Конфидент. Трилогия (СИ)

   Когда впереди показалась группа людей, шедших навстречу со стороны леса, двигавшийся в авангарде всадник выкрикнул "тпру!", первым останавливая своего коня. И вскинул правую руку с раскрытой ладонью. Давая понять тем самым, что намерения его мирные и предельно честные.

   Следом остановились и лошади, запряженные в телеги, и весь конвой. Дети залепетали на разные голоса, испуганно переглядываясь. Услышь этот хаотичный хор некий сторонний наблюдатель - он едва ли бы смог разобрать в нем хоть одно слово. Потому что был этот тревожный гомон выражением, скорее, чувств, чем осмысленной речью. Как чириканье птиц.

   Между тем участники встречи со стороны Ковена подошли достаточно близко, чтобы можно было их рассмотреть и говорить с ними. Слово взяла одна из четырех ведьм - поседевшая, но все еще стройная, высокая, не сгорбленная и вроде бодрая. Тогда как ее более молодые товарки и десяток рабов молча стояли в ожидании.

  - Передайте его величеству мою искреннюю благодарность... и поздравление, - молвила ведьма приятным голосом без намека на старческий дребезг, - наш король показал себя не только милосердным, но и мудрым правителем. И по-настоящему храбрым. Потому что втаптывать в грязь тех, кого и так считают изгоями... под улюлюканье лояльных дураков - на это способен кто угодно. А вот пожертвовать любовью подданных, если того требуют интересы страны... о, это и впрямь требует мужества!

   Кавалерист, шедший в авангарде, ответил беглым, но поистине испепеляющим взглядом. Словно говоря: "зарубил бы тебя саблей прямо здесь, тварь, да что толку - только под трибунал попаду".

   После приветствия ведьма-предводительница подняла руку с указательным пальцем. И бесцеремонно, как овец - по головам, пересчитала сидевших в телегах детей. А затем, закончив и оставшись удовлетворенной, изрекла:

  - Вот правильно говорят, что точность - вежливость королей. Все, как и было обещано. Сотня новых слуг для Урдалайи, - на последней фразе она подняла лицо к небу, выискивая еще не взошедшую луну, - только вот эти лошади... телеги. Все-таки часть пути придется через лес преодолевать. А там они не пройдут.

  - Ничего! - взвизгнула еще одна ведьма, молоденькая, с растрепанными волосами и рябым веснушчатым лицом, - вот в лесу и бросим. А так пока хоть немного проедусь. Отдохну... а то аж ноги отваливаются.

   С этими словами рябая ведьма подскочила к ближайшей из телег. И грубо спихнула с нее двух мальчишек, сидевших на краешке. После чего сама плюхнулась на их место. Одному из согнанных с телеги мальчиков посчастливилось приземлиться на корточки. Другой же шлепнулся неловко, на колени. Отчего сразу расплакался.

  - Эй, ты! - прикрикнула на рябую веснушчатую ведьму сидевшая рядом девчонка, - это же мой брат!

  - Не говори ерунды, милочка, - ведьма приобняла ее, а в голос добавила ласковых ноток, - у верных служительниц Урдалайи нет братьев, отцов всяких там, матерей. С сегодняшнего дня твоей семьей становится Ковен. И больше никто. Это тебе для начала... первый урок. А вот урок второй, для закрепления. Это все низшие существа, грубая сила без капли мозгов. Я про мужчин говорю. Они существуют только потому, что кто-то должен прислуживать и нам тоже. Защищать нас, трудиться там, где наших телесных сил не хватает.

   С этими словами она покосилась на безропотно и молчаливо стоявших неровным строем рабов. Живого свидетельства в пользу правильности своих рассуждений.

   Между тем всадник, шедший в авангарде, выкрикнул команду, разворачивая коня. За ним следом, выстроившись в две шеренги, устремился и весь конный отряд, отправляясь в обратный путь. И оставляя ведьмам детей и колонну из телег.

   Усевшись на телеги спереди, рабы взялись за упряжь, направляя караван дальше вдоль дороги. Возобновили путь лошади, как и прежде. То есть неспешно и неохотно, как подобает старым клячам, коих и отдать не жалко, и даже бросить. Медлительность эта, впрочем, вполне устроила предводительницу и двух других ведьм, шедших пешком. Потому как не позволяла им отстать. И не вынуждала идти второпях, выбиваясь из сил.

