Наместник (СИ)

— Все это чушь, — уже совсем придя в себя, сказала я Трое, и мы зашагали восвояси.

Мне предстояло еще посетить поселение Полкана, в котором я не была ни разу с момента своего появления в Дремучем Мире. Хитрый кентавр корчил из себя обиженного, пеняя на то, что я слишком часто бываю у чуди, Бобровника и Заварзузы и не желаю посетить его землю. В конце концов, я назначила день и час, сообщив заранее о своем появлении Полкану и его соплеменникам.

Кентавр проживал на южной окраине Дремучего Леса, и чтоб достигнуть ее мне пришлось сделать немалый крюк: я всеми силами старалась избежать встречи с Гавром, а самый короткий путь на юг пролегал как раз по его территории. Мы с Троей обогнули Красное болото, где жили сестры Мши, заглянули в устье Черной речки и навестили водяного. Чтоб вызвать его достаточно было слегка похлопать по поверхности воды. Изустемьян всплыл, поинтересовался, куда мы направляемся, и вызвался проводить нас до полей Полкана. Я хотела было учтиво отказаться, думая, что водяной предложил свои услуги из вежливости, но он серьезно предупредил меня:

— Я не советовал бы тебе, госпожа, встречаться с этим двуличным вообще. Но раз уж он пригласил тебя, то одна не ходи. А я, если что, подскажу что к чему.

— Неужели он может быть опасен для меня? — усмехнулась я, но про себя отметила, что водяной будто что-то недоговаривает.

Изустемьян выбрался на берег, встряхнулся и продолжил беседу:

— Опасен? Нет. Но у него двудушная натура. Как знать, возможно, проявляя такую настойчивость в приглашениях, он выполняет чью-то волю.

Я снова ухмыльнулась недоверчиво, но все-таки взяла Изустемьяна с собой. Он точно догадывался о чем-то и, судя по всему, пытался меня предупредить или предостеречь. Я сказала, что хочу, чтоб он провел нас кратчайшим путем, но на самом деле позвала его для собственного спокойствия. Ведь и Ю-Ю предупреждал меня о том, что Полкану не следует доверять.

Обширные поля, прерываемые широкой рекой Люлех открылись нам как только мы вышли на опушку Дремучего Леса. Долина уходила резко вниз и была видна нам как на ладони. Там внизу в одном из оврагов располагались пещеры, в которых жили соплеменники Полкана. Изустемьян сразу указал мне своей перепончатой рукой на большое дикое поле у реки, там где она образовывала полукруг и дальше текла уже на юго-запад. Даже издалека было видно, что поле основательно утоптано. На нем и сейчас толпились несколько десятков кентавров и кто-то из дремучих. Было похоже, что там проходил какой-то праздник. Издалека слышались крики, топот копыт, над полем взлетали клубы пыли.

— У них сегодня день состязаний. В который раз Полкан подтвердит свое право быть первым в племени, — пояснил водяной, когда мы стали спускаться в долину.

Меня это заинтересовало.

— В который раз, говоришь? То есть это происходит из года в год?

— Да. Это уже давно просто показушная демонстрация силы и ловкости, — сказала Троя.

— И думаю не случайно он выбрал сегодняшний день. Знал, что ты придешь, — подтвердил Изустемьян.

— Хм. Мне-то что до его спортивных достижений?

— Полкан парень не промах. Наверняка он таким образом хочет выразить свою преданность новой власти, — предположил водяной.

Но он видимо ошибся. Когда мы подошли к краю поля, состязания уже закончились. Кентавры чествовали своего неизменного вожака, вешая на него венки из цветов и березовых веток. В стороне стояли видимо его поверженные соперники, которые впрочем никак не реагировали на свой традиционный проигрыш, а, напротив, ликовали вместе со всеми. Полкан несколько раз пронесся по полю, совершая круг почета и остановился возле нас. Недобро взглянув на водяного, он радушно улыбнулся мне и отвесил поклон.

— Рад, что ты наконец-то посетила нас, госпожа Первая наместница, — сказал он при этом.

— И я рада, что попала прямиком на ваш праздник, — ответила я, учтивости только ради.

После такого обмена любезными приветствиями, Полкан захотел представить мне всех своих соплеменников. Каждое семейство, состоящее из пяти-шести особей, подходило ко мне и кентавр объявлял их имена и тотем. Я мило всем улыбалась, не переставая дивиться необычной сущности кентавров. Насколько я успела заметить не только их внешний облик, но и нрав странным образом сочетали в себе человеческое и лошадиное. Все они были вспыльчивы и несдержанны, проявляли чрезмерную горячность и вообще были несколько грубоваты.

