Полнолуние: закон стаи

— Ясно. Там мне тоже предстоит побывать.

— Ретивый какой! Осторожней, — лениво промолвил Шрам. Казалось, ему абсолютно все равно, будет Ялмари осторожен или нет. — Три человека, которые попытались сделать это, уже исчезли.

— Я не знал, что они исчезли в замке Иецера. Поладу об этом не докладывали, — Ялмари привстал от таких известий.

— Никто не знает, где они пропали, — пожал плечами капитан. — Где-то в лесу или в горах. А может, и в замке Иецера, — он пожевал губы. — В общем так. Не скажу, что я тебе верю — слишком уж ты темнишь. Да и, собственно, молод еще, чтобы такие серьезные задания тебе доверяли. Но я тебя все же отпущу. Как и Щуни. И, конечно, немедленно доложу обо всем Поладу. Очень надеюсь, что враг еще не настолько силен, чтобы выведывать у особых посланников еще и пароль. Иначе дело плохо. Когда отправишься?

— Прямо сейчас.

— Лошадь нужна?

— Да, конечно.

— А как же ты до деревни на своих двоих добрался? — в комнате опять повисла тишина, после чего Шрам продолжил. — Можешь не отвечать. Уже вижу, что ты соображаешь, как поубедительней соврать.

— Могут у меня быть секреты? — устало выдавил Ялмари.

— Могут, — согласился капитан. — Очень даже могут. Секретный способ, как быстро преодолеть более пяти шавров в сутки, не садясь на лошадь. Залечить за один день ожоги на ногах и не умереть от лошадиной дозы снотворного. Секретный способ, как перестать быть человеком, — Шрам вглядывался в Ялмари — у парня на лице не дрогнул ни один мускул. — Ах да, я еще забыл о секретном способе повлиять на туммим, чтобы он не опознал в тебе оборотня, — Ялмари все так же бесстрастно смотрел на капитана. — Железные нервы у тебя, парень. Знаешь, собственно, есть более незатейливый способ проверить, кто ты на самом деле — провести ножом по руке. Если не останется царапины, значит… Но я о своих выводах никому не говорил. Даже Щуни. Я предположил, может, именно это имел в виду Полад, когда приказал не отправлять больше гонцов к замку. Он сказал: "Я сам займусь этим". Отправить вместо людей — оборотня, лучшее решение. Шансов выжить у него намного больше. Так тебе все-таки нужна лошадь? — он снова выжидающе воззрился на Ялмари.

Ялмари замер, стараясь не потерять контроль над лицом, кивнул.

— Да. Мне нужна лошадь.

— Хорошо, — усмехнулся Шрам. — Но тебе, собственно, придется подождать, пока "волки" проводят Щуни подальше. Если этот староста узнает, что тебя отпустили, может и бунт поднять. Ни к чему нам, чтобы кто-то говорил, что Полад в сговоре с оборотнями и хочет погубить Энгарн. Пусть Щуни думает, что ты под стражей.

— Сколько придется ждать?

— Часа два. Заодно голова немного проветрится. Сейчас у тебя кожа зеленоватого цвета.

Ялмари рухнул на подушку, не дожидаясь, пока Шрам выйдет из комнаты.

За шесть дней до этого

Ялмари заглянул в библиотеку. Заметив его, Илкер помахала рукой:

— Смотри, смотри, что я нашла! Странно, что этого никогда не цитируют в церкви. Песню чувств — читал?

Ялмари опять неопределенно повел плечом. Это можно было принять как за положительный, так и за отрицательный ответ.

— Послушай. Я прочту, — Илкер открыла книгу, чуть приподняла подбородок. На щеках показался румянец от волнения. Она читала вдохновенно и возвышенно:

Можешь ли ты измерить глубину любви?

Это кажется таким простым и таким сложным.

У одних любовь велика, как море и никто не может достичь ее дна.

У других же — мелкий ручеек, иссыхающий в летнюю жару.

К одним она приходит, принося жизнь,

как благодатный дождь пробуждает мертвую степь.

