Кривые зеркала

Герцог бегло просмотрел записи. Там, я точно знал, были новости и о его сыне. То, что этим новостям уже больше двух месяцев, ничего не значило. В провинции с новостями всегда было туго, а уж теперь… Регент не позволял заложникам радовать свои семьи письмами. Вот и страдали их родственники от неизвестности. И дело ведь не только в семейных узах. Интересы Домов значат куда больше отцовско-сыновьей привязанности. Генриху ещё повезло. Его сын был жив, и регенту не удалось его сломить.

Будущий герцог Каманса, как заложник, гарантировал регенту невмешательство Генриха в его дела. Как соратник же он отдавал узурпатору богатства одной из важнейших земель королевства и поддержку могущественного Дома. Но чем купить молодого лорда регент так и не придумал. А силой и угрозами склонять Наследника могущественного Дома на свою сторону не безопасно: не простили бы ему такого. А смерть его ничего не давала узурпатору.

Судя по тому, как дрогнули руки герцога, и окаменело его лицо, именно о своём сыне он сейчас читал. Очень быстро совладав с собой, он попросил разрешения оставить бумаги у себя, чтобы ознакомиться с ними наедине. За ответом он пригласил нас прийти через пару дней. Конечно, для ознакомления столько времени не нужно. Но ведь в тех бумагах были сведения, полезные для других людей, которым тоже небезразлична судьба близких.

А по дороге в балаган у нас с учителем состоялся серьёзный разговор.

– Что за представление ты разыграл, Тони?

– Вы о чём? О том, что мой отец не сообщил мне, кто мои родители? Так ведь это правда.

Мой отец действительно не поставил меня в известность, что они с мамой и есть мои родители. Это как-то подразумевалось само собой. Но ведь не сообщил же. Так что я не солгал. Только наставник шутки не понял:

– А кто-то утверждал, что он законнорожденный!

– И сейчас буду утверждать. Просто не хочу, чтобы кто-то другой знал, кто я такой. Вы же сами понимаете, как я мешаю жить регенту.

– И что ты планируешь делать? - Вдруг заинтересовался он.

Его помощь мне бы пригодилась, но воина можно склонить на свою сторону только доверием. Я рассказал о своих планах, что мог и как мог:

– Пока жив регент, мне не жить, это точно. Я хочу помочь Антуану вернуть трон, тогда регент перестанет быть для меня проблемой. Антуану нужно найти людей, на которых он смог бы опереться. По моим сведениям, лорд Генрих возглавляет что-то вроде оппозиции. Если разберусь, что они такое, можно будет понять, рассчитывать ли на них, или искать поддержку где-то ещё.

– Антуан жив?! Где он?

– Там, где регент до него не доберётся.

– Ты мне не доверяешь?

– Вас разыскивают по обвинению в измене. Если Вас схватят, Вами очень заинтересуется регент. И уже не для обучения стражи. И если его маг возьмётся за Вас…

– Я понял. А тебе самому такая участь не грозит?

– Нет. Меня он убьёт сразу.

Альверик вздохнул и больше не приставал ко мне с расспросами.

А вечером мы работали. Как обычно.

На следующий день мы перебрались в соседнюю деревню, так же разбили лагерь. Нас увидели местные дети, и скоро к лагерю стали подходить жители деревни.

Разговоры обстоятельные, неспешные всегда занимали меня. Теперь же я впитывал буквально каждое слово. То, что происходило в провинции, многое говорило о том, что такое Хозяин этих земель.

Я уже слышал, что Генрих старался приструнить разбойников, и у него это отчасти получалось. Полностью с ними он справиться не мог, а королевским войскам, как и Канцелярии Охраны Закона, на разбойников было плевать. Если куда-то едешь - нанимай охрану, и никакие разбойники не страшны. А если денег на охрану нет, то и нечего ездить тут! В Камансе обстановка была получше, потому что солдаты герцога следили за порядком. Но они не всесильны, так что разбойников опасаться всё равно следовало. Хотя какие могут быть разбойники в двух шагах от города?

А вообще на жизнь в Камансе не жаловались. Земля родит, солнце светит, герцог здоров. Чего ещё желать? И, пожалуй, промолчим о том, что в некоторых местах желали как раз нездоровья Хозяевам.

И почти везде, где громче, где тише, желали всяческого неблагополучия регенту. В этом смысле Каманс ничем не отличался от других земель.

Наслушавшись вволю, я пошёл прогуляться в деревню, надеясь найти там травника. Наставник проводил меня многозначительным взглядом, от которого вспыхнуло моё бедное ухо. Я скромно опустил глазки. Чтобы не объяснять, что мне ингредиенты для краски для волос купить нужно, я не стал разубеждать подозрений мастера. Ну почему всякий раз, как я отлучаюсь куда-то из труппы, он думает, что у меня свидание?!

Как ни странно, свидание состоялось. Правда, ни такое, как думал Альверик. Но такое, на какое я не смел и надеяться.

На окраине деревни, куда так целенаправленно шёл, я увидел того, кто не смог бы не узнать меня, будь я даже седым или лысым. Мы замерли посреди дороги напротив друг друга. Поверить в то, что мы видим действительно нас, сразу не удалось.

Сержант Александр, командир отряда Королевских телохранителей. Тех десяти человек, что не должны были выжить в ту ночь. Но если выжил я, почему бы и им не спастись? Хоть кому-то.

Александр подошёл ближе, недоверчиво рассматривая меня. Я улыбнулся. И сержант вздрогнул, порываясь обнять, но тут же остановил себя, оглянулся. Он был прав. Бурная встреча на глазах любопытной деревни нам была не к чему. Александр развернулся обратно к деревне. Ухватив меня за плечо, он повёл меня мимо