Княгинины ловы (СИ)

- Что ж делать будем?

- До равнины нам опасаться нечего, сидеть в болоте в такой дождичек в засаде себе дороже, увязнешь - не выберешься. А вот выйдем к Чернавским лугам, так там уж не зевайте.

- Надо послать вперед, к Чуриле с бортником, чтоб внимательней были, - досадливо обронил Димитрий. «Гордей бы висельников не просмотрел», - печально подумал он.

- Вперед, вперед! - опять закричал Вышата. И снова вязкая липкая грязь затягивает колеса, крепко обнимает сапоги, старясь стянуть их с натруженных ног. Кони устало хрипят, не желая идти дальше. А вода все прибывает и прибывает.

Елена, не останавливаясь, шептала молитву Богородице. Она была убеждена, что здесь, в темноте, мокрые, грязные, затерянные в болотах люди, окруженные неведомой опасностью, могли надеяться только на помощь Небесной Заступницы.

- Равнина, - раздалось впереди.

Перед боярами появился чумазый Чурила.

- Впереди топь кончается. Землица потверже идет.

- Добрались, - устало перекрестился Вышата, - здесь останавливаемся. Дозор надобно побольше выслать.

- Ты что ж висельников пропустил!? - накинулся на Чурилу Димитрий.

- Каких висельников? - удивился гридень.

- Под ногами у тебя пес этот лежал, а ты мимо проскочил, а если б он живой в засаде сидел?

Чурила виновато почесал затылок.

- Бери людей да все прочешите в округе, засада может быть. Коли опасность какая, знак подайте. Да внимательней!

Чурила тяжко вздохнул и побежал исполнять приказание.

- Молод еще, опыта не хватает, рано ты Гордея спровадил, - упрекнул Вышата.

- И на заставе опытный человек должен быть, - защищался Димитрий, хотя и сам уже жалел, что рядом нет лучшего гридня.

Дождь начал стихать, он уже просто моросил, а не обваливался жестоким потоком. Елена продрогла даже под корзно и жалась к шее Ретивого, чтобы согреться. «Хоть бы там никакого врага не оказалось, и мы смогли бы развести костер», - стуча зубами, думала она.

Дважды раздался крик какой-то ночной птицы.

- Все спокойно, двинули!- узнал сигнал Чурилы Димитрий.

1. Ведрено - сухая, ясная погода.

XI. В западне.

Когда телеги, жалобно скрипя колесами, вырвались на равнину, дождь совсем прекратился. Невидимая рука разорвала пелену туч и сверху на путников смотрели яркие серебряные звезды, как будто и их умыл яростный ливень, и теперь они щедро дарили свет людям, весь день не видевшим солнца.

К югу, по левую руку, до самого горизонта, продолжала тянуться бескрайняя топь. С десной стороны к Утице убегал лес, перемежаемый небольшими лужицами болот. А посередине простиралась долгожданная равнина, изрезанная балками и вздыбленная холмами. Это междуречье Чернавы и Утицы. При такой хорошей снежной зиме, как выдалась нынешняя, весенний разлив затапливал все кругом и две реки ненадолго соединялись в один широкий поток. И расстояние из этого угла, что до Чернавы на запад, что до Утицы на север было одинаковым - полдня пути для нагруженных возов. Не спеша, при свете звезд путники к утру могли бы уже выйти к ладьям, но люди смертельно устали и нуждались в отдыхе. Выступить решили на рассвете.

Телеги привычно расставили кругом, внутри развели три костра, натянув с запада перед ними на палках рогожи, чтобы свет не так хорошо был виден с равнины. Шатров разбивать не стали, а, побросав их на землю вповалку, попадали на них, протягивая закоченевшие руки и ноги к огню. В котлах забулькала вода, запыхтела каша.

- Мы по лугам еще пройдемся чуть подальше? - спросился Чурила у Дмитрия, ему хотелось быстрее исправить досадный промах и показать свое рвение.

- Ступайте, - буркнул Димитрий, все еще обижаясь.

Чурила с бортником, наскоро проглотив кашу и выпив по чарке меда, скрылись в темноте. Остальные, кроме караульных, стали укладываться на ночлег. Тут ночная птица прокричала два раза коротко и один протяжно. Это означало, что гридни в дозоре что-то нашли, но прямой угрозы нет. Все с любопытством обратились на запад.

- Что бы это могло быть? - удивился Пахомий.

- Может, еще какой покойник? - предположил кто-то из воев.

Из темноты с озабоченными лицами выскочили Чурила с Баженом, а с ними еще один густо покрытый грязью человек.

- Здрава будь, княгинюшка, и вы бояре, - произнесло это странное существо.

- Ба, да это же Игнатий! - первым узнал княжеского гребца Пахомий.

- Ты как здесь оказался, почто не на лодьях? - встревоженно спросил Димитрий.

- Нет больше наших лодей, и гребцов, и воев при них, царствие им небесное, тоже нет. Один я остался! Побили всех заозерцы.

- Заозерцы здесь?! - вскричал Димитрий. - Да как узнал, что они?

- Так черт их крючконосый там всем заправлял, узнал я его.

- Найден!? - и только тут Димитрий вспомнил, где видел воя с рыбьими глазами, который кинул копье в Елену: в Бежске, среди гридней Ростислава.

«Значит, все-таки Улита», - почему-то с облегчением подумал Димитрий, а вслух сказал:

- Ну, сказывай, как было.

Игнатий стал говорить торопливо и сбивчиво.

- Так отпросился я с утречка рыбку половить, у меня там поодаль сеть с вечера была раскинута... так вот, смотал я снасти, уж начал назад сбираться, да слышу шум какой-то, а далече, не видно ничего. Бросил я все да побежал к лагерю, ели успел в камыши шмыгнуть. Да уж все кончено было. Наши вповалку мертвые лежат, а ихние вои лодьи наши рубят. Жечь не стали, боялись, наверное, что с соседних вервей дым заметят. А этот-то, крючконосый, ходит да все покрикивает.

- Сколько ж их было? - спросил Вышата.

- Большой отряд, с сотню наберется.

- Сколько!? - все трое бояр вскочили на ноги, по спинам побежал недобрый холодок.

- Так вот я до бури в камышах просидел ни жив ни мертв, - продолжил Игнатий, - да все думал: куда мне теперь бежать - в град за подмогой али вас предупредить. И решил сюда податься. Мы ведь вас еще вчера ждали, ну, думаю, где-то они на подходе. Я вдоль болота на восход и побежал - а тут дождь полил. Остановился я переждать, да потом опять побежал. А тут на меня Чурила выскочил. Вот и весь сказ.

Игнатий развел руками. Его усадили греться.

- И что делать будем? - начал совет Димитрий. Рассказ гребца слышали все, в том числе и княгиня. Елена растерянно обводила взглядом измученных воев. Вышата не спеша начал рассуждать:

- Назад на Полуночную нам не пробиться, дороги нет, сами знаете. Вперед тоже, с такой силой нам не справиться. К переправе надо идти за Утицей, помощи у Мстислава просить, чтобы дружину дал в сопровождение.

- Нет! - резко выкрикнул Димитрий, - К Залесскому мы не пойдем. Телеги бросим да вдоль болота пробиваться станем. Игнатий же прошел.

- Игнатий один был, вон грязью перемазался, да под дождичком, его и не заметили, а мы-то как? Вглубь топи уходить нельзя - потонем, а с краю увидят - перебьют. И здесь выжидать нечего: они от лодей на нас скоро выйдут, гонца в Чернореч послать не успеем. Сейчас передохнуть надобно немного да затемно к переправе выступать.

- Я сказал нет, значит - нет! - грозно одернул воеводу Димитрий. - Прорвемся вдоль болот, сейчас выйдем, так затемно мимо них проскочить успеем.

- Зря ты упрямишься: зачем княгиню опасности подвергать? К Мстиславу-то верней будет, - не уступал Вышата. - Княгинюшка, да скажи хоть ты ему!

- Что ж я ему скажу, коли он моим отцом брезгует, - раздраженно ответила Елена.

Вышата подошел к ней как можно ближе и зашептал на ухо:

- Да не брезгует он твоим батюшкой, боится, что не захочешь потом с нами в Чернореч ехать, а у отца останешься. Пообещай ты ему, что с нами вернешься, он и передумает.

- Так ты ж воевода, а не он. Приказывай, так все и пойдут, и он тоже.

- Это вы друг с дружкой играйтесь, коли вам так хочется, - с укоризной покачал головой Вышата. - Попроси, княгинюшка, тебя он послушает. Ведь сгинем все!

- Ладно! - махнула рукой Елена.

Она плавно подплыла к Димитрию, гневно раздувающему ноздри.