Цветок Грина

   - Ладно, ладно, - утирая от смеха слезы, произнес Артего. Он хотел добавить что-то еще, но его перебил озабоченный голос гардемийца:

   - Все-таки гарры. Увидев следы, я, признаться, не поверил; они с незапамятных пор тут не появлялись, а теперь готов биться об заклад, что рядом их логово. Срубленные деревья, что мы видели, наверняка пошли на постройку жилищ. И как я раньше не догадался, ведь недалеко отсюда болото.

   - Не догадался потому, что в голове не укладывается, как сюда могли проникнуть гарры, - вмешался в разговор Бэнкси. - Костолобых и, правда, в этих краях сотни лет не видели; ни в северном, ни в южном Кейпшире, ни уж тем более в Благоземье; никак с Запада приперлись.

   - Но тогда им пришлось миновать владения моего народа, - возразила Льявалла. - Муха не пролетит по землям эскритов без их ведома, а если пролетит, то попадет к зесмерам или людям.

   Защитники двигались быстрым шагом, беседуя на ходу и постоянно оглядываясь в поисках погони. Тревожные новости всерьез обеспокоили каждого члена отряда. После долгих споров и множества предположений Эрду подвел печальный итог.

   - Судя по всему, гарры учуяли сильного хозяина, а потому обнаглели, - задумчиво промолвил северянин. - Откуда бы они ни явились, ясно одно - мир слишком быстро меняется. С каждым часом наши шансы на успех тают, а надежда становится призрачней. Тьма расползается по Соре, и вскоре не останется безопасных мест. Так будет, если мы не успеем, и алинтар сгинет, не дав жизнь новым цветам, - поправил себя гардемиец.

   Остаток дня прошел без приключений. Один раз отряд останавливался у небольшого озерца, чтобы пополнить запасы воды; там же был подан скромный обед, который состоял в основном из ягод и грибов. К ужину Бэнкси удалось подстрелить пару зайцев и глухаря, так что все, кроме Артего, вдоволь насытились.

   Об аппетите представителей расы эфалов слагают пословицы и поговорки, причем большинство из них достаточно обидные. Артего и в городе трудно прокормить, а уж в лесу и подавно.

   Слегка раздраженный великан остался этой ночью стоять на часах. Поврежденная рука при должном уходе Льяваллы практически зажила и перестала болеть. Привыкший к подобным травмам он и думать забыл о ране; последнее время его тревоги были связаны с другими событиями: эфал все чаще вспоминал о родине, беспокоился из-за угрозы вторжения угренов, ведь Черминговы горы расположены не так далеко от Баракатраша, как например Гардемия.

   "Защищая последний алинтар, я принесу больше пользы для них", - успокаивал себя Артего; но большое сердце продолжало болеть и напоминать о доме, что остался в далеком пусть и печальном для него прошлом.

   Когда красный диск Старда заслонил созвездие зесмера, эфал разбудил Грина, чтобы тот сменил его на посту. Спросонья юноша никак не мог взять в толк, чего от него требуется. В конце концов, сонный как муха он уселся у костра и, часто зевая, начал протирать глаза. Прежде чем заснуть Артего несколько раз поглядывал в сторону юноши, проверяя не сморило ли того на посту.

   Ночь была прохладной. Грин кутался в плащ и старался без лишней надобности не отдаляться от костра. Постепенно мысли стали приходить в порядок, зрение прояснилось, а зевота, одолевавшая его долгое время, наконец, прекратилась. Он немного согрелся и, подкинув пару поленьев в огонь, оглянулся по сторонам. Вокруг царила кромешная темень. Дальше ближайших деревьев хоть глаз коли, было, ничего не видать. Вдруг, где-то вдалеке заунывно и протяжно завыл волк. Через несколько секунд к нему присоединился второй зверь, затем третий, четвертый и так далее пока не зазвучал целый хор от которого по телу бежали мурашки. Грин поежился, его рука нащупала рукоятку лежавшего рядом моргенштерна. Спустя несколько минут ему начало казаться, что из темноты на него пялятся чьи-то глаза.

   "Подходи!", - гоня от себя страх, в сердцах подумал юноша, - "всех угощу Грозоломом!"

