Кровь Титанов. (Тетралогия)

– Уважаемые, – новый Глава не забывал о своих обязанностях, – попрошу покинуть залу. Повелителю требуется отдых, и не следует тревожить его сон.

– Разумно, – усмехнулся Гроссмейстер Арчин, ошеломленный увиденным. – Один вопрос… уважаемый. Что теперь будет с Ковеном?

– Ковен продолжит свое существование, – с достоинством ответил Глава. – Мы будем охранять покой нашего Повелителя круглые сутки, пока он не изволит проснуться. Такова его воля, и мы исполним ее.

– Да будет так, – согласился Гроссмейстер. – Но советую вам перенести резиденцию в другое место. Мы тут… нашалили изрядно. У местных властей могут возникнуть вопросы, выброс такого количества магии любой чародей учует за тысячу лиг. Да что там, с другого конца света.

– Пожалуй, вы правы, сударь, – задумчиво сказал Мастер Зортрий. – Да и то сказать, не так уж много вы от нашей резиденции оставили. Я так понял, что претензий к Ковену у вас больше нет?

– Уже нет, – согласился Гроссмейстер. – Только одно условие – вы непременно доложите нам о местонахождении вашей новой резиденции. Ковен отныне будет под постоянным надзором.

– Понимаю и принимаю, – вздохнул Глава. – Что ж, кажется, мы сумели договориться.

– Я тоже так думаю, – усмехнулся Гроссмейстер.

Ворота распахнулись, и полуразрушенная крепость извергла из своих недр толпу людей. Серебряный дракон, сидящий на крепостной стене, углядел среди них знакомые лица, торжествующе взревел и забил крыльями. Да! Они победили, враг повержен! Пусть она и не знает, что это за враг, это ничего не меняет – победа есть победа.

Из толпы людей взгляд выхватил одного-единственного, и при виде него сердце Эланиэль учащенно забилось. Таль! Его зовут так, и он был для нее… всем. Без него она как без крыльев, без него ей не в радость и ветер, и солнце. Без него…

Дракон взревел так, что люди остановились и попятились назад. Все, кроме одного. Таль бежал к ней, что-то крича во все горло, но ветер, шутник ветер уносил его слова прочь.

– Лани-и-и! – донеслось до нее.

Дракон вздрогнул, замер на высокой стене, отчаянно цепляясь мощными когтями за замшелый камень.

– Лани-и-и!

Камень крошится под когтями. Таль! Вернуться к нему! Снова стать человеком! Только вот как? Она не знает, не умеет этого, она – дракон. Эланиэль снова закричала – жалобно и безнадежно. Взмах могучих крыльев – и великолепный дракон срывается со стены, делает круг над башнями и исчезает в не по-осеннему синем небе. Только ветер доносит крик, полный тоски и печали. Крик, похожий не на рев дракона, а на плач ребенка.

Таль смотрел в бездонное небо, где растворялась в бескрайних просторах серебристая точка. Слезы текли по его щекам, но он этого не чувствовал. Лани! Он и не подозревал до сих пор, что она для него значила. Лани! Веселая, смешная, порой бесшабашно отчаянная, порой странно задумчивая… Ему было просто хорошо, когда она рядом, он принимал это как должное, не задумываясь даже, что может быть по-другому. А теперь… теперь он ее потерял. Что для дракона любовь человека? Медная монетка, брошенная на камень мостовой. Обглоданная кость, оставленная облезлому псу. Лани… Он стоял и смотрел в небо, и слезы бежали по его щекам. Так бывает порой, когда мир вдруг становится пустым и холодным.

– Держись, братан, – по плечу хлопнула ладонь, похожая больше на штык лопаты. – Все пройдет.

– Она вернется. Слышишь, гоблин, вернется непременно. Вот полетает немного…

Таль закрыл глаза. Слезы продолжали бежать, остановить их никак не получалось. Ему было стыдно, что это видят другие, но он ничего не мог с собой поделать.

– С женщинами всегда так, – глубокомысленно заметил Боресвет. – Тратишь столько сил, чтоб ее заполучить, а потом никак не можешь отделаться. Поверь, тебе еще повезло… если действительно повезло. Сдается мне, так просто ты не отделаешься.

– Вернется, – убежденно сказал Бол. – Спорим на что угодно, вернется. Надо же, подруга-дракон! Эх, мне бы так, вот покатался бы!

– Если… – Голос Таля сорвался. – Если нам суждено быть вместе, пусть судьба, или Творец, или хоть сам Блин подадут мне знак!

Что-то со свистом рассекло воздух, плюхнулось у самых ног Таля.

