Битва титанов. Несущие смерть

Один из гвардейцев бесстрашно прыгнул из седла прямо на повозку, ударил Лию кулаком в лицо, чтобы оглушить, затем прямо по статуе полез к Франеку.

— Осторожно! — прохрипела Лиа, сплюнув кровью. Она со стоном вынула из ножен кинжал и полезла по подпрыгивающей повозке за гвардейцем.

Мимо них пронесся третий солдат. Он хотел отдать стражникам на воротах приказ преградить путь бессовестным ворам.

Франек был очень осторожен. Он метнул в мужчину мечом, когда тот находился на расстоянии трех локтей от козел повозки, и угодил ему в бок. На полном скаку солдат вывалился из седла, несколько раз перекувыркнулся, заднее колесо повозки переехало его.

Последний гвардеец собирался атаковать Франека сзади, когда Лиа вонзила кинжал ему в предплечье.

Вообще-то она целилась в спину, но сильное покачивание повозки и собственное ранение помешали ей попасть куда нужно. Женщина дернулась, вцепилась в противника и, падая, потянула его за собой. Они вместе перекатились через статую и упали с быстро катившейся повозки.

На этот раз Лие не повезло.

Она приземлилась под облаченного в доспехи тяжелого мужчину и смягчила его падение. Когда голова ее соприкоснулась с каменной мостовой Пористы, женщина почувствовала треск черепа и жгучую боль в груди. Голову окутало тепло, затем ей показалось, что она стала легкой, словно перышко.

— Лиа! — услышала она негромкий окрик друга, с трудом расслышанный из-за громкого цокота копыт и скрипа колес.

— Поезжай дальше! — с трудом произнесла она, понимая, что Франек ее уже не услышит. — Мы сделали первый шаг, Самузин, — прошептала она, обращаясь к звездам. — И за это я с радостью отдаю свою жизнь, бог равновесия, — Лиа попыталась улыбнуться, прежде чем лицо ее оцепенеет… Но у нее не получилось.

Гвардеец, оглушенный, лежал в нескольких шагах от нее; он выпрямился, потянулся за рожком, чтобы предупредить стражу у ворот. Но на поясе его не оказалось. Через миг он обнаружил его. Рожок на две трети вошел в грудь женщины. Когда они вместе упали с повозки, он вонзился в ее плоть, кости и лопнул. Кровь лилась из него, словно из воронки. Ему уже наверняка не удастся поднести его к губам.

— Проклятье, — рассердился гвардеец, поднимаясь. Грабитель ушел вместе с награбленным. И если он все точно смог разглядеть, то в повозке была совершенно особенная добыча: окаменевший маг Лот-Ионан…

Король Мальбалор Белоглазый из клана Костоломов племени Третьего, Лоримбура, читал известие, переданное ему посланником королевы Ксамтис. В нем что-то говорилось по поводу машины и гномьих рун, предвещавших смерть. Должно было состояться собрание, правители и король города Свободных должны были прибыть в Серые горы.

— Они разроют старые могилы, — сказал он представителям кланов и четырех оставшихся племен гномов, которые сидели вместе с ним в зале за столом.

Королевство Третьих существовало в основном номинально. После кончины Лоримбаса Стальное Сердце и почти полного уничтожения племени Третьих войском безумного и уже утратившего трон короля Беллетаина другие племена послали воинов на восток, чтобы обезопасить проход в Потаенную Страну. Третьих в Черных горах осталось очень мало, и они были в меньшинстве. Некоторые говорили: в меньшинстве, которое терпят.

— Вы знаете, что большинство выживших гномов моего племени выбрали мир и живут теперь бок о бок с вами, — Мальбалор поднял бумагу. — Эти строки угрожают возникшему единству.

— Если оно когда-либо существовало, — сказал кто-то из сидевших за столом.

Король не понял, чьи уста произнесли это. Рассерженный Мальбалор поднялся, демонстрируя свою красивую фигуру. Он был классическим представителем Третьих: высоким, сильным, закаленным в боях. Поверх кольчуги он носил доспех из тонких металлических пластин, ноги защищал подол длинной кольчуги. Карие глаза метали искры.