   Глубоко скрытая внутри и доселе дремавшая часть его души и вправду желала столкнуться с врагами. С не очень сильными конечно; чтобы можно было справиться. Юного Коэла прямо-таки подмывало доказать остальным, что он уже взрослый и отлично может за себя постоять.

   Спустя полчаса согретого пламенем костра Грина начало клонить в сон. Забывшись в сладкой полудреме, ему вдруг привиделось, как в темноте мелькнули два желтых огонька, похожие на глаза хищного зверя. Сон как рукой сняло. Юноша протер затуманенные очи и, крепче сжав рукоятку тихонько потрескивающий булавы, уставился в темноту. Шли тревожные минуты ожидания, но таинственное наваждение больше не появлялось. "Может приснилось?", - подумал он и, положив оружие на землю, плотнее закутался в одеяло.

   Так за ночным дежурством минуло два часа. Грин перестал обращать внимание на свои страхи и мыслями перенесся в Солнцеречье. От воспоминаний его отвлек еле слышимый хруст веток. Звук раздался слева, почти рядом с мирно посапывающей Льяваллой и тут же смолк. Юноша вновь насторожился, на этот раз, стараясь не подать виду, что услышал незваного гостя. Чтобы скрыть глаза, он осторожно и нарочито сонно надвинул на голову капюшон, после чего начал внимательно следить за местом, откуда, по его мнению, донесся шум. Внезапно между стволов мелькнуло нечто серебристое, словно еле пробивавшийся сквозь кроны деревьев свет Старда отразился на доспехах или оружии. Затем послышались шорохи, и, наконец, снова воцарилась тишина.

   Грин судорожно раздумывал, что предпринять. Рука осторожно потянулась к ближайшему ярко горящему полену, чей конец еще не был затронут огнем. Юноша резко вскочил на ноги и с криком:

   - Враги! - швырнул полено туда, откуда недавно доносились подозрительные звуки. В последующие секунды события развивались молниеносно: горящая деревяшка упала рядом с кустарником, который явно только что покинули. Грин едва успел различить чью-то спину и бешено раскачивающиеся кусты. До слуха донеслись шорохи и хруст быстро удаляющихся шагов.

   Мимо застывшего Грина, словно ветер, промчался гардемиец. Услышав истошный крик, мужчина тут же вскочил и побежал в направлении, куда был обращен взгляд юноши. Остальные защитники тоже проснулись и наперебой начали спрашивать о том, что произошло. После того, как Грин все рассказал, гальмитл велел собирать вещи.

   Эрду вернулся через двадцать минут. Было видно, что северянин запыхался. Отдышавшись, он быстро проговорил:

   - Два гарра, видимо, разведчики. Как почувствовали погоню - сразу разделились. Не смотри, что ноги короче моих; бегают, будь любезен. Одного я догнал и прикончил, а второго и след простыл. Надо как можно быстрее отсюда уходить, пока сбежавший не привел дружков.

   Наспех потушив костер, пятерка двинулась в путь. Идти быстрым шагом в темноте было крайне неудобно и к тому же опасно. Шли молча и, несмотря на риск переломать ноги, без освещения. Эскритка предложила создать вирра - сферу ярко изумрудного света, напоминающую светлячка крупных размеров, который кружа рядом с волшебницей, освещал бы им путь, но после непродолжительных обсуждений от удобств было решено отказаться. Чтобы не дать врагам обнаружить отряд, Эрду запретил пользоваться не только магией, но и зажигать факелы. По словам гардемийца: "До рассвета оставались считанные часы, да и лес должен был вот-вот кончиться".

   Защитники брели до тех пор, пока на смену тьме не пришли предрассветные сумерки. Слева между деревьев стала видна река Южанка, водная гладь которой сливалась с пасмурной серостью раннего утра. Друзья спустились к песчаному берегу, чтобы умыться и набрать воды. Грин отметил для себя, что река сильно раздалась вширь. Противоположный берег тянулся узкой полоской, едва различимой, на фоне нависавших Тарионских гор, чьи покрытые зеленой растительностью склоны были затянуты туманной дымкой молочного цвета. Над поросшими лесами гигантами виднелись их старшие братья - могучие каменные исполины, вершины которых, вместо седины венчали белоснежные пики.