– А я что говорил, – грустно сказал Боресвет.

– Говорят, драконье дерьмо полезное, – вздохнул Бол. – Хотя по запаху и не скажешь…

По лицу Таля все еще текли слезы, но он улыбался. Еще бы, все вокруг в дерьме, а на нем ни пятнышка! Чем не знак?

Он улыбался нечаянной надежде, не замечая, что друзья его неслышно удаляются, улыбался, глядя в пустое небо. И даже не вздрогнул, когда на его плечи легли ладони. Теплые человеческие ладони.

Эпилог

«Солнце Ледании» – древний и красивый обряд. Проводится он раз в десять лет, а потому желающих взглянуть на него хватает всегда. Когда-то в самом центре столицы возвышался небольшой утес, потом его удачно разобрали на составляющие камни, оставив ровную площадку высотой ярдов в десять, именуемую сейчас Сердцем Ледании. Вокруг нее простиралась огромная Королевская площадь, способная вместить если и не всех горожан (и гостей столицы), то все же изрядное их количество. Стоило бы назвать указанную площадь «Ребрами Ледании», или вообще «Грудью», но эта идея до сих пор никому в голову не пришла. Что ж, значит, это сделаю я.

Я стою у ворот дворца, окруженный толпой придворных. Рядом суетится Мастер Лион, Фрол же невозмутимо улыбается. Коридор из вооруженных гвардейцев ведет к подножию Сердца Ледании, вокруг уже беснуются в ожидании горожане. Вот не понимаю я их, встать затемно, чтобы прийти полюбоваться на обряд, – лучше б работали так, как развлекаются. Лично мое величество с большим удовольствием поспало бы еще часа три-четыре. Однако нельзя, обряд положено начинать, когда солнце еще не встало.

Зябко кутаюсь в соболиную шубу, подарок гардарикского великого князя моему незадачливому предшественнику. Вообще-то на дворе давно уже весна, только холодная какая-то. У нас обычно даже зимы теплее, а уж в это время года уже яблони цветут. Мастер Лион говорит, что так и должно быть. Дескать, для того обряд «Солнце Ледании» и нужен. Без него, говорит, ни весны не будет нормальной, ни солнца. Одни тучи и дождь со снегом.

Верится во все это с трудом, на сказки похоже, но проверять что-то не хочется. Народ-то эти байки считает самой что ни на есть правдой и не оправдавшего ожидания короля вполне способен стащить с престола за левую ногу.

Делаю пальцами жест, мне тут же подают шелковый платок. Вообще-то глупость это – носовые платки из шелка делать, так ведь и норовит из пальцев выскользнуть, зараза. Сморкаюсь, возвращаю платок лакею. Да, весна в этом году… впрочем, об этом я уже упоминал.

– Пора, ваше величество, – шепчет Мастер Лион.

Сам знаю, что пора, но как же не хочется, святой Лакки! Ведь, что характерно, этот злосчастный обряд может убить на месте даже настоящего короля, не то что претендента на место самозванца вроде меня. Правда, Фрол уверяет, что Регалии признали меня королем. Может, и так, но было бы любезно с их стороны сообщить мне об этом, чтобы не волновать.

Сигр трется о мою ногу, нетерпеливо мяукает. Придворные косятся на него с неудовольствием, однако комментировать кошачье присутствие не рискуют. Нам, королям, еще и не то позволено. А кто скажет поперек – заставлю кошачьи лапы целовать, пусть-ка попробуют догнать моего ригольда!

– Пора. – Я решительно шагаю вперед.

Корона холодит лоб. Красивая она, что и говорить, но вот не греет совершенно. Шапка на заячьем меху была бы куда более к месту.

Гвардейцы с обнаженными клинками застыли неподвижно. Им хорошо – форма все еще зимняя, утепленная. А у меня корона к ушам примерзает!

Поднимаюсь по лестнице. Сердце Ледании, надо же! Оказывается, у нашей страны каменное сердце, кто бы мог подумать. Наверху ветер еще сильнее. Зубы выбивают дробь, хоть шуба у меня и теплая, но вот голова да и ноги изрядно замерзли. Не знаю, как у фланцев, соседей наших западных, а у нас по снегу в деревянных сандалиях не побегаешь. Фрол принимает у меня шубу, Мастер Лион ловко накидывает Мантию, закрепляет золотой фибулой на груди. Поднимаюсь еще выше – вот он, народ беларский. Наверное, добрая половина столицы приперлась на мое величество поглазеть. Если б еще злая пришла, без жертв точно не обошлось бы.