Своя дорога

– Где Агаи? – с ходу спросил я рош-мах, скидывая на порог добычу.

– Пошел тебя искать, – мрачно ответила девушка, наклоняясь за мешком.

– Давно?

Чувствую, за время нашего путешествия я разовью до небывалых высот одно полезное качество, называемое терпением.

Рош-мах покачала головой:

– Нет, минут десять тому назад.

– А ты зачем его отпустила? – поинтересовался я.

– Так он не один пошел, а с твоей знакомой, – нервно ответила Танита.

Какой знакомой? Ближайшая знакомая от этого места жила за день пути, да и не могла она путешествовать.

Увидев мой изумленный взгляд, девушка еще больше напряглась:

– Смазливая блондинка с глупой улыбкой.

Ах ты…

Я рванул в ту сторону, куда пялилась пятью минутами раньше оборотень, обернувшись на ходу и успев рявкнуть:

– А ну пшла в дом! Без тебя справлюсь!

Девушка обиженно рыкнула. Ее частично преобразившееся лицо напоминало удачную карнавальную маску: наполовину женщина – наполовину кошка. Так она и осталась стоять на пороге, раздирая отросшими когтями ни в чем не повинные косяки.

Хорошо, хоть одна слушается. Нет, ну предупреждал же! Привязывать его, что ли?! Выпьют сейчас досуха, придурка доверчивого! Это ведь даже не вампир, а кровосос на уровне комара. Точнее, комарихи… крупной такой гадины!

Невысокий подлесок, поднимавшийся задорной стеной рядом с пнями пущенных на дрова деревьев, просто мелькал перед глазами. Ноги сами несли меня вперед. Ощущение, что я катастрофически опаздываю, подстегивало лучше всякого кнута. В голове уже возникла живописная картина: бездыханное тело с окровавленной шеей.

Ах ты, обалдуй… С собой, с собой надо было брать крылатого олуха! Танита на приманку гианы не обратила бы внимания, а этот недоумок просто не мог спокойно пропустить хорошенькую мордашку. Кавалер недоделанный! Уж лучше бы присмотрелся внимательней! Волшебником еще себя считает, бестолочь!

Я бежал так быстро, как только умел, пытаясь к тому же передвигаться тихо, чтобы не спугнуть охотницу. Если она уволочет сирин в логово – ему ничто не поможет!

У большого куста боярышника, щедро усыпанного неспелыми ягодами, я остановился, перевел дыхание и осторожно отодвинул в сторону одну из веток, закрывавших обзор.

Чутье не подвело и на этот раз. Сразу за кустом белели две сплетенные в крепких объятиях фигуры – мужская и женская. В мужской угадывался мой пропавший товарищ. Он стоял, прислонившись к стволу дерева (видно, ноги уже не держали), с запрокинутым вверх лицом, словно пытался рассмотреть что-то в небе. Женщина присосалась ртом к тонкой шее, к тому месту, где при напряжении выступает синяя жилка, наполненная драгоценной жидкостью. В вечерней тишине было хорошо слышно, как тварь равномерно сглатывает, словно воду из кубка пьет.

Ах ты, песье отродье…

В пару прыжков я долетел до упыря, но гиана оказалась хитрее – заслонилась жертвой и с силой толкнула ее на меня, – а потом прыгнула в черноту леса. Я поймал Агаи, прижал пальцами рану, останавливая кровь, вгляделся в его пустые глаза и приник ухом к груди. Сердце слабенько, но трепыхалось.

Хвала Ирие! Ну и везучий, стервец! Мало кто может похвастаться тем, что выжил после поцелуя гианы.

Я с сожалением глянул вслед мелькающей между стволами деревьев тени: упыриха улепетывала со всех ног. Догнать гиану было уже невозможно.

Да и пошла она… Все равно Агаи одного в ночном лесу не оставишь. Мне бы успеть дотащить его до дверей, прежде чем твари почуют свежую кровь.

Словно в ответ на опасения между деревьев вспыхнули яркие синие огоньки. Такие же освещали нам дорогу в лесу Корриган, но там они были при хозяйке, а тут… А тут они сигналили – пора уносить ноги!