Других она ставит на колени, превращая в раба,

готового терпеть любые унижения ради счастья поцеловать след своего господина.

Но хочешь знать тайну?

На берегу Вечности есть океан Любви,

приносящей только радость и счастье,

любовь там всеохватна и бесконечна.

Если ты попадешь туда, то можешь остаться навсегда, наслаждаясь ее покоем,

и ничто в этом мире больше не будет иметь значение для тебя.

Но если захочешь, можешь вернуться обратно,

взяв с собой хотя бы одну чашу из этого океана —

и тогда, где бы ты ни был, ты напоишь любовью каждого жаждущего…

— Ну, как? — она сияла необыкновенной красотой.

Ялмари судорожно сглотнул. Голос все равно отдавал хрипотцой:

— Великолепно… Ты в это веришь?

— В "океан любви"? — Илкер не замечала его состояния. Она еще находилась под впечатлением от прочитанного. Голос приобрел деловитую сухость. — По-моему это аллегория.

— Выходит, мы не сможем побывать на берегу Вечности и научиться любить? — он говорил серьезно как никогда. Девушка помедлила, прежде чем ответить.

— Что такое Вечность, Ялмари? Разве Вечность — это не Эль-Элион? Приближаясь к Нему, мы становимся способными любить.

— Тут говорится о любви, которая приносит лишь счастье. Я не встречал такой. Мне кажется, любовь всегда приносит боль.

— Даже когда взаимна? — голос Илкер наполнился печалью.

— Даже тогда, — подтвердил Ялмари. — Мы слишком разные — мужчины и женщины. Мы слишком часто не понимаем друг друга. Раним.

— Я не знаю, — отозвалась она. — Я еще никогда не любила, но… Но мне кажется, это возможно — любить и быть счастливым. Я верю в это.

Тишина в библиотеке казалась звенящей. Прошло не меньше пяти мгновений прежде чем Ялмари продолжил:

— Пусть Эль-Элион не обманет твою веру.

Они еще помолчали.

— Что-то ты нагнал на меня тоску, — произнесла она, закрывая книгу. — Такое настроение было хорошее, пока ты не пришел…

— Извини, я пойду, — тут же подхватился Ялмари.

— Нет, уж стой, — пресекла девушка попытку к бегству. — Теперь ты не имеешь права уйти, пока не развеселишь меня. Или ты хочешь, чтобы я теперь весь день грустила? — она деланно поджала губы.

Лесник невольно рассмеялся. Вновь сел на стул напротив.

— Что же тебе рассказать?

— Что-нибудь красивое и поднимающее настроение. Поразмышляй пока. А я расскажу тебе о чудесах, которые происходят у нас, горничных. Помнишь, я вчера тебе рассказывала о Пайлун? Так вот, вчера же вечером, я захожу в комнату, а она смеется как сумасшедшая. Оказывается, принцесса спросила, почему она такая грустная. Пайлун ей все рассказала. И Эолин щедрой рукой отсыпала ей в два раза больше приданного, чем было, по слухам, у соперницы. Как тебе это?

— Хорошая новость, — Ялмари непринужденно улыбался, от недавней тоски не осталось и следа. — Я же говорил, что принцесса щедрая.

— И сумасбродная, — конкретизировала Илкер. — Или ты этого не говорил? Но это факт! Так вот это еще не все. Как только мы проснулись, мальчик-полотер примчался к Пайлун и сказал, что конюх хочет ее видеть. Представляешь? Весть о приданном как-то долетела до конюшни. Честно говоря, я считала, что Пайлун не пойдет. Я бы ни за что не пошла после такого унижения. Но она тут же бросилась к нему.

Ялмари вздохнул.

— Вот она — любовь, делающая рабом. С таким приданным могла бы и что-то получше подыскать.

— Не торопись с выводами, выслушай до конца. Прилетает обратно — счастливая, танцует, поет! Говорит: "Я так этого гада отшила — на всю жизнь запомнит".

Лесник возвел очи к потолку.

— Не пожалеет потом?

— Почему это она должна пожалеть? — Илкер уперла руки в бока.