Но вдруг на вороной спине одного из кентавров я к неудовольствию своему заметила одного из старых знакомых — Лелио. Противный мальчишка тут же соскочил на землю, отошел в сторону и стал взирать на меня издалека с интересом и совсем не детским ехидством, словно он уже подсунул мне какую-то свинью и теперь проверял, как это на меня подействует. Его присутствие здесь не могло не насторожить меня, и я на всякий случай поинтересовалась у Изустемьяна:

— А что здесь делает Лелио?

— Он дружит с одним из сыновей Полкана. У них тут большая… шайка.

— Почему шайка?

— Озорничают проказники.

— Озорничают? То есть стрелы метают в кого попало?

— Стрелы? — не понял Изустемьян. — А-а! Ты о тех стрелах, госпожа, что метят прямо в сердце?

При этом он хитро взглянул на меня, заулыбался и закивал понимающе, чем вверг меня по меньшей мере в недоуменье.

— Так не стрелы? — строго спросила я, чтоб водяной (черт бы его побрал!) все-таки соблюдал субординацию и не позволял себе никаких намеков в мою сторону.

Изустемьян тотчас замялся и стал не слишком внятно пояснять:

— Лелио любит досаждать своей матери, которая пытается наставить его на истинный путь. Ладо любит порядок, а ее сын — наоборот, устраивает неразбериху и ералаш. Многие поэтому ищут его дружбы, чтоб не стать его мишенью.

— А с Гавром он не водится? — спросила я, вспомнив нашу последнюю встречу во владениях наместника.

— Гавру Лелио не страшен.

— Почему?

Ответа я не дождалась, потому что тот, о ком я спрашивала внезапно возник прямо предо мной. Я, как ненормальная дурочка, дернулась в сторону, словно собралась спасаться бегством, но тотчас взяла себя в руки и недружелюбно, без всякого приветствия, спросила:

— И что ты тут делаешь?

Тут же мне пришлось устыдиться своего поведения, потому что Гавр все-таки поздоровался, слегка склонив голову. Это вынудило меня поступить так же. Но разговор я решила не продолжать, так как совсем смутилась: мне стало неловко оттого, что он мог слышать мой последний вопрос. Я немедленно сделала вид, что мне срочно нужно что-то сказать Изустемьяну и отвела его в сторону.

— Ты знал, что наместник будет здесь? — сразу задала я вопрос, как только мы оказались в отдалении от возмутителя моего спокойствия.

— Конечно, — ответил водяной. — Он всегда судит эти состязания.

— Почему мне не сказал?!!

— А нужно было?

К нам подошел Полкан.

— Прошу прощенья, госпожа, если я причинил тебе неприятность, пригласив в качестве судьи Гавра, — проговорил он извиняющимся тоном и добавил:- Я не думал, что вы с ним все еще не ладите.

— Ты доставил мне гораздо большую неприятность, заговорив об этом. Меньше всего я хотела бы обсуждать этот вопрос публично, — ответила я резко, но не развернулась и не ушла, хотя возможно в этом была надобность. Полкан стал казаться таким огорченным, что я посчитала необходимым успокоить его:

— Пусть мои отношения с Гавром тебя не беспокоят. Это наши дела. А мне позволь еще раз принести тебе свои поздравления.

В этот момент краем глаза я заметила как тот, кто заставил сейчас в два раза чаще биться мое сердце, залетает на своего коня и направляется к нам. Он явно не собирался оставлять меня в покое. Зачем-то же ему понадобилось заманивать меня на это поле. Я стала оглядываться по сторонам.

— Куда запропастилась Троя? — вопрошала я, пытаясь разглядеть в толпе свою собаку.

Гавр подъехал, чтоб попрощаться с Полканом и еще раз произнести дежурные поздравления. Однако мне, слышавшей каждое слово и его, и кентавра, показалось, что между ними ведется какой-то секретный, зашифрованный разговор. Впрочем, я тут же отругала себя за излишнюю и совершенно ничем необоснованную подозрительность. Услышав за спиной цокот копыт, я решила, что наместник отъехал, но, обернувшись, с досадой поняла, что ошиблась. Это отошел в сторону Полкан, а Гавр остался. Я решила, что он хочет и со мной попрощаться и сказала: