Девушка-сокол

Мэтти была заворожена великолепием этого полета на рассвете. Умения Моха позволили им двигаться по воздуху без усилий, и теперь она могла лететь по восходящим потокам, скользить и парить.

Они быстро миновали зеленый Барнсдейлский лес, и девушка сразу же разглядела несколько королевских крепостей. «Подумать только — мы собираемся стащить сокровище прямо из-под носа у врагов», — пронеслось у нее в голове.

— Ладно, берем на север, — скомандовала она. — Первое дерево — это ель. Вот она, внизу. Мы с Мохом приземляемся первыми. Календула, прямо перед этим деревом растет дуб. Веди туда остальных, и вы найдете гнездо в дупле с восточной стороны.

На самом деле Мэтти не использовала слов «восток» или «запад». Когда она думала о направлении, в ее сознании тут же возникало притяжение земной точки. Поэтому разговоры с птицами получались очень краткими.

— Мы с Мохом прилетим к вам, а потом двинемся к следующим деревьям, найти которые несколько сложнее.

Мох уселся на большую еловую ветку.

— А теперь, Мох, двигайся к тому месту, откуда эта ветка растет, — сказала Мэтти. — Над ней будет дупло.

Они быстро преодолели краткое расстояние. Мох сунул голову в гнездо, и Мэтти невольно моргнула.

— Здесь гнездо! — сказала птица.

— Просто мы обернули каждый рубин мохом и сухой травой, — объяснила девушка.

Она почувствовала, как клюв Моха осторожно роется в самом низу дупла. И вдруг блеснул красный луч.

— Вот он! — воскликнули они вместе.

— А ты сможешь удержать его своим клювом? — спросила Мэтти. — А сапфир когтями?

— Конечно, — ответил Мох и подхватил рубин клювом.

Они встретились с остальными птицами у дуба, и Мох, управляемый Мэтти, повел всех дальше.

Когда они добрались до последнего дерева, собираясь забрать пятый рубин, на тропе неожиданно появился королевский лесничий. Он поднял голову и задумался, почему это пять птиц сидят на ветке дерева. У них перехватило дух.

— Что будем делать? — спросила Моргана.

— Спокойно сидеть, — ответила Мэтти.

— Если придется, я стану драться, — сказал Улисс.

— Подожди. Пока сиди, — ответила девушка.

Лесничий стоял внизу, наблюдая за птицами. Нервно поглядел на прокаженное дерево и его чешуйчатые листья. Потом зашагал прочь. Птицы почувствовали огромное облегчение.

— Лира, остался камень для тебя, — сказала девушка.

— Смотрите, море! — воскликнула Мэтти.

Впереди показался пролив, отделяющий Англию от Европы. Под ветром на волнах бежали белые барашки. Ветер изменился и теперь дул в хвост, делая полет менее утомительным. К вечеру птицы уже были во Франции.

— Где же нам искать королеву? — спросила Календула.

— В Барфлёре, — ответила Мэтти.

На старой отцовской карте она видела отмеченные поля, где молодой лорд Уильям сражался вместе с оруженосцем Ходжем. Барфлёр находился неподалеку от Шербура, портового города, где рыцарь впервые ступил на французскую землю, переплыв Ла-Манш. Девушка точно помнила, где находится город, — на запад от реки Сены, у побережья Нормандии. Она совсем ясно видела карту, но теперь было не так-то просто разобраться с плоским рисунком. Мэтти понимала, что расположение города связано с нуамелк, и, почувствовав его, тут же ощутила, что сама превратилась в Моха, который летел в нужном направлении.

Они пролетели над водой не больше часа, когда сапсан заложил крутой вираж, и все двинулись за ним. Теперь они летели параллельно берегу в южном направлении. Закатное солнце окрашивало их в нежно-пурпурный цвет.

И наконец Мэтти воскликнула, увидев башни:

— Должно быть, это он! Я вижу замок!

Глава 35

Сапсан и королева

И вот сапсан, ведомый Мэтти, пролетел через двор и разные сады замка Барфлёр. Остальные птицы остались ждать его на крепостной стене. Этот замок был не намного больше, чем у Фитцуолтеров, и девушка решила действовать просто. Сейчас уже наступила ночь, поэтому большинство факелов и свечей потушили. Но в стене одного строения что-то сверкало, будто подсвеченный цветок. Оттуда доносилось пение, обладавшее мрачной красотой.