— Именно такие слова и разрывают могилы! — воскликнул он, стукнув кулаком по столу; его длинная, окрашенная в синий цвет борода задрожала. — Разве вы не видите, что это хитрость? Руны должны вызвать недоверие к Третьим, которые мирно соседствуют с вами, посеять новую ненависть. Разве мы, потомки гномоубийцы Лоримбура, не доказали, что не желаем смерти иным племенам?

— Что значат какие-то пять циклов, — снова послышался негромкий голос.

Но на этот раз подавшего реплику выдали, потому что его сосед повернулся к нему и произнес:

— Почему ты не встанешь и не скажешь это громче, вместо того чтобы трусливо прятаться, Гинсгар Милосердный из клана Кующих Гвозди из племени Первого, Боренгара?

Разоблаченный гном поднялся; он был широк в кости, с густой огненно-рыжей бородой и длинными кудрявыми волосами. В левой руке он сжимал боевой молот, как и положено гному из клана лучших кузнецов.

— Я всегда терпеть не мог Третьих. Я презираю их из-за их подлости, коварства и бесчестности, — смело произнес он, глядя в лицо королю. — То, что один из вас, Мальбалор, создал такую машину, не удивляет меня. Я вижу, что Третьи убивают снова, и это меня не удивляет, — он повернулся, чтобы посмотреть на остальных присутствующих. — Мы пошлем войско и уничтожим логово в Потусторонних Землях, а затем сгоним всех Третьих вместе и запрем. Тогда наконец воцарится покой.

Его сосед, который выдал его, поднял брови.

— …а еще бывают Третьи, которые притворяются, что принадлежат к другому племени, чтобы сеять раздор. Послушать тебя и посмотреть на твой рост — и в голову лезут очень… глупые мысли.

Гинсгар обернулся, направив на говорящего молот.

— Ты осмеливаешься называть меня Третьим? — зло выкрикнул он. — Мой клан уже бессчетное множество циклов живет в Красных горах и…

— Довольно! — приказал Мальбалор. — Сядь, Гинсгар. В принципе, мне все равно, к какому племени ты принадлежишь. Подобных подстрекательств я не потерплю. Ни в этом зале, ни в этом королевстве. Мы все будем сохранять спокойствие. — Гном глубоко вздохнул. — Я пригласил вас сюда, чтобы вы попросили своих сородичей смотреть во все глаза и быть осторожными, ни в коем случае не высказывать оскорблений. Далее. Отряд из сорока гномов отправится в штольни с целью продолжения восстановительных работ. Взять длинные железные шесты, кирки и цепи. Надеюсь, с их помощью мы сумеем повалить машину. — Король оглядел собравшихся гномов. — Это машины! То, что было построено рукой гнома, может быть уничтожено рукой гнома. Да поможет нам Враккас справиться с этим испытанием. Через два дня я отправляюсь на северо-запад, чтобы посоветоваться с Гандогаром и остальными, — кивнув гномам, Мальбалор отпустил собравшихся.

Правитель дождался, пока зал опустеет, и рухнул на стул. Гандогар попросил его стать королем, а затем его действительно избрали… Но гном никогда не думал, что эта должность окажется настолько тяжелой.

Пять племен в одной твердыне — у Глаимбара Остролезвого в Серых горах все получалось без сучка и задоринки. Там словно работал плавильный котел, из которого рождался совершенно новый вид гномов. Но в Черных горах все шло наперекосяк. Здесь ничего не плавилось, ничего не смешивалось. Напротив, каждый отдельный элемент закалялся, даже не помышляя о том, чтобы создавать новые связи.

Суеверные утверждали, что это проклятие племени Третьего, Лоримбура, которое сокрыто в самих стенах и разрушает мир. Мальбалор почти дошел до того, чтобы поверить в этот бред.

Он налил немного воды, стоявшей в графине на столе, посмотрел на отражение своего утомленного лица на слабо подрагивающей поверхности. Заботы избороздили его лицо глубокими морщинами, очертили глаза и лоб. Остальное было скрыто под бородой, и слава Враккасу. Он не хотел выглядеть еще старше, чем чувствовал себя.

Вода прохладной струей побежала в горло. Освежившись, гном поднялся и покинул зал, чтобы подготовить все на время своего отсутствия. Шагая по коридорам с высокими потолками, король решил назначить своим представителем Гинсгара, чтобы этот спорщик на собственной шкуре почувствовал, что значит нести такую ответственность. Очень сладкая месть… на его вкус…