   Так прошло два или три часа пути. За которые почти совсем стемнело. А полоса дороги, и без того неровная да притесняемая травой, окончательно скрылась под зарослями на опушке леса.

   "Привал, деточки! - сообщила седовласая ведьма-предводительница, после чего обратилась к товаркам, - лошадей, чтоб не пропали, отдадим нашим крылатым друзьям. Будет им праздничный ужин, ха-ха! Кроме одной... она мне для другого понадобится!"

   При упоминании о "крылатых друзьях" Аника, доселе, как и другие дети, бесцельно пялившаяся по сторонам, вмиг оживилась. И метнула цепкий взгляд к ведьме. Точнее, к маленькому костяному амулету в виде летучей мыши, висевшему у нее на шее. На миг ведьма-предводительница сжала амулет пальцами с изрядными ногтями. После чего отпустила. И, достав из складок одежды кинжал, сделала шаг в сторону ближайшей из лошадей.

   Кляча всхрапнула и, было, попятилась. А вот чтобы встать на дыбы, сил у нее уже не хватало. Подоспели и два раба, чтобы удержать лошадь за упряжь. Тогда как ведьма, проворно подскочила к несчастной скотине и кинжалом перерезала ей горло.

   Напоследок лошадь огласила лесную опушку почти визгливым ржанием. От него всполошились другие клячи каравана. А дети, кто отвернулся, а кто, не выдержав, разревелся от жалости.

   Ведьмам, напротив, сие чувство оказалось совершенно не свойственно. Их седая, но ловкая предводительница уже собирала кровь из перерезанной лошадиной холки в подставленную медную плошку. Рядом крутилась ее более молодая и рябая товарка.

  - Человечья кровь, конечно, полезней, - тараторила она, - но на безрыбье... как говорится, сойдет и лошадиная!

   Слегка повернув голову, предводительница цыкнула на нее, и рябую ведьму как ветром сдуло.

   Наполнив плошку, седовласая ведьма выпрямилась. И, бережно держа ее перед собой, заговорила, обращаясь как к рабам и другим чародейкам из Ковена, так к детям, опасливо жавшимся к телегам. Голос предводительницы звучал торжественно и восторженно.

  - Лунная богиня взирает на нас сейчас, - и действительно, луна, круглая и желтая как золотая монета, уже висела в потемневшем небе, - и приветствует своих новых слуг. Почтим же и мы всемогущую Урдалайу... явив ей наше единство в силе... и крови!

   Кто-то из детей скривился от отвращения. Видно представив, что последует за этой речью. Передернуло и Анику, как бы спокойно она ни старалась себя вести.

   И предчувствия не обманули. Достав откуда-то маленькую железную ложку, предводительница посланников Ковена обмакнула ее в лошадиную кровь. После чего медленно, смакуя с каким-то нездоровым наслаждением, облизала. А глаза седовласой ведьмы при этом сверкнули, кажется, даже ярче, чем факел в руке одного из рабов.

  - Сила луны, - приговаривала она, - сила ночи... сила крови - сила жизни... сила страха и боли моих врагов... наполняет меня.

   Одна за другой, еще три ведьмы подошли к предводительнице с плошкой. И слизывая с ложки кровь, каждая из них повторила те же слова - про наполняющую их силу. А затем...

  - Сюда! Ко мне, надежда Ковена! - призывно молвила предводительница, - будущие властительницы над такими силами, которых боятся даже маги... прирученные и прикормленные королем.

   Поняв, что речь идет только о девочках, мальчишки-пленники вздохнули с облегчением. У нескольких эти вздохи вышли настолько громкими и явственными, что слились в гул, пронесшийся над поляной. Гул простодушной радости, как если б им удалось избежать наказания. Или просто какого-нибудь неприятного поручения.

   Совсем иначе чувствовала себя девчачья половина пленной сотни. Лишь одна из девочек сама решилась сделать несколько шагов к ведьме с плошкой. Но стоило ей взглянуть поближе на густую темную жидкость, ощутить запах и, тем паче, вспомнить про недавние муки несчастной лошади - как маленькая пленница рывком отвернулась. Обеими руками закрывая рот, сдерживая тошноту.