— Это окно! — сказала Мэтти. — Витражное окно! Тогда там, наверное, часовня, Мох, и кто-то в ней находится.

Сапсан бесшумно влетел в строение через ворота и пристроился на балке между двух колонн. Внизу на коленях стояла пожилая женщина. Ее голову покрывал тугой чепец, а поверх него — простая золотая корона.

— Это королева! — воскликнула девушка. — Мы можем подобраться поближе к ней так, чтобы нас не заметили?

В темном углу стояла каменная статуя Мадонны. Мох опустился на ее плечо. Кольцо с сапфиром, зажатое в его когтях, негромко звякнуло. Королева медленно повернула голову. Услышала ли она этот звук? Одна из свечей осветила ее профиль. Она плакала. Через некоторое время королева повернулась обратно к алтарю и продолжала молиться.

— Нужно показать ей камни, — сказала Мэтти.

Мох поднялся в воздух и полетел к королеве. Та обернулась и негромко вскрикнула, увидев летящего к ней старого сапсана. Но потом ее взгляд упал на сверкающий камень у него в когтях. Суровые серые глаза королевы неожиданно блеснули. И когда Мох приземлился прямо перед нею, она наклонилась так близко, что Мэтти разглядела каждую черточку ее лица. У королевы были высокие скулы, усыпанные бледными веснушками. Из-под чепца выбивались пряди волос, среди которых было больше каштановых, чем седых. Стало ясно, что когда-то ее волосы были ярко-рыжими, как у короля Ричарда.

Мэти никогда не видела королеву столь близко, а та даже не подозревала, что перед нею одна из самых верных подданных ее сына. Мох склонил голову, делая глубокий реверанс, и бросил кольцо на мягкие складки королевского платья.

— Благословенный Боже! — воскликнула королева. Сперва она не притронулась к кольцу, а лишь глядела на него так, будто оно упало прямо с небес. — Сапфир со звездой! Звезда Иерусалима!

Она подхватила кольцо своими искривленными шишковатыми пальцами. Открыла было рот, но не произнесла ни слова, уставившись на сверкающий центр сапфира. Тогда Мох бросил рубин. Королева вскрикнула и посмотрела старому сапсану в глаза. И в этот момент Мэтти почувствовала связь с нею.

«Она ощущает мое присутствие, — подумала девушка. — Я это знаю. Чувствует, что внутри птицы человек. Она молилась о чуде для своего сына Ричарда и теперь поверила, что оно произошло. Так и есть!»

От уголков глаз старой королевы протянулась сеть радостных морщинок. И хотя лоб ее покрывали пятна, она по-прежнему оставалась красивой женщиной. Королева наклонила голову набок, чтобы смотреть прямо в глаза Моха. Между женщиной и птицей как будто возникла невидимая нить. В юности королева сама занималась охотой и знала повадки соколов.

Она заговорила, и ее голос оказался скрипучим, словно заржавевшая петля:

— Я не осмелюсь спросить обо всем, но знаю, что передо мною стоит нечто большее, чем птица. — Ее губы слегка задрожали. — Это для моего сына? Для Ричарда?

Мох кивнул. Потом, раскрыв свои когти, осторожно коснулся руки королевы. Та изумленно раскрыла глаза. Животные никогда не прикасались к ней подобным образом. Это был настоящий человеческий жест, говоривший о том, что нужно успокоиться и иметь терпение и что не надо бояться. Потом сапсан взмахнул крыльями и вылетел из церкви через те же ворота, через которые влетел. Королева обернулась и проследила за ним. А птица, вылетев наружу, издала четыре кратких крика.

— Сапсан зовет остальных! — Королева сжала камни в руке. — Я знаю, что это зов. Я знаю.

Она напряженно ждала и наконец услышала хлопанье крыльев. Снова появился сапсан, а за ним сокол-тетеревятник, пустельга, короткокрылый сокол и симпатичный маленький кречет, в темных глазах которого сверкали золотистые искорки. Каждая из вновь прибывших птиц сделала глубокий реверанс и бросила на землю рубин. Пять камней, будто завладевшие их жизнью и пульсировавшие, словно маленькие сердца. Красное сияние в глубине камней прорезало темноту часовни ярким светом.