Полусредний мир

Но однажды утром Вована разбудило громкое «М-ме!».

Он открыл глаза.

Совсем рядом, шагах в десяти от него, стояла коза.

Обыкновенная грязно-серая коза с длинной свалявшейся бородой, в которой застряли колючки репейника.

До этого Вован никогда не видел на острове коз.

Вован задрожал от возбуждения. Коза пробудила в нем дремлющий инстинкт. Два долгих года вынужденного воздержания требовали немедленной компенсации.

Коза показалась ему прекрасной. Она стояла как мраморная статуя в лучах восходящего солнца, и ее грязно-серая шерсть казалась Вовану золотой.

Вован облизнул пересохшие губы и стал осторожно подкрадываться к козе.

Коза глянула на него шкодливым глазом, сказала «м-ме-ме!» и игриво взмахнув хвостом отбежала на несколько шагов.

В Воване проснулся инстинкт охотника. Двигаясь на четвереньках, он бесшумной рысью потрусил к козе. Но коварная кокетка снова успела отскочить и теперь стояла в трех шагах, шаловливо косясь на Вована. Этот странный козел ей явно понравился, но она, как порядочная дама, наслышанная о коварстве мужчин, не торопилась вверять ему девичью честь.

Вован напрягся и в быстром прыжке попытался схватить козу за задние ноги, но та, будто смеясь, в последний миг отскочила и снова как ни в чем не бывало уставилась на Вована. Борода ее реяла на ветру как штандарт.

Вован издал утробный рев и бросился к козе. Коза легко перепрыгнула через Вована и грациозно вертя задом, поскакала вглубь острова.

Вован бросился вдогонку.

Коза играла с Вованом. То и дело она останавливалась и подпустив Вована буквально на расстояние вытянутой руки, делала вид, что щиплет траву. Но за долю секунды до последнего Вованового рывка коза стремительно срывалась с места и убегала.

Вован гнался за ней, рыча от возбуждения.

А коза уводила его все дальше и дальше в глубь острова.

Вскоре они прискакали к подножию большой горы, возвышавшейся над островом. Так далеко Вован никогда не забредал.

Тут коза остановилась, игриво тряся бородой и поджидая Вована, который, выбившись из сил, отстал шагов на тридцать.

Совершенно измотанный Вован приплелся к подножию горы и рухнул на землю. Несколько минут он тяжело дышал, пытаясь перевести дух. Коза терпеливо ждала.

Но как только Вован собрался с силами и попытался снова настичь беглянку, коза легко подхватилась и запрыгала вверх по склону.

Вован, пыхтя как паровоз, стал карабкаться в гору.

Коза заманивала его все выше и выше, делая короткие остановки, чтобы Вован не потерял интерес к преследованию, и продолжая взбираться все выше, как только Вован подбирался к ней.

Наконец они добрались до самой вершины. Коза легко вспрыгнула на большой камень, и застыла на вершине, как изваяние.

Вован приготовился к последнему прыжку. Он сжался как пружина, уперся ногами и руками в склон горы, напрягся и глухо заурчал.

Коза, нагнув голову, смотрела на Вована.

Вован набрал в грудь побольше воздуха.

Коза насторожилась.

Вован напрягся.

Коза взмахнула бородой и приготовилась соскочить с камня.

Вован прыгнул.

Он успел схватить козу за задние ноги. Коза отчаянно рванулась. Вован не удержался и с размаху шлепнулся о камень. Коза воспользовалась минутным замешательством, выскользнула из Вовановых объятий, больно стукнув Вована копытом в лоб, и поскакала по камням вниз.

Вован поднял нестерпимо болевшую голову.

И едва не свалился с вершины.

То, что он увидел, потрясло его до глубины души.

Прямо перед ним, у подножия горы, расстилался город.

Взгляду пораженного Вована предстали оживленные улицы, усеянные людьми и повозками, каменные дома, храмы, городская ратуша, площади, и рынки.

Это был Сам-Баров — город, с которого Вован начал свое знакомство с Полусредним миром, его столица и центр. Дальше, за городской окраиной, начинались поля, а вдали, в синей дымке, виднелись очертания огромного, бескрайнего леса.

