Мост из пепла

…Словно Леонардо да Винчи встал рядом с Лейшманом у меня за спиной.

Мы видели, как волны оставляют следы на мягком песке… как в тот день, тогда, возле Сиракуз, где мы почти открыли дифференциальное исчисление, много веков назад.

К да Винчи и Лейшману присоединился Архимед — мы собрались вместе в этом древнем закутке нашей планеты, где земля еще девственно чиста, где пульсируют чистые элементы. О Боги, человек может жить в гармонии с вашим наследием… Юлиан Отступник note 2, последний из старых защитников, встал рядом с нами, а за ним, спотыкаясь, заковылял Жан Жак Руссо.

И когда я, точно полководец, вел свою армию вперед, к ней присоединялись другие, и я мысленно заглянул через мост, который перестал быть мостом из пепла, касаясь одного, второго, третьего, дюжин людей, каждым из них я был когда-то, наполняя свое сознание присутствием всех тех, кто потерпел поражение во имя человека: грандиозные неудачи и совсем небольшие, сломанные судьбы гениев, таланты, уничтоженные при взлете, недоучившиеся самоучки — я тонул среди этих людей, но я был одним из них: щитком на панели управления, контактом, стрелочником. Вот стоит Леонардо; вот Кондорсе…

Ступив в полосу прибоя и приближаясь к спущенным сходням, я сделал последний шаг назад, чтобы превратиться в умирающего Бога-вождя, который воскреснет сладко благоуханной весной, — того, чьи сыновья и сыновья сыновей охотилась на этой земле еще до того, как родились эти горы, тот, кто говорил с могучими силами, заключенными в глубинах моря, тот, кто призвал их сюда, тот, кто стоял сейчас на песке с поднятым копьем.

Я был смуглолицым, который носил все эти имена.

Поднимаясь вверх по сходням, словно в замедленной съемке, мы вошли в сумрачные коридоры судна, которые лишили нас зрения. Но мы чувствовали их присутствие, холодное и могущественное, изучающее человека…

«Иди. Сюда».

И они повели нас. Мы ощущали их. Мы по-прежнему ничего не видели.

Медленно, под безжалостным взглядом наших создателей, мы шли по кораблю — против часовой стрелки…

Время перестало для нас существовать. Мы проходили развернутым строем. Все те, кого они, как им казалось, уничтожили. Мы вернулись. Мы предстали во мраке перед нашими судьями.

А потом возник свет — далеко впереди. Мы колебались.

«Продолжай идти, человек».

Мы пошли к свету. А подойдя ближе, заметили, что оказались перед проходом, похожим на тот, через который мы сюда вошли. Только… день подходил к концу, а солнце опускалось за скалистую горную гряду на западе. Я остановился.

«Продолжай идти, человек».

«И это все, что вы можете мне сказать? После стольких лет? После всего, что было сделано?»

«Прощай».

Я обнаружил, что продолжаю идти, спускаюсь в воду со сходней, направляюсь к берегу. Я не оглядывался, пока не выбрался на сухое место. Тогда я повернулся, но корабль уже исчез.

Тут только я заметил, что меня трясет. Я направился туда, где все еще стоял смуглый человек. Пока я шел к нему, мои спутники покинули меня. Квик лежал на песке и, кажется, спал. Когда я поравнялся с ним, он сел, потянулся и зевнул.

— Пора уходить, — сказал смуглолицый. — Всходит луна. Начинается прилив.

Квик и я последовали за ним вдоль кромки воды, а затем начали подниматься вверх. Он сдвинул камень и, пошарив под ним копьем, вытащил сумку с припасами. Начал разводить костер.

— А что дальше? — спросил Квик.

— Поешьте со мной и подождите немного, — ответил смуглолицый.

Так мы и сделали. Солнце село, на небе появились звезды. Тепло огня защищало нас от порывов холодного ветра. Свет тяжелой луны посеребрил воду. Спустилась ночь, а мы все ждали и ждали. Вдруг Квик вскочил на ноги и показал в сторону океана.

Луна, переместившаяся в западную часть неба, осветила поверхности бледным огнем.

