Душа Императора (СИ)

— Есть ступени, через которые очень тяжело шагать. — Начала она. — Ты можешь читать нас, даже если мы используем все свои знания для того, чтобы закрыться.

Тебе же не надо усилий, чтобы воздвигнуть непреодолимую стену для нас, даже обеих. До Ахельцеса нам еще тяжелее достучаться, чем до тебя. Но это единственный псионик, которого ты встретила не в Баэндаре. Он лишь на одну или две ступеней выше. Ты сможешь пробиться к нему. А он сможет к главе Гильдии. Сам или с помощью своих влиятельных коллег.

Я вздохнул. Что-то очень сложно все получалось. Повернулся к Марго, чувствуя ее взгляд.

— Хорошо, я попробую. — Она поднялась, направляясь к выходу.

— Они не отпустят тебя с душой Императора. — Тихо сказала Тайрен.

Марго на секунду замерла, не оборачиваясь, и вышла из каюты.

Я не рассказал дайверам всего, что происходило вокруг нас на самом деле. Слишком долго и не нужно это было. Зачем кому-то знать о заморочках этого мира, если они действительно могли вскоре покинуть его? А зачем кому-то знать, если он мог не дожить до утра? Я рассказал лишь то, что могло оправдать нашу незапланированную стоянку в двух днях пути от Зальцестера.

Марго не появилась ни к обеду, ни к ужину. Все косо смотрели на меня. Влад благоразумно не отпускал шуточки при мне, но версию того, что я убил ее и сбросил за борт, прозвучать успела. На следующий день повторилось то же самое.

Ангелы носили ей поесть, Марго не выходила к нам.

Я постучал в дверь ее каюты. Вошел, услышав «да».

— Ты нормально себя чувствуешь? Все волнуются.

— Только не говори, что они выбрали тебя парламентером. — Усмехнулась она криво.

— У меня мозг взрывается…

— Не получается? — Огорчился я.

Она отрицательно покачала головой.

— У нас есть еще время?

Она посмотрела на меня, будто я спрашивал ее о конце света.

— Ну, ты же как-то чувствуешь их… Знаешь кто там. Нет?

— Ну, так они уже знают, что я знаю! Десять раз успели закрыться.

— А… — Огорчился я, опускаясь на ее кровать и обхватывая голову руками. — Ну, хорошо, потренируйся на ангелах сначала. На тех псиониках, с которыми познакомилась в Баэндаре. Не обязательно же им что-то конкретное говорить?

— Я уже ничего не могу. Голова раскалывается. Поспать надо. — Вздохнула она, вставая и отворачиваясь.

— Ну, поспи. Чего себя насиловать. Самое худшее, что может произойти — это наша смерть.

Она нервно засмеялась.

— Самое худшее — остаться в этом мире.

— Ах, ну да. Могилка зарастет… — Съязвил я. Марго резко развернулась.

— Убирайся.

Я вышел, тихо прикрывая дверь. Только это танго на мозолях друг друга нам и оставалось.

Зашел к себе в каюту. Ангелы вздрогнули, прервав разговор. И чего им в своей каюте не сидится? Взглянули на меня и направились мимо, не сказав ни слова.

Карел легонько задела меня плечом. Я вытянулся на постели, задумавшись о том, что будет, если для Марго, действительно, окажется невозможным покинуть этот мир.

Забудет ли она свою мертвую любовь, чтобы быть со мной? Или же я опротивел ей настолько, что мне уже ничем не помочь?..

Черт, ну она же хочет меня! Что же за блядская натура живет в ней?

Я повернулся на бок, желая уснуть, но так и проворочался до ночи, копаясь в мыслях и воспоминаниях.

Привычно проснувшись затемно, я укутался в плащ и поднялся на палубу.

Удивительная, совершенно не свойственная мне привычка, приобретенная в этом мире, не всегда так уж радовала меня. Во-первых, я не всегда высыпался. А во-вторых, что было делать все то время, пока остальные посапывают, просматривая сладкие сны?

Широко расставив ноги для лучшей устойчивости, я смотрел на фиолетовые облака, рваными лохмотьями плававшие в розовом предрассветном небе. Будет ветрено, подумал я, вздыхая.

— Как же холодно… — На палубу вылезла Катя, и я обмер от удивления.

— Ты чего не спишь? — Спросил я у нее, кутающейся в плед.

— Да, я уже на всю оставшуюся жизнь отоспалась. Мы вчера рано легли…

— Тим тоже встал?

— Все уже встали. Только Марго нет. Что с ней?

— Она пытается достучаться до Ахельцеса. Мысленно. — Признался я ей.