Остров не был островом!

Это был обычный мыс, к тому же не особенно длинный. Все это время Вован провел менее чем в двух часах пути от крупнейшего города Семимедья, даже не догадываясь об этом.

Вован был потрясен.

В мгновение ока его воображению представились все блага, которые сулит человеку цивилизация: вкусный ужин в приличном кабаке, сладкое вино, теплая ванна и мягкая постель.

И все это было совсем рядом с ним, буквально в двух шагах!

Вован вскочил и стал торопливо спускаться по склону.

Глава 15

СУМАСШЕДШИЙ ЗАМОК

Керамиру приснилась Фея Малых Желаний.

Собственно говоря, малых желаний у Керамира было великое множество, но сейчас ему почему-то захотелось копченой свинины с острым перцем.

Фея Малых Желаний была непривередлива. В отличие от своей старшей сестрицы, выполнявшей желания любой сложности, но и требовавшей за это чрезвычайно много, она подвизалась на самых простецких прихотях, вроде второго завтрака или свежих носовых платков, однако и взамен просила всего ничего: три добрых поступка. При всем при том автор с глубоким прискорбием вынужден признать, что заказами Фея Малых Желаний перегружена отнюдь не была. Для жителей Полусреднего мира, значительную часть которых составляли воры, мошенники, грабители, работорговцы, аферисты и люди производных от этих профессий, совершить три добрых поступка подряд представлялось задачей практически невыполнимой. Даже относительно добропорядочные горожане или фермеры искренне полагали, что совершать целых три добрых поступка, чтобы получить всего одну пару носков, никакого смысла не имело. Поэтому основной и наиболее многочисленной клиентурой Феи Малых Желаний были дети. Дети наивны и бескорыстны, легко забывают о необходимости вести изнурительную борьбу за существование, а потому им гораздо легче творить добро. Кроме того, дети не знают мудрости взрослых о неизбежной каре за добрые поступки и ничего не смыслят в теории превентивных подлостей.

Неудивительно, что Фея Малых Желаний специализировалась в основном на сладостях и игрушках. Карманы ее розового фартучка были битком набиты леденцами, тянучками и фруктовым мармеладом, а крошечный ридикюльчик вмещал невообразимое количество оловянных солдатиков, деревянных лошадок, фарфоровых кукол с льняными волосами, а также чудовищную как по ассортименту, так и по содержанию коллекцию игрушечного оружия.

Вот и Керамиру Фея Малых Желаний явилась, держа в одной руке огромного ядовито-красного леденцового петуха на палочке, а в другой — одноногого солдатика с чрезвычайно свирепым выражением на оловянном лице.

— Здравствуй, мальчик! — привычно затараторила фея. — Я — добрая Фея Малых Желаний. Ты хорошо вел себя целую неделю, и даже совершил три добрых поступка. В награду я дам тебе сладость и игрушку. Вот, посмотри, малыш, какой замечательный оловянный солдатик!….Хоть бы этот забрал! — пробормотала она вполголоса в сторону. — Вторую неделю никому всучить не могу. Ног, им видите ли не хватает! Танцевать они, что ли, с этим солдатом собираются?!

— Гр-р-р-м! — смущенно прокашлялся Керамир.

— Ой, кто это?! — близоруко сощурилась фея, разглядывая Керамира.

— Волшебный Секретарь Ордена Волшебников и Некромантов магистр Керамир, госпожа фея, — представился Керамир, сняв колпак. — Чрезвычайно рад лицезреть вас… э-э-э… в столь дивном… э-э-э… прекрасном облике… э-э-э… очаровательном, как майский подснежник!

Подснежник в мае представляет собой сморщенную желтую луковку с торчащим на лысой макушке пучком седоватых нитей. Но Фея Малых Желаний не заметила керамировой оплошности.

— Да ладно, — отмахнулась она, смущенно ковыряя туфелькой песок. — По правде сказать, я уже порядком отвыкла от комплиментов. Этим глупым мальчишкам и девчонкам и в голову не придет сказать: «Вы сегодня прекрасно выглядите, мадам!» Впрочем, они правы — для них я старуха!

— Ну что вы, госпожа фея! Вы очаровательны!