Лия Кирсанова и диадема четырёх стихий (СИ)

– Киницава, спокойнее! – погладив змею, велев Аксен.

Дальше порога я не решалась заходить. Аксен был мрачен.

– Прошу, проходи, – пригласил он.

Я замешкалась.

– Не бойся. Киницава тебя не тронет.

Кобра удивлённо посмотрела на своего хозяина, мол, не трону? Ты уверен? Ближе я не стала подходить.

– Как самочувствие? – спросил Аксен.

– Не могу определить, но мучает беспокойство.

Я машинально коснулась руки. Она была горячей. Опустив взгляд, я обнаружила, что она покраснела. Почему-то говорить меня не тянуло. Аксен не отрывал от меня взгляда, словно чего-то ожидал… но чего? Академик тоже молчал. Тишина повисла в кабинете. Тут я вспомнила о матче.

– Какой счёт? Кто победил?

– Ничья. Ты и Шелдон – вместе забросили мяч-хамелеон в Бешеный сундук. Ты отделалась переломом руки и ноги, а вот Шелдон… тот угодил в сундук. Сломал обе ноги. В медпункт его привезли без сознания и прутом в груди. Ладно, мы сейчас не об этом. Я не доволен тобой Лиля. Ты должна была придти ко мне до матча, а не после него! – стукнул он ладонями о стол. Я вздрогнула. Аксен был в ярости.

– Э… я хотела, но Милан сообщил, что матч… – начала, было, я оправдываться, и осеклась.

– Ты понимаешь, что твоя жизнь висит на волоске от смерти?! Диадема четырёх стихий не просто древний артефакт, он – жаждет… жаждет силы!

– Это я поняла, – спокойно ответила я. – Диадема ведь должна накопить достаточно сил, чтобы Лаура-дель-Ришина смогла меня прикончить?

Аксен уставился на меня.

– Откуда тебе известно?

– Диадема рассказала. Ночами мне отрывисто снились сны о разрушениях. Руины… и смех Лауры.

– И ты молчала?!

– Да. Умереть во сне мне не хотелось, – отвела я глаза в сторону.

– А сейчас не боишься? – спросил академик.

– Нет. Я могу рассказать всё, что диадема мне поведала. Если она меня убьёт, то, – и она, и сила – никогда не попадут в руки Лауры.

– И поэтому ты ничего мне не рассказывала? – смягчился Аксен.

Я кивнула. Я старалась забыть все кошмары, неудачи, что преподносила мне диадема.

– Я переживаю за тебя Лиля. Я попросил Ринату наложить на тебя Проклятие Потерянного берега. И я не ошибся! Проклятие смогло приглушить диадему. Да, на время, но приглушило! Нами было решено изолировать тебя от студентов, но думаю – это не понадобится.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась я. Слово «изолировать» мне совершенно не понравилось.

– Э… а вот угрожать не надо! Я и так работаю в поте лица! – отозвался Аристарзис.

– Долго ж ты работаешь Арис!

– Не, Аксен! Ты сам подумай: эта… диадема (на языке тёмного мага вертелось совсем другое слово) постоянно усыпляла меня! Сейчас я очнулся и пришёл в дикий ужас!

– Да ну? – не поверил академик.

– Ну, да! – передразнил его тёмный маг. – Вот что крошка: дуй-ка ты навстречу с Лаурой!

– Арис, ты перегрелся? – забеспокоилась я.

– Я серьёзно! Раз Лаура хочет получить диадему и тебя, то дадим ей такую возможность! Ты ещё не забыла, как вызывать моих славных коней?

– Э… нет! – потупив, ответила я.

– Вот и отлично! Да, и вспомни Проклятие Потерянного берега, поняла светленькая?

– Угу.

– Всё! Я пошёл работать! У-у-у! Ну, и бардак!..

Арис затих. Мы с Аксеном посмотрели друг на друга.

– У него явно не все дома, – обронила я.

– Конечно! Тебя же рядом почти-то и нет, – пожал плечами академик.

– Почему? Сафирит я не снимаю!

– Носить сафирит не значит быть рядом. Арис как-то сказал, что не может до тебя достучаться. Я не сразу понял, о чём речь… Первый раз вижу, чтобы Арис так к кому-то привязывался, – сказал Аксен. – Будто он нашёл покой и тишину.

Я глянула на сафирит. Пальцы потянулись к камню. Внезапно разболелась голова. Как только я убрала руку от сафирита, боль прекратилась.

– Я должна избавиться от диадемы, – выдохнула я.

