Клинки Керитона. Трилогия (СИ)

   -- Я слышала о Раг-риссе, но думала, что это что-то вроде храма или Верового камня, но никак не врата в Верхние Земли.

   -- А с чего ты взяла, что верэнги раскроют перед хузой самое своё сокровенное знание? А? Молчишь? Я удивлён, что ты и так слишком много знаешь. Верэнги убивают неверных и за меньшие проступки. Видно, Халога очень нужно провести войско в Сови-Тава... Такие вот дела, дорогуша, -- онталар прицокнул языком и посмотрел Сурре прямо в глаза.

   Ну как в глаза? Левый зрачок, не выдержав и мгновения, шнырнул в сторону -- к миске с мясом, что предназначалось ворону Виго. Правый же дёргался, неравномерно блуждая по лицу дэфе, будто не решаясь выбрать, какой из её глаз ему краше.

   Продрогшая Эдэн прижалась к сестре и невольно улыбнулась, как если бы Кланг сказал что-то смешное.

   -- Я должен хотеть смерти, -- не то спросил, не то сам себе сказал онталар. -- Смерть -- самое великое благо, начало новой жизни.

   -- Ты же не верэнг, как ты ходил к Раг-риссу?

   -- Очень просто. У меня не было выбора. Я не знал, что может со мной случиться, но соплеменники ждали от меня этого, я должен был идти, и я пошёл...

   -- И что было дальше? -- Эдэн положила голову на колени сестре и внимательно следила за чистившим перья Виго.

   -- Ничего не было. Раг-рисс не впустил меня. По-правде сказать, я не знаю, должен ли он был на самом деле меня куда-то впустить или же попросту убить. Но, к счастью, не случилось ни того, ни другого -- мне не удалось переступить каменного кольца, едва я коснулся его, меня ударило молнией и отбросило назад. Очнулся я через несколько дней, в кустах, и похоже было, что верэнги клана Чёрного Паука решили, что я, как и другие паломники, прошёл внутрь Раг-рисса и пирую сейчас с Виноки. Во всяком случае так я тогда подумал, потому что вокруг не было ни одной живой души. И тогда я решил, что среди живых меня никто не будет искать и пора уходить.

   -- А как ты стал верэнгом? -- спросила зачарованная его рассказом Эдэн.

   -- О, это долгая история: поначалу я был рабом, а когда тех, что знали меня как раба, не стало, я решил сам стать верэнгом. Если захочешь, я потом расскажу тебе, как это случилось, -- он кивнул в сторону большого костра, где веселились воины, и в задумчивости придавил губу большим пальцем, прикусил жёлтыми зубами седой волос, -- когда их рядом не будет.

   Он умолк, переводя дух, а Сурра спросила:

   -- Долго ты жил среди них?

   -- Долго... больше шестидесяти лет. Детей детей тех, что пленили меня, давно нет в живых...

   -- Это они сделали? -- Эдэн указала на обрубки его пальцев.

   -- Нет, это я сам.

   -- А это? -- Сурра указала на сеть паутинообразных шрамов под правым глазом Кланга.

   -- Они, но по моей просьбе.

   -- Зачем?! -- пискнула Эдэн.

   У костра захохотали. Ворон Виго недовольно замотал головой, расправил крылья и шумно перелетел на корягу шагах в пяти от них.

   -- Долго же ты не можешь решиться, Паук! -- крикнул онталару Гарона.

   -- Я же говорил, что получу девчонку обратно целой и невредимой.

   -- Погоди, славный Майага, старому Пауку нужно время, чтобы собраться с духом, -- скрипнул Кланг.

   Ответом ему был дружный хохот воинов и недовольный рык пробудившейся рыси.

   Сурра недоумённо взглянула на Кланга и увидела в его глазах неприкрытую тоску. Старик вздохнул и произнёс:

   -- Извини, девочка, я не хочу об этом говорить... Не теперь...

   Внезапный порыв ветра налетел на огонь: обезумевшее пламя вспыхнуло с новой силой, заметалось в страхе и отблесками отразилось в усталых глазах онталара. Сурра взглянула на звёзды, на задумчивый Оллат и мрачный Сарос, на вечное, не знавшее границ небо... "Я могу доверять тебе, Паук!" -- с нежностью подумала она, но вслух ничего не сказала, потому как старик уже ушёл.