Я наскоро завязал рану платком, подхватил обескровленного волшебника, закинул его на плечо и рванул к избушке. Агаи ушел от жилища отшельника недалеко, всего-то на полверсты, но и этого расстояния хватило, чтобы влипнуть в крупные неприятности. Притом – дважды. Не успел я пробежать и двадцати шагов, как на тропу из-под кучи прошлогодней прелой листвы вылезло… Не знаю я, как называется эта дрянь размером с годовалого барашка, с широким и плоским, словно у клопа, телом и множеством конечностей. Она прыгнула к моим ногам и злобно щелкнула жвалами, пытаясь вцепиться в колено. Я отмахнулся мечом, но не попал – существо легко сигануло в сторону на пять-шесть шагов.

Эдхед то! Проворное! А защищаться одной рукой, мягко говоря, неудобно.

Я попятился, удерживая противника на расстоянии и надеясь, что меня увидит рош-мах.

Пот заливал глаза, скапливался крупными каплями на ресницах и кончике носа. Агаи по-прежнему оставался без сознания. То ли в слюне нежити что-то было, то ли волшебник одной ногой уже ступил в мир мертвых.

Оружие в руках пока удерживало «прыгуна» от повторной атаки. Он суетливо метался из стороны в сторону, то поднимаясь на лапки, то припадая к земле, проверяя мое внимание, но напасть не решался. И когда уже думалось, все обойдется, я уловил легкий шорох. Еще одна куча листвы развалилась на глазах, явив миру то, что было весьма некстати. А потом – еще одна, и еще…

Чтоб я сдох… Да тут целая жучиная стая!

Добрый десяток монстров выбрался на поверхность. Твари возбужденно гудели, собираясь в сплоченный строй. Несколько самых хитрых торопливо потрусили мне за спину.

Эдхед то… Судя по всему, подобных созданий тут по одному на каждую кочку. И что они, хотелось бы знать, жрут, когда людей поблизости нет?!

Я уже прижался к дереву, собираясь скинуть сирин на землю и принять бой, но тут почти у самого уха прозвучало:

– А ну бегом до дома! Быстро, если жить хочешь! Я их задержу.

Всемогущий Ирия, я всегда верил, что ты есть и не дашь погибнуть своему скромному почитателю, сотворив очередное чудо! По-другому объяснить появление Унна было нельзя.

Я чуть не прослезился от счастья, последовав умному совету отшельника. Никто еще не бегал так быстро с десятью стоунами груза на плече.

Я несся, замечая краем глаза, как тянутся за мной легкие быстрые тени, и слышал, как ругается, отбиваясь от чудищ, Унн. Судя по глухим ударам, он был намного удачливее меня. Представляю, как разлетаются из-под его дубины в стороны суетливо перебирающие многочисленными ножками тела.

Я буквально снес Таниту, припечатав ее к стене, потом скинул бесчувственного Агаи на пол, приказав:

– Пригляди.

И рванул обратно, выручать Унна, влипшего в неприятности по милости моего недалекого попутчика.

Эх, какая жалость, что я не менестрель и не обучен рифмоплетству!

Как красиво работал своей дубиной, утыканной серебряными и железными болтами, отшельник! Она порхала, как бабочка, и казалась совсем невесомой в могучих руках Унна.

Хрясь! И плоское как блин тело нежити, пробитое насквозь, падает мне под ноги.

Хрусть! И еще одно огромным блином размазывается по стволу ближайшего дерева.

Снимаю шляпу перед таким мастерством. Если бы дядины мордовороты хоть вполовину так умели, нелегко бы мне пришлось. А вот я сейчас…

Я бросился вперед – короткий замах, и меч срубил жвала вместе с головой.

Ну кто еще?

Монстры, обнаружив нового врага, отбежали на безопасное расстояние и, сбившись в кучу, защелкали челюстями, словно советовались.

Вот же мразь! Как она только на свет появилась? Затейник, однако, наш Творец. Хотя клопы – вряд ли его рук дело, скорее, мрачного братца, который восседает в загробном мире на троне из костей.

Унн, не спуская глаз с недовольно гудящих тварей, попятился назад. Бегать он не любил: не по комплекции отшельнику суетиться. Пришлось прикрывать его спину. Хищники следовали за нами по пятам почетным эскортом, но нападать не решались. Синие огоньки возбужденно выскакивали из высокой травы, мельтешили перед самыми глазами и пытались укусить на лету. Унн привычно отмахивался от них, как от комаров, похожей на кувалду ладонью. Я тоже мстительно раздавил неловкого фонарника, отважившегося приблизиться к разгоряченной коже слишком близко.