Хроники Ледяного Королевства (СИ)

Ольшаники тянулись довольно долго, в зимнем, дремучем лесу почему-то царила тишина, даже ветер не колебал вершины деревьев, укрытых могучими телами холмов. Вскоре тропа пошла под склон, идти стало сложнее и потому, что всюду попадались камни, щебень, — пережитки былого рудника. Потом Фьюзер и вовсе уперся в глухую стену векового елового бора. Пришлось потратить не мало времени, прежде чем, нашлось заветное ответвление. Старик засиял, впервые он ощутил себя «на коне», не смотря на все, людям все равно кем и когда ты был, главное, что ты делаешь сейчас. И почему-то, все прошлое сразу захотелось приписать страшным кошмарам и видениям, впереди его ждал спасенный кузнец и его довольный внук, благодарность жителей и еще долгие свершения на пути праведника Доброты. Теперь он уже бежал, быстро и не смотря под ноги. Все было спокойно, но серафим остановился, почуяв неладное. Так он стоял довольно долго, прислушиваясь к каждому дуновению, и вдруг из-за соседнего дерева, прыжками, выскочил преследуемый вор. Фьюзер попытался что-то крикнуть, но мальчик не был настроен слушать, а неугомонно стремился вперед. Старик недовольно покачал головой и вновь поспешил, лес не видел конца, и главное было не проиграть вору в выносливости. Но вдруг, все окончилось. Лес расступился, открылся изумительный вид на прекрасную долину, тусклый лунный свет после дремучего мрака леса подействовал ослепляющим образом. Серафим не сразу заметил, как мальчик покачивается на самом краю обрыва, которым и заканчивалась заброшенная тропа к старой каменоломне. В ужасе он протянул к нему руки и мольбой отразились его жалобные стоны, бедный «аптечный вор», в испуге, совсем потерял хватку и сорвался…

В темноте ясно выделялось бледное лицо старого серафима, на крики сбегались люди, много людей, узнавшие от соседей, что в село прибыл настоящий праведник из Ордена Света. Когда они подходили к нему ближе, то испуганно закрывали рукой рот. В неглубокой ложбине с покатыми склонами, по дну которой бежал небольшой ручей, лежал мертвый мальчик с разбитой о камни головой. Ничего не слушал и ни на что не отвечал Фьюзер, и вскоре вопросительные физиономии горожан сменились гневными и крайне недовольными. Вместе былого «серафим», всюду звучали обвинительные «убийца» и тогда, только тогда, Фьюзер откликнулся будто его назвали по имени.

— Да, видимо, остается только одно… одно место, куда я могу направить свои стопы. Раз я, все-таки, убийца! — люди смотрели на него, толи с ужасом, толи непонимающе. — Где здесь почта?

Женщина, попросившая его когда-то о помощи, жестом указала направление и он, больше ни говоря ни слова, направился вольно и быстро, уверенно, будто не шел, а летел над землей. Его белоснежный плащ ярко светился в темноте.

Последние окна в самом большом здании города — погасли, лишь камин в общей зале приятно потрескивал радуя нескольких мужчин, видимо, страдающих бессонницей. В доме было тихо; парень с огненно красными волосами сидел на кресле возле огня и читал широкую газету, не задерживаясь подолгу ни на одной странице, двое других играли в бильярд против уже зрелого мужчины в очках, постоянно курившего жирную сигару. Еще один, наиболее унылый из всех, подкидывал в воздух покеболл и ловил его другой рукой. Вскоре появился шестой, он спустился сверху, держа в руках бутылку красного, с широким дном. Радостно подмигивая, он не без азарта сел возле огня, поставил напиток на журнальный столик и стал разливать его по стаканам. Но вдруг, раздался звонок… самый обычный звонок сработал тревогой в сердце каждого, но парень с покеболом уверенно подошел к трубке, снял её и грозно спросил:

— Особняк Бледного Медведя, кто это?

И тишина…

— Я кажется, спросил, во что ты там играешь, неуч?

И вновь ему ответили тем же, он с силой опустил трубку, сделал однозначный жест в сторону парня, читающего газету и они вдвоем, друг за другом, вышли на улицу. Не спускаясь с крыльца, они пытались различить человека, стоящего у ворот. Но это не получалось, лицо его было спрятано под капюшоном белого плаща, он сутулился и большей частью был скрыт за ограждением.