   Она долго ещё сидела, покачиваясь и обнимая посапывавшую у неё на коленях сестру, размышляя о Кланге, о себе, о Эдэн, о Виноки и о надеющихся на жизнь после смерти верэнгах, о доме, о родных, и о ставшем уже нежеланным завтра...

   Средь камней бесновался огонь, отбрасывая увеличенную в разы тень Сурры на омшелый, покрытый трещинами валун...

   ...Утром, на четвёртый день в Дужках, Сурра увидела, как из тумана впереди выплывают вздымавшиеся головокружительные утёсы -- из-за стены дождя показались очертания почти вертикальных скал: то появлявшиеся, то снова пропадавшие за дождевой стеной...

Глава 12. Узун

Н.Д. Начало осени. 1164 год от рождения пророка Аравы

Крепость Узун

   Вечер опустился на Ойхорот, день угасал на западе. Дождь шипел в огне закопченных чаш, висевших на колоннах по обеим сторонам моста, ведущего в крепость. В отблесках трепещущего пламени мокрые камни, блестели и казались багряно-чёрными.

   Узун встречал Тэйда и Саиму хищным оскалом ощетинившегося шипами подвесного мостка в начале виадука и суровыми взглядами бойниц северного донжона.

   У ворот дорогу им преградили трое угрюмых, закованных в броню стражников, и знатный сиорий на караковом жеребце.

   -- Кто такие? -- властно пробасил важный сиорий, осматривая юношу, онталара и пееро, который в ответ с любопытством взирал на него.

   Саима и Тэйд почтительно поклонились.

   -- Саима са Вир.

   -- Тэйд са Раву к вашим услугам, сиорий.

   -- Комендант крепости Узун -- Феарк Наурт, -- он перегнулся через луку и, близоруко сощурив глаза, оглядел путешественников. -- Откуда и куда следуете?

   -- Были по делам в Двух Пнях, -- начал объяснять Саима, -- теперь вот возвращаемся домой в Триимви.

   Его ответ и поведение, казалось бы, удовлетворили сиория. Он ещё раз внимательно осмотрел путников, видно, пытаясь вспомнить, видел ли он их раньше.

   "Похоже, не вспомнил".

   -- По пути на нас разбойники напали, -- промямлил Тэйд, -- еле ноги унесли.

   -- Ага, -- кивнул Саима. -- Къяльсо.

   -- А вот это интересно, -- Феарк махнул стражникам, отдавая приказ пропустить. -- Только это не настоящие къяльсо были.

   -- Не настоящие?

   -- Настоящие къяльсо вас так легко не отпустили бы. -- Он ещё раз взглянул на Тэйда и произнёс, обращаясь к Саиме: -- Другу твоему цейлер нужен -- вид у него крайне нездоровый. Могу своего оруженосца отрядить, он у меня искушён в лекарских делах, а лучше обратитесь к северянину, что поутру с караванчиком прибыл. Как отдохнёшь немного, приходи с докладом -- расскажешь о нападении. Особо не тяни, жду тебя часа через полтора--два. Страже скажешь, что ко мне, они проводят.

   Он развернулся, давая понять, что разговор закончен, и направил каракового вдоль стены.

   ...Тэйд и Саима расположились в небольшой комнатке с окнами на северный мост. Они оставили вещи и спустились в общий зал, который был почти пуст. Сели у окна, из него был виден двор и башня, Саима достал трубку и кисет.

   -- Немного тут постояльцев, -- сказал он, выпуская Вира из рукава.

   -- Не похоже, что хозяин жирует, -- согласился Тэйд.

   Через минуту появился хмурый и не очень опрятный трактирщик, принял заказ и быстро, несмотря на хромоту, удалился на кухню.

   Подлетела служанка -- круглолицая, розовощёкая феаса, симпатичная, даже по человеческим меркам, если, разумеется, вам по душе такие задорные рыжеволосые пухляшки, с типичными для всего феаского племени ушками, формой напоминавшими лист дииоро, и огромными изумрудными глазами.

   Стол быстро заполнился тарелками: горячий винегрет по-кейнэйски, мелко нарубленные кусочки мяса с хлебными кольцами, тушёные и свежие овощи, два стакана тыквенного сока.

   Неторопливо приковылял трактирщик.

   -- Иди, -- буркнул он служанке и уселся за соседним столом, явно рассчитывая на беседу.

   -- А что, уважаемый, лекарь, который в обед приехал, ещё здесь? -- Саима с жадностью, достойной феа, разодрал ржаное колечко.