Долгая дорога домой (СИ)

— У тебя настоящий дар! Ты это знаешь?

Эния очнулась от своих мыслей и подняла глаза. Над ней стоял отец Айка и держал в руках ее картины. Его лицо еще хранило следы потрясения увиденным, но он быстро приходил в себя.

— Знаю. — У нее не было сил даже на то, чтобы вежливо улыбнуться.

К ее удивлению Алишер понимающе кивнул и сел рядом, облокотившись спиной о ее дерево.

— Меня всегда поражала способность творческих людей переносить в свои произведения не только содержание, но и суть. У тебя же просто редкостный дар передавать в изображении эмоции. Я потрясен Эния. Честное слово, потрясен. Давно я не испытывал ничего подобного. Откуда ты узнала, как выглядят эльфы?

Эния пожала плечами. Чувствуя себя ужасно неловко от его похвалы. Когда тебя хвалят родные и близкие это одно. Когда же совершенно посторонние люди искренне восхищаются твоими картинками, и при этом ведут себя так, как будто они делают это всерьез, это заставляет задуматься над тем, что ты делаешь.

— Иногда я вижу картинки. На некоторые мне нравится просто смотреть. Некоторые хочется нарисовать.

— И часто ты рисуешь?

— Нет. Почти все мое время отнимает учеба.

— Жаль. — Его карие глаза внимательно смотрели на нее. Он так и не выпустил из рук картины. — А что еще ты рисуешь, кроме видений?

— Почти ничего. Остальные образы не рождают такого желания.

Он перевел взгляд на картины и кивнул каким-то своим мыслям.

— Надеюсь мне когда-нибудь посчастливится увидеть все твои картины.

Эния растерялась.

— Их очень мало. И почти все они висят в кабинете у отца. И еще две у дедушки.

— Ничего, я терпелив. Тем более, желание увидеть твое творчество только укрепило меня во мнении, что мне просто необходимо познакомиться с родителями моей названной дочери.

Эния сжалась как улитка. Ли все-таки сказала ему. Алишер уже собравшийся улыбнуться удивился ее реакции.

— Эния, что с тобой? Ты не рада?

— Тер Беррани, пожалуйста… — она спрятала лицо в ладони, чтобы он не увидел как запылали ее щеки.

С тяжким вздохом мужчина отложил картины в сторону и взяв ее руки в свои осторожно отвел от лица.

— Эния, девочка моя, к чему этот страх? Неужели я такой страшный? Или обидел тебя чем?

— Н…не…т — Еле выговорила она загипнотизированная теплотой его взгляда.

— Тогда чего ты боишься?

— Мне ужасно неловко оттого, что из-за Айка, вы вынуждены поступать так.

— Поступать как? — Серебряная бровь насмешливо изогнулась.

— Так. — Она не могла найти слов.

— Ты не хочешь признавать меня названым отцом?

— Я хочу… — Выпалила она и тут же добавила. — Но я вас совсем не знаю. И неизвестно как к этому отнесется Айк…

Она осеклась под его все понимающим взглядом.

— Я так и знал, что мой непутевый сын все испортит.

— Он ничего не портил. — Воскликнула она, кидаясь на защиту друга. — Он очень, очень хороший и…

— И потому ты не хочешь признавать его своим братом?

Эния вспыхнула и уткнула лицо в колени, желая провалиться сквозь землю. Алишер ласково взъерошил ее волосы.

— Эния, ты еще такой ребенок и совершенно не разбираешься в отношениях мужчины и женщины. Мой сын не будет воспринимать тебя как возлюбленную, до тех пор пока ты не повзрослеешь. И знаешь почему?

Она замотала головой не в силах говорить. Силы небесные стыд-то какой. Влюбилась как последняя дурочка. А ведь отец предупреждал об этом и ее и Айка. Айк внял предупреждению и сделал все, чтобы обезопасить свое сердце, а она расклеилась не минуло и месяца с их знакомства.

Не дождавшись от нее ответа, Алишер решил все же закончить свою мысль.

— Ты знаешь сколько Айку лет?

Еще один кивок, теперь уже утвердительный.

— А тебе знаешь сколько?

Эния сжалась еще сильнее.

— Нужны еще какие-то объяснения?

— Нет. — Еле выдавила она.

— Тогда не плачь и наберись терпения. Если ты действительно этого хочешь.

