, как-то отреагировать, будто ожить. Дверь в гостиную открылась, будто принеся с собой жизнь, внутрь ворвался Джейсон, дышащий полной грудью, распираемый радостью и счастьем от встречи с друзьями. Он выглядел, так как привык себя видеть, глядя в зеркало в те дни, когда был дома. Улыбка быстро сошла с его лица. Хоть все заволакивающая, разрушающая иллюзию сна темнота из-за его вторжения отступила, контуры гостиной Фиалки снова проступили, все же окружающая зависшая казалось в воздухе мрачность, и холод царящей атмосферы ощущались кожей. Друзья продолжали сидеть, его не замечая. 'Кристина... что происходит?' - не на шутку испугался он.

Услышав имя, первой отреагировала Кристина. Ее безжизненный взгляд, скользнув по комнате, остановился на Джейсоне. Такой шок не мог не заставить эмоции встрепенуться в ней. Ее глаза моментально ожили, по щекам потекли слезы. Она просто неконтролируемо вырвалась из своего забвения. Став самой собой она задрожала не в силах поверить в то, что видит. Вопреки всякой логике и разумности, не понимая, что происходит, каким образом Джейсон оказался здесь, резко подскочив, она, бросилась к нему.

- Что это такое? - сжав ее в объятиях, серьезно спросил Джейсон. Он сразу понял, что происходит и кто в этом виноват.

- Прости, я думала, что больше не увижу тебя. Думала нам всем конец. Мы решили отказаться от эмоций... уйти...

- Вы решили или ты решила?

- Прости, я думала, тебя нет. Думала, мы больше не увидимся... - по ее щекам потоком лились слезы.

- Решила, что больше не увидишь меня, отреклась от жизни и утащила вместе с собой малышей в холодную бездну без эмоций. Чуть не убила их. Зайка, но как так? Они же малыши и полностью зависят от тебя. В такой час ты должна окружить их любовью как никогда, бесконечно говорить им что все хорошо, вместо того чтобы заранее убивать. Ведь ты та кто отвечает за них, кому они слепо верят и за кем идут. Вместо того чтобы держаться ради них ты все решила уничтожить? - внутренне он удивлялся тому, как же она на самом деле холодна.

- Мне было больно без тебя. Я пыталась сбежать от эмоций колющих душу, - продолжала рыдать она.

- Ты что малышка! - улыбнулся он, нежно прижав ее к себе. - Помнишь, ты сама как-то сказала мне о том, что есть наша жизнь. Да, мы артэоны существа способные контролировать свои эмоции в людей лишь играем. Ты что забыла? Наши личности это как примеренные костюмы, которые мы способны понемногу перекраивать. Человеческая жизнь для нас как игра, которая по нашему желанию может в любой момент закончиться. На самом деле мы не живем, а просто осознанно жизнь имитируем, но эмоции при этом ощущаем настоящие. С одной стороны это все для нас всего лишь игра с другой вполне серьезная реальная жизнь. Мы радуемся, грустим, мы живем. Зачем от этого бежать? Если радость мы всегда проживаем в полной мере, то значит, также должны проживать и боль. Это естественно.