Эарнур (СИ)

- Вот сколько лет на свете живу, а количество любителей связываться со всякими негодяями все никак не уменьшается. Как тебя-то угораздило, ты, подобно Гил-Галаду, долгое время в упор не замечал, что Элронд за гадина? - продолжал харадский принц.

Эарнур вздохнул и повесил голову.

- В отличие от Гил-Галада, я все замечал. Все прекрасно видел - и молчал. Надо было и в самом деле убить этого мерзавца. Я сам виноват в том, что со мной случилось. Вернее, я не молчал - я пытался возмущаться и взывал к совести Элронда, но что толку, если у него ее действительно нет? Он меня только на смех поднял и потом все время издевался надо мной со своими дружками. А вот с отцом я не спорил, там я действительно молчал и терпел. Зря. Единственный раз в своей жизни я решился на отчаянный поступок, а не пошел на поводу у других, когда принял вызов Аргора. Ну... ты сам знаешь, что из этого вышло, теперь я здесь, с тобой разговариваю. Если тебе, конечно, не противно разговаривать с таким ничтожеством, как я. Я сам себе противен. До такой степени противен, что... - он осекся и замолчал.

- Что жить не хочется? - пристально посмотрел на него Денна.

- Жить мне с самого детства не хочется. Мать я почти не помню, отец всегда меня ненавидел и считал скорее ни на что не годной жалкой мокрицей, а не человеком - он и на войну меня отправил в надежде, что я наконец стану таким, как он мечтает меня видеть. Я так и не стал. Я могу убить кого-то в бою, но не в состоянии поднять руку на тех, у кого нет оружия и кто не совершил никакого зла.

- В бою тоже можно убить по-разному, - перебил его Третий. - Можно просто убить, а можно и с особой подлостью, как наш дорогой друг Элронд. В свое время я собственными глазами видел, как этот выродок в Дагорладе ударил мечом в спину Орофера из Зеленолесья. Позже Гил-Галад рассказывал, что его герольд с Орофером сильно не ладили - вроде бы как Орофер запрещал своему сыну пить с Элрондом и сильно на него за это ругался, а еще и пытался самого Гил-Галада против Элронда настроить. Того, как ты сам понимаешь, это сильно разозлило, как же, королю Нолдор чуть было глаза не раскрыли. Если бы меня тогда кто-то не подстрелил, эта ушастая гнида не уползла бы тогда с поля боя живой.

- Вот уж досадно, - вырвалось у Эарнура. - Если бы ты в тот день действительно его прикончил...

- Если бы этот гад сгнил в могиле, сотни людей вздохнули бы с облегчением, - согласился с ним Денна. - С Орофером Элронд, как сам догадываешься, естественно, свалил вину на орков - это он любит: наделать гадостей исподтишка, а потом утверждать, что это дело рук кого-то другого. Ну и жар чужими руками тоже загребать любит. А ты... ты не ничтожество. Просто если тебя всю жизнь пытались смешивать с грязью, потом из этой грязи очень тяжело выбраться. Со мной такого, хвала Великому Солнцу, никогда не было, мои родители меня не просто любили - пылинки с меня сдували, и с друзьями мне повезло, но я такое по жизни видел, и скажу прямо - тебе самому после всего этого теперь придется постоянно твердить себе, что ты человек и достоин жить, как все люди, и стараться снова не попасть в эту грязь. Ладно, забудь об Элронде и прочих выродках, которые так с тобой обходились, давай я тебе лучше чаю налью, тебе сейчас нужно в себя приходить - наверняка до сих пор все болит.

- Да нет, ничего страшного, мне уже намного лучше, - чуть слышно проговорил Эарнур и посмотрел на своего нового знакомого с благодарностью за сочувствие. Тот взял с полки еще одну такую же, как у себя, стеклянную чашку, поставил на стол, налил в нее чай.

- Красиво в них чай смотрится, правда? - сказал он. - У нас на юге делают еще более интересные. Одному моему родичу жена подарила - тоже чашка прозрачная, но вся расписана голубыми орхидеями. А еще я в лавке одну с золотыми рыбками видел.