Из кабинета академика я пулей вылетела…

– Не стоило её так пугать Аксен, – заходя в кабинет, сказала Евгения Андреевна. – Девочка чуть меня с ног не сбила.

– А я её не пугал! Она должна сама снять диадему.

– Ну, да! А пугать изоляцией?..

– Вот! – Аксен вздыбил палец к верху. – Пока не припугнёшь – дело с мёртвой точки не двинется! Будем надеяться, что Арис прав!

* * *

И как же я собираюсь избавиться от диадемы, если я даже не знаю: как именно?..

– Да ну вас! – возмущённо крикнул Варун.

– А что такое? – не поняла Оля. – Тебе сегодня можно выбрать два подарка! Разве это не здорово?

– НЕТ! – рявкнул он.

Я прошла мимо. Не будем отвлекать их. Милана со Святом я обнаружила в Зале Звёзд. Парни меланхолично ковыряли мясо.

– Рябят! Пойдёмте со мной! Дело есть! – поманила я их за собой.

Ребята обрадовались.

– Жива! Здорова! – обрадовался Милан, обнимая меня.

– Что со мной случится? – улыбнулась я.

– Ты такой красивый гол забила! – похвалил Свят.

– Спасибо!

Я так была рада их снова видеть, слышать!..

– Ничья – тоже хорошо.

– Ребят, тут назрело одно важное дельце. И мне нужна ваша помощь, – сказала я.

– О чём речь! Рассказывай! – подгонял Свят.

– Дело – труба! Аксен сообщил мне, что диадема уничтожает меня. Лаура жива, и жаждет получить, и меня, и диадему.

– Подожди! Если Та-которую-страшатся получит диадему, то…

– Да Свят. Будет всем грустно, – кивнула я.

– Да боись светлый! Всё будет чин-чином! – Успокоил его Арис. – Эй, крошка! Бери своих кавалеров, и дуйте в Келесельский лес!

Милан, было, хотел поспорить, но я его уже буксировала вниз по лестнице.

– Свят, не отставай! – крикнула я другу.

Милан резко остановился. Поняв, что играющий комментатор перестал с места двигаться, я ткнула его в бок. Жестом Милан указал на Устина. Завуч патрулировал коридоры Амарансеса.

– А может… – тихо начал Милан.

Мы со Святом прижали играющего комментатора к стене, закрыв ему рот. Устин остановился.

– Э? Кто здесь? Отзовись!

Ага! Так мы и бросились!

– Что Устин, паранойя мучает? Говорила я тебе: не шастай каждый вечер по коридорам, а ты? – прошипела Киницава.

– Снова ты жалкая ползучая рептилия! – взревел завуч Академии.

– Да мой яхонтовый, снова я… точнее опять!

– Я знаю!

– Что ты знаешь? – спросила Киницава.

– Из тебя получится отличный змеиный суп, если ты не уползёшь отсель! – прогремел Устин.

– Не поняла! Это угроза?..

Мы воспользовались сей моментом, и прошмыгнули к центральной лестнице.

– Через центральный? Не-е-е! Я пас! – тут же возразил Милан.

– А что ты предлагаешь? – спросил Свят.

– Как что? Через запасный! Пошли!

Запасным выходом именовался подземный проход. Огр Грош спал. Его дубинка подрагивала. Главное не попасться!..

Прохладный воздух забирался в лёгкие. Ночное небо было усеяно звёздами. Ветерок играл с ветками деревьев. Листва совсем опала, и вот-вот ожидался снег. Заморозков ещё не было, и реки с прудами ещё не замёрзли. Мы очень тихо миновали Гроша. Огр что-то промямли и повернулся на бок.

Я ступила на мост. Река гневно плеснула волнами. Я убрала ногу с моста. Река успокоилась.

– И как это понимать? – спросил Свят.

– Знаете, давайте вы вперёд, а я за вами, – предложила я.

Не покидало меня странное чувство…

Ребята не стали спорить. Они спокойно преодолели мост. Я же сомневалась. Сердце колотилось словно бешеное. Река гневно себя повела. Волны плескались в разные стороны. Я быстро перебралась на другой берег и река утихла. Алый дым не спеша, выплывал из леса. Громкий смех разрезал тишину. Дым превратился в вихрь, а затем из него вышла Лаура. Она была молода и свежа.

– Так-так! Кто к нам пожаловал?

Лаура осмотрела нас.

– Зачем привела своих дружков, а Лия? Решила, что уж лучше они сейчас умрут, чем потом? – рассмеялась Лаура-дель-Ришина.

Мы выставили руки с сафиритами вперёд. Световой дождь, Световые столбы… все заклинания, которые мы знали, обрушили на Лауру.