— Красиво как… — Вдохнула она, останавливая взгляд на предрассветном небе. Я повернулся, ожидая момент, когда солнце прорежет водную гладь, прокладывая дорожку от горизонта и до самой глубины моей души.

Тикали секунды, морозя ноги и нос. А потом горизонт засветился тысячей лучей и выплыл краешек оранжевого светила. Я замер, забывая дышать. Так приятно было делить этот момент хоть с кем-то, словно делиться величайшей радостью. Я повернулся к Катьке, благодарный, что она сегодня нечаянно заменила Артура и я встретил рассвет в ее замечательной компании.

— Что это? — Вытянула она руку к солнцу, и я вздрогнул. Этот ее вопрос никогда не предвещал ничего хорошего.

— Птица там? Что еще может быть?

— Ну да, птица. — Подтвердила она, вглядываясь в горизонт. — Если она сядет на палубу, то мы потонем…

Я сглотнул, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в небе. В голове тут же пронеслась картинка, показанная Хелен в пустыне. Были у них тут такие птицы… И, если Катя права, то к нам летели гости. Я побежал в каюту за Арманцусом — на всякий случай. Натолкнувшись в коридорчике на ангелов, попросил как-нибудь закрыть мой мозг ото всех… От кого смогут. Карел криво усмехнулась, лишая меня последней надежды. Прихватив клинок, я поднялся обратно и отшатнулся, увидев приближающуюся «птичку».

Все уже высыпали на палубу, ожидая приземления незнакомца. Я вышел вперед к носу корабля — единственному месту, где птичка могла бы приземлиться. Потопить нас эта животина, конечно, не могла, но размах крыльев превышал ширину нашего суденышка. Я закрылся рукой от ветра, потом и вовсе отвернулся. Капитан судна стоял на мостике, наблюдая за происходящим со свойственном ему спокойствием.

Матросы вообще не появлялись с тех пор, как мы встали на якорь.

С мягким толчком, птица опустилась на обшивку. С ее хребта, трясясь от холода, сполз человек уже знакомой нам расы — эталонной красоты людей. Выпрямился, растирая плечи и осматривая нас. Размял шею и уставился на меня. Минута, наверно, ему понадобилась, чтобы, не задевая моей гордости, переворошить мою память. Я сглотнул. Он же вздохнул и направился к нам.

— Ведите к вашему горе-псионику. — Проговорил звучным мягким голосом и пошел сквозь нас внутрь судна.

Проходя мимо Кати, я аккуратно захлопнул ей челюсть, пока Тимур не заметил.

Похоже, прилетевший псионик был нам не врагом. Значит, у Марго все же что-то получилось.

Он, будто, проведя на этом судне все три недели вместе с нами, быстро шел в чрево корабля. Ухватив по дороге не допитое вечером вино в кружке, жадно глотнул.

Путешествие на этих птичках явно не отличалось повышенным комфортом.

Подошел к двери Марго и осторожно распахнул ее. Зашел, обходя постель. Я зашел за ним, закрывая дверь перед любопытными носами. Псионик сел на сундук и откинулся на стену.

— Марго. — Позвал я, подходя к ней и дотрагиваясь до плеча. Худышка вздрогнула и открыла глаза.

— Какого хрена ты тут делаешь? — Резко поднялась она на локтях и лишь теперь заметила гостя. Удивленно моргнула.

— Здравствуй, Марго. — Начал он своим мягким мелодичным голосом. — Меня зовут Тальцус. Ахельцес, мой хороший друг и коллега. Он попросил найти тебя, пояснив, лишь, что ты пытаешь ему что-то сказать. Теперь, конечно, я понимаю почему у псионика четвертой ступени не получается сделать такую простую вещь, а так же важность того, что ты хотела поведать моему другу.

— Ты поможешь нам? — Марго села на постели, подбирая ноги.

— Марго, — Мягко улыбнулся гость, глядя на мою худышку с отцовской нежностью. — Помогу ли я женщине, носящей под сердцем ребенка с душой нашего последнего, любимого и уважаемого Императора?

Марго выдохнула с видимым облегчением. Я наблюдал за Тальцусом. Просто потому, что от представителей их расы действительно трудно было отвезти взгляд. Прошло несколько мгновений раздумий. Они встретились взглядами. За дверью послышался глухой голос одной из сестер-телохранителец. Мне показалось, что она не договорила. Почему-то очень медленно тянулись секунды, но мы были спасены. Если не спасены, то защищены более сильным псиоником. У нас появилась надежда на удачный исход этого «приключения».