Денна пододвинул к Эарнуру тарелочку с сушеными фруктами.

- Бери, ешь. Финики, чернослив, курага, по-моему, у вас почти ничего из этого не растет. Слишком холодно. Хотя в Ангмаре еще холоднее и ночи длятся несколько месяцев. Я бы точно не смог там жить.

- Спасибо, - Эарнур нерешительно взял один финик, отхлебнул немного чая - тот оказался на редкость вкусным и не слишком горячим. - В Ангмаре действительно очень холодно.

- Понесло вас туда, ненавижу снег и зиму, - с отвращением произнес Денна. - Хотя мы с Аргором давно друг друга знаем, он еще с моим покойным дядей Керниеном не разлей вода дружил, я его часто не понимаю. Сначала решил обосноваться в этом жутком месте, потом непонятно за что отыгрался на тебе. Исилдура он в свое время почему-то жалел, а с тобой вот так обошелся.

- Иногда мне хочется проснуться и понять, что все это кошмарный сон и на самом деле ничего не было, - грустно ответил король Гондора, которому очень хотелось с кем-нибудь поделиться подробностями своих ангмарских злоключений. - Я как раз понимаю, за что Аргор так меня ненавидит. Исилдур, в отличие от меня, домой к нему с войной не заявлялся. А я - не остановил Элронда вовремя, ведь изначально наш замысел заключался лишь в том, чтобы выбить ангмарцев с арнорских земель... и все. Да и своих людей тоже не остановил, они моих приказов разве что на поле боя слушались, потому что в военном деле я всегда хорошо разбирался. А так - тоже ни во что не ставили и насмехались за спиной. Так что я получил по заслугам. Интересно, что бы сделал Трандуил, узнай он вдруг, от чьей руки погиб его отец?

Денна криво усмехнулся.

- Иногда, докопавшись до истины, люди мечтают закопать ее обратно, - сказал он. - Так что пусть лучше Трандуил ничего не знает, потому что когда узнает... весь его мир рухнет, и хорошо, если это известие его вообще не убьет. Если все же узнает, с кем долгие годы вместе пил - мне его заранее жалко. Хотя тебя жальче. И Гил-Галада тоже.

Эарнур не знал, что ответить. Он все еще думал, не рассказать ли Денне о том, что ему пришлось увидеть на войне и вообще обо всей своей неудавшейся жизни, но решил промолчать - зачем лишний раз позориться перед едва знакомым человеком, тем более что о большей части всего этого не знают даже Мардил и Аранарт.

- Знаешь, я вот думаю сделать Элронду одну большую гадость, - продолжал тем временем Третий. - Вообще-то я человек не злой, но очень не люблю, когда какой-нибудь мерзавец делает всякие пакости моим друзьям и родичам. Люди поговаривают, что Элронд ни на что не способен как мужчина, жену в спальне почти не навещает, зато ревнует ее к каждому пню на дороге. На меня женщины в постели никогда не жаловались, все говорили, что я в ней хорош, так надо будет дождаться подходящих обстоятельств да и задрать леди Келебриан подол. Думаю, рога ее муженьку подойдут в качестве головного убора куда больше, чем краденая корона Нолдор!

Король Гондора снова растерялся и даже не мог сообразить, что он чувствует в эти мгновения. Денна говорит, что жалеет его, хотя должен ненавидеть? Или лжет? А мордорцы так спокойно, безо всякого смущения говорят о том, что в западных землях всегда считалось нехорошей и постыдной темой для беседы... Когда же принц Харада поделился с ним своими планами затащить в постель Келебриан, Эарнур поначалу хотел было сказать ему, что это гнусно и подло, но потом гнев и злость в его душе быстро взяли верх над благородством и хорошим воспитанием. Получается, Элронду можно оскорблять и унижать тех, кто и в самом деле не чужой ему по крови, потому что они смертные, а не высокородные эльфы, бить в спину, превращать в непрекращающийся кошмар жизнь собственных жены и детей, а ему так никто ничего и не сделай? Да если Келебриан и в самом деле наставит ему рога с Денной - так ему и надо! А Третий, если смотреть беспристрастно, действительно недурен собой, если не считать заметного косоглазия.