— Мы не подаем бедным! — громко вскрикнул юноша с красными волосами и уже стал возвращаться в дом, но вот его напарник замер, словно изваяние. Фигура пришельца странным образом манила к себе, как магнит притягивает железо, в ней чувствовалось что-то родное, что-то свое, будто стоишь перед родным отцом. И тогда мужчина просто нажал на кнопку, вблизи колонны… ворота со скрипом отворились. Огненноволосый страшно оскалился, но его «противник» сам чуть не набросился на него, доказывая правильность своего решения.

— Не ори! Знаю я, посмотри на него… внимательней! Его нельзя просто прогнать!!!

Хоть и казался он безумцем, но его юный друг все-таки еще раз взглянул на бродягу и с испугом заметил, что тот уже на пол пути к крыльцу. Старик шел быстро, но размеренно, гордо, высоко подняв голову и посох. Когда он понял, что к нему прикованы взгляды хозяев, он откинул капюшон. Тот, что помоложе странно недовольно сплюнул и выступил вперед, старший прижался к стене здания, боясь упасть ничком.

— Ой, посмотрите! Блудный сын вернулся! — сказал подросток и презрительно улыбнулся, довольный свежей шутке.

— Серафим…

— Он уже серафим без крыльев! — вновь, он прервал рассуждения своего друга, взмахнув широкой челкой кровавых волос. Фьюзер тем временем остановился у самого крыльца, взирая на фигуру у стены, абсолютно не обращая внимания на дерзкого мальчишку, возвышающегося над ним.

— … Я тебя спрашиваю, ты чего приперся?

— Как твой Магмар, Цен? — любезно спросил Шип своего давнего товарища, к которому постепенно возвращалась способность соображать.

— Он убежал… я его отпустил… давно еще. Говорят, он сейчас в каких-то заброшенных шахтах живет…

— Издеваться вздумал?! — напарник не унимался, уже готовый ударить старика, но что-то его волшебным образом удерживало.

Лишь теперь Фьюзер соизволил направить свой взор на другого члена семьи Бледного Медведя, он смотрел долго и упрямо, пока его цель испуганно не отшатнулась, тогда он заговорил:

— Я пришел к Медведю, думаю мы найдем общий язык — идти мне больше некуда.

— А утра дождаться не мог? — довольно скромно переспросил охранник, найдя совершенно не тот вопрос, что требовался.

— Конечно нет, дело не терпит отлагательств…

Серафим чуть склонил голову и гордо поднялся по ступенькам на крыльцо, пред ним расступились и он уже шел к дверям, как вдруг в его грудь уперся черный, холодный ствол пистолета. Напротив стоял Цен, сдерживая слезы, сквозь зубы, трудясь над каждым словом, он противостоял моральному превосходству былого напарника.

— Нет, Шип. Я знаю зачем ты пришел и я не пропущу тебя. Кем бы он ни был, он дал нам все, вытащил нас из темницы. Остановись, разворачивайся и уходи…

Серафим безмолвно улыбался, мальчик за спиной был изумлен непонятным поведением Цена. Как он, может не пропустить этого старика, измученного временем, но наделенного опытом, готового им поделиться. Как?

Фьюзер отступил на шаг. С плеч его слетел белоснежный плащ и остался он в длинном сером камзоле, больше ничем не похожий на серафима, ибо и посох его уже отлетел к подножию лестницы. Цен смотрел на него серьезно, но с жалостью — рука дрожала, и не за что бы не выстрелила. В воздухе стояла мертвая тишина, ни звука, ни шороха, ничего… И вдруг, в дверном проеме показался мужчина с сигаретой… Он лишь успел сказать «Шип?!», как упал замертво… пуля рассекла ему череп и уперлась где-то в плотной стене особняка. Цен закружил на месте, Фьюзер куда-то исчез, как вдруг вновь показался сбоку, среди деревьев, вновь выстрел, стрелял на этот раз уже Цен. Но он промахнулся, Шип пересек двор в мгновение ока и не целясь открыл огонь по двум мишеням, возле входа. Стрелял наверняка, используя древние шестизарядные револьверы серебряного цвета. Тот, что помоложе так и умер, не поняв, что происходит, а вот Цен, схватившись за легкое, упал на пол и потерял сознание.