— А Тиша, со своим терпением много дождалась? Сколько она ждет Айка? Сто лет? Двести?

Она думала ее накажут или отругают за то, что лезет не в свои дела, но к ее удивлению Алишер откинул голову и весело рассмеялся.

— Тиша, о боги. Эния, это совсем другое. Она ждет его всю его жизнь, и не дождется никогда. Знаешь почему?

— Нет. — Эния уже не знала что и думать. Так странно складывался их разговор.

— Потому что Тишаали младшая сестра Ивали и должна была стать моей женой.

— Но, как такое может быть. Ведь если была договоренность…

— Договоренность была и еще какая.

Глаза Алишера весело сверкнули на миг превратив его в озорного мальчишку.

— Знаешь, почему в нашей семье не приветствуется рабство? Я тебе расскажу, только учти это большой секрет. Я влюбился в мать Айка во время помолвки с Тишей. Ли тоже любила меня, но не могла поступиться долгом и честью семьи. Все могло кончиться очень печально, если бы не одно обстоятельство. Я украл ее и сделал своей рабыней. Разразился ужасный скандал, поссоривший наши семьи и расторгнувший помолвку. Ссора длилась почти двести лет, пока Ли не родила мне сына и я не освободил ее женившись наконец на любимой женщине. Правда примирение стоило многих уступок с моей стороны. Так Аликай оказался связанным обязательствами с Тишей, а я лишился многих земель и изрядной доли казны. И как по твоему, Айк должен относиться к Тише? Как долго ей придется ждать его решения?

— Зная Айка, ей придется ждать до скончания времен. — Эния была потрясена. — Как она могла?

— Могла что? — Притворился, что не понял ее вопроса, Алишер.

— Тиша! Где ее гордость? Айк же ее племянник. Да я бы после такого унижения лично вырезала ваше сердце и скормила волкам.

Алишер расхохотался.

— Эния, дочка, ты меня радуешь все более и более. Вот где огонь. Жаль, мой сын пока что слеп, но ты не волнуйся, если твоя любовь не исчезнет с годами, он обязательно прозреет, и поймет, какое сокровище не замечал рядом с собой.

— Точно! — Развеселилась Эния. — А когда прозреет, пожалеет, что не прикончил раньше.

И они дружно расхохотались.

Эния уже час откисала в бассейне и не могла решить как жить дальше. С одной стороны она была благодарна Алишеру, заставившему ее прямо взглянуть на сложившуюся ситуацию. С другой она не знала, что с этой ситуацией делать. Одно она понимала точно. Запуталась как мотылек в паутине, и расхлебывать ей придется одной. Айку она не признается и под страхом смерти. И ни за что на свете не станет бросать на него томные взгляды и вздыхать, опуская взор при каждой встрече. Что за бред. Алишер сказал, что Айк и не глянет в ее сторону, пока она не повзрослеет. Ему шестьсот сколько то там лет, ей семнадцать. Даже приблизительно выходило, что у нее в запасе лет восемьдесят не меньше. Так потратим их с пользой для себя. А чувства она запрет под самый надежный замок и спрячет так далеко, что никто ни в жизнь не догадается.

Найдя таким образом хрупкое душевное равновесие, она выбралась из воды и замотавшись в полотенце вернулась к себе. Кто-то уже приготовил для нее новый праздничный наряд и украшения к нему. Эния хмыкнула и оставив красоту без внимания одела удобные штаны, рубашку и сапоги. Через двадцать минут у нее была назначена встреча в саду с Заримом. А для работы в шахте больше подходят брюки и сапоги, а не больное платье. Подпоясавшись на местный манер широким шарфом, Эния осмотрела себя в зеркале и осталась вполне довольна. Брюки и рубашка были для нее куда привычнее чем все эти шали и платки.

Тут ее взгляд упал на краски и кисти сваленные на столе. Она так и не вымыла кисточки, совсем заморочившись со всеми этими Беррани. Сначала Алишер выдурил у нее картины, заявив, что как названный отец имеет полное право повесить их в своем кабинете. Потом Зарим со своей запиской и пожеланием встретиться. Как будто она не знала, что ему нужно на самом деле. Быстро наполнив стакан маслом, она побросала в него кисточки, прикрыла краски промасленной бумагой и выбежала из комнаты, чувствуя, что опаздывает.