Они, словно пузыри, поднимались из моря и взлетали в воздух, исчезая в ночном небе. Я наблюдал, быстро сбившись со счета, как они появлялись из воды, поднимались вверх, исчезали, появлялись, поднимались вверх, исчезали, точно жемчужины, нанизанные на нитку, устремлялись они к звездам.

— Они уходят! — воскликнул Квик.

— Да! — ответил наш спутник.

— Они попытаются проделать то же самое где-нибудь еще? — спросил Квик.

— Конечно.

— Но мы победили? Земля снова принадлежит нам?

— Похоже, что так, винить за последствия некого, кроме самих себя.

Мы наблюдали за этой необычной картиной еще около часа, а потом небо опустело. Смуглый человек улыбался в свете костра…

Вдруг выражение его лица изменилось, и он схватился за медальон, висевший у него на груди.

Мгновенно вскочил на ноги.

— Что случилось? — спросил Квик.

— Уходите отсюда! Быстро! — крикнул он.

А потом бросился туда, где торчало из песка его копье.

И тогда я услышал, как глухой, ухающий звук прокатился над волнами, стал громче, превратился в свист, быстро перешедший порог слышимости. Я был напуган, не мог пошевелиться от сжавшего мое сердце страха.

Попытался войти в мысленный контакт, но столкнулся с пустотой.

— Уходите! Скорее! — крикнул смуглолицый. — Торопитесь!

Мы снова услышали этот странный звук, уже гораздо ближе — из воды выбралось какое-то темное существо и двинулось по широкому песчаному берегу в нашу сторону. Квик заставил меня подняться на ноги и стал подталкивать в сторону холмов. Спотыкаясь, я бросился бежать.

Наш спутник тоже отступал. Оглянувшись назад, я заметил, как лунный свет коснулся движущейся тени. Существо было длинным и большим, покрытым чешуей. Мы карабкались вверх по скалам, а у нас за спиной звучал жуткий боевой клич. Чудовище приближалось с невероятной скоростью, и, когда оно замолкало, я слышал, как с металлическим звоном отлетают в сторону камни. Довольно скоро я почувствовал, что земля задрожала.

Мы продолжали взбираться вверх по скалам. Наши древние враги покинули Землю, но они готовились нанести последний удар тому, кто заставил их отступить. Я увидел это в сознании смуглого человека.

Наконец мы добрались до того места, где росли низкий кустарник и трава. Я надеялся, что горный склон замедлит продвижение неуклюжего чудовища. Однако оно взвыло еще оглушительнее, а земля опять содрогнулась у нас под ногами. Оглянувшись, я увидел в лунном свете большую рогатую голову и неестественно кривые, растопыренные в разные стороны ноги, вгрызающиеся в землю и отбрасывающие со своего пути все препятствия. Чудовище почти поравнялось с нами.

Смуглолицый повернулся и побежал в противоположную от нас сторону. Мерзкая тварь последовала за ним, выворачивая с корнями деревья, сдвигая огромные валуны. Квик бросился вслед за ним, я услышал выстрелы: пули со звоном отскакивали от чешуи.

Смуглый человек повернулся к чудовищу, выставив вперед свое копье. Зверь налетел на него, и раздался громкий скрежет. Вся сцена на мгновение застыла в лунном свете, точно какая-то уродливая статуя: чудовище остановилось, копье вошло в тело врага где-то под головой, а смуглый человек пытался удержать его.

Но вот голова дернулась, и рог вошел в тело человека, отбросив его в сторону. В этот момент чудовище взвыло еще раз — Квик ударил его по голове громадным камнем, — опустилось на землю и застыло. Мы никогда не узнаем — Квик прикончил его, или удар копья оказался смертельным.

Я бросился к смуглому человеку, а несколько мгновений спустя ко мне присоединился задыхающийся Квик. Наш спутник был без сознания, но еще дышал. Его бок был очень влажным.

— О Господи! — воскликнул Квик и, сорвав с себя рубашку, свернул ее и приложил к ране. — Так я и думал! Поблизости нет ни одной больницы…

— Оставьте его. Уходите. Возвращайтесь к своему вертолету. И никому не рассказывайте про это, — услышал я голос, который мне не сразу удалось узнать.

Повернувшись, я увидел спускающуюся по склону Лидию.

— Ты сделал свою работу, — сказала она. — Отвези мальчика домой, Квик.