Игра Луны (СИ)

От старейшин клана Асудзима я узнала недостающие фрагменты мозаики. Сатин, мое имя Сатин… Асудзима Сатин.

— Где он? Тот ребенок, который убил меня?

Ильвидор сразу понял о чем я говорила. Его товарищ Каспарк заулыбался своей подлой улыбочкой:

- Вы имели в виду главу клана Ики-доно? Своего брата?

Масамунэ проглотил тут же возникший у меня приступ ненависти и удивления. Брат?

— Брат? В смысле? А ну-ка, объяснись!

— Ики-сама — он сын Цукиёми и ваш брат. Вы с ним близнецы.

Я почувствовала волну подступающего отчаянья. Брат-близнец? Это что такая шутка?

— Где он сейчас?

— На дальних рубежах Эшфера, мы планировали отправить и вас туда, но чуть позже. Там идет война… вы уверены, Сатин-сама, что хотите туда?

И тут я ощутила прилив ярости. Они считают, что я не справлюсь? Они считают, что я слабая?!

— Немедленно отправьте меня туда!

— Как пожелаете…

Таким образом, я попала в Аиэшфер — границу трех миров в царстве асуров. Меня гнало желание мести и в тоже время желание просто увидеть собственного брата… тогда я была еще слишком мала, чтобы различать свои чувства к Ики, отбирая их из котла ненависти Масамунэ к Мурасамэ. Я была мала и неопытна, чтобы понять… что моя печаль и желание увидеть Ики были вызваны подступающим чувством одиночества, а в последствии… когда я стала взрослым асуром, еще и желанием. Желанием быть и находиться рядом с Ики, но при этом через силу сдерживая порывы вонзить в него клинок. Наши отношения с Ики были всегда подобны штормовому океану, где каждая новая волна могла дать разный и совершенно отличный прилив чувств и эмоций.

В Аиэшфере… этой мертвой, кровавой пустыне, кишащей такими чудищами и тварями, которые и в самых страшных кошмарах не могли явиться… я уяснила только одно — хочешь жить, убей другого. И чем сильнее ты будешь, ловчее и проворнее, тем дольше проживешь.

Старейшины естественно в то мгновение делали ставки, сидя в просторных покоях дворца Короля асуров, кто же из нас с Ики выживет в Аиэшфере за отведенный нам срок пребывания в этой пустыне крови и смерти. На тот момент, они были готовы поддержать Ики или же нас обоих, если мы вернемся. Однако, они сразу дали понять, еще до моего отбытия, что если я вернусь, а Ики нет… то клан мне не достанется, и меня ждет такая же судьба, как и всех остальных дочерей Цукиёми.

Поэтому мне было уже плевать… я сражалась отчаянно, только ради того, чтобы найти Ики.

Занести клинок, увернуться, сделать выпад, взмахнуть мечом, отрубить голову, или разрубить тело врага напополам, насладиться видом разливающейся крови — все мои убийства происходили по одной и той же схеме.

Алых ликорисов на рукояти меча прибавлялось с каждым убийством, с каждым побеждённым врагом. Но время шло, а я чувствовала лишь опустошение… опустошение, больше сравнимое с голодом. Для асура невозможно чувствовать голод. Поскольку большинство воинствующих тварей Аиэшфера не могли говорить, искать совета или поддержки приходилось только у Масамунэ.

— Масамунэ… я голодна… не могу понять, откуда взялся этот голод?

— Да. Это мой голод.

— Но я думала достаточно того… сколько мы уже убили в этих кровавых песках?

— Достаточно для того, чтобы удалить один мой голод… но есть и второй голод и для него очень специфическая пища…

— О чем это ты?

— Помимо убийств, неплохо было бы получать от тебя яркие эмоции, чувства и желания. Однако, сейчас подлинных чувств от тебя получить невозможно.

— Почему это?

— Во-первых, даже по меркам Богов войны, ты еще маленькая. А во-вторых, объект, к которому ты можешь питать истинные чувства, всего один во всей Вселенной… Асудзима Ики…

— Тогда, чтобы не умереть раньше времени, пока я не прибью его, давай двигаться дальше! Я обойду эту мерзкую пустыню всю и если понадобится уничтожу всех кто встанет у меня на пути… но я обязательно найду братца…

И через несколько дней нам с Масамунэ улыбнулась удача. Мы набрели на руины древнего замка. Среди развалин, перед основным комплексом, обосновалась целя группа асуров в сияющих доспехах. Их тридцать… но Масамунэ ощущал ауру некой сущности, напоминающей его самого, едва уловимый аромат… поэтому я решила, что риск того стоит.

И он вполне был оправдан. Я стояла в болоте из песка и крови, на телах поверженных врагов из спины росли призрачные алые ликорисы, клинок сиял… и вот я услышала легкий смешок, задрав голову над собой, я увидела сидящего на высокой платформе одной из разрушенных башен мальчика… он улыбался, одетый в черное кимоно с синим поясом, в его правой руке меч — черный… демон… я испытала за минуту ураган чувств — ненависть, страх, зависть и ужас… его волосы, глаза… словно отражение меня самой.

— Для мертвой ты весьма неплоха, сестричка… — меня передернуло от его голоса… я так хотела его услышать… вот бы отрезать его язык! И посмотреть на то, как он будет визжать от боли.

— Так, значит… это ты…

— Да. Я убил тебя… пришла отомстить?

— Эй, ты! Ты возомнил себя сильнейшим, верно?! Думаешь, если эти самодовольные стариканы тебе все прощают, ты считаешь… себя сильнее меня?!

Как же я его ненавижу! Я прыгнула на платформу в один прыжок и, обнажив клинок… лезвие с легкостью бы достало до его шеи, но он среагировал, бело-лунная сталь схлестнулась с черной. Мой клинок застыл в пяти сантиметрах от шеи брата. Ики по-прежнему улыбался.

— Конечно, я сильнее тебя… хочу увидеть, как ты на коленях будешь просить у меня прощения… за свое поведение.

Тут меня просто переполнило зашкаливающее чувство ненависти и бесконтрольного гнева, я нависла над ним, и улыбаясь его же улыбкой, спокойно ответила…

— Я даю тебе последний шанс… искупить свою вину… ибо настанет день, когда я уничтожу тебя, любимый братец….

— Ну, что ж, посмотрим…

Ики

Наши жизни с Сатин были связаны настолько сильно, что эта связь… странно, правда? Мы не можем жить друг без друга, но и находиться рядом, не пытаясь убить друг друга, для нас было тяжело. Частичка меня жила в ней, также как и часть ее всегда будет со мной. Старейшины клана, предполагая, что мы с Сатин будем связаны именно таким образом, хотели разорвать эту связь пока мы были еще маленькими, по этому плану осколки лунного меча были переданы разным мастерам изготовителей мечей, считалось что эти мастера были величайшими в своем ремесле, но они были настолько непохожими по духу и характеру, что мечи которые они делали, впитывали энергетику хозяев. Отчасти это было правдой, но различие наших мечей давал основной ингредиент, который был предоставлен каждому из мастеров — души демонов. Думаю, что лунному Богу не составило труда раздобыть этих двух демонов, абсолютно противоположных друг другу. Клинки впитали их души и силу, а мы разделили с ними эту силу, но вопреки плану старейшин связь с демонами в итоге не смогла уничтожить наши узы с Сатин, потому что демонам в качестве пищи требовались не только убитые жертвы, но и сильнейшие эмоции. И выяснилось чуть позже, что дать их могли только чувства Сатин ко мне, и мои чувства к ней. Удивительно, правда? Как любовь и ненависть причудливо переплетались в наших сердцах. И чем больше времени проходило, тем и то и другое чувство обострялось сильнее. Делая наше существование практически невозможным.

Тогда после того, как я увидел глаза Сатин и ее сумасшедшую улыбку… я действительно воспринял ее всерьез. Она бросала мне вызов, и мы стали сражаться… наши клинки сцепились, пытаясь уничтожить противника, мы сражались в этой пустыне три дня, пока окончательно не выбились из сил, и нас не окружили полчища невиданных тварей.

Однако, мы с Сатин вернулись из Аиэшфера. Вернулись и выжили, сам не знаю как… это было ужасно, но тогда я даже не подозревал, что вскоре нам придётся в прямом смысле слова… выживать…

Мы вернулись на Площадь Пяти Лун во дворец Цукиёми, и оттуда спустя какое-то время в Эльсшферу. Тогда я еще не знал о том, что я мог перемещаться между определёнными мирами, практически без затрат энергии Площади… я не знал многого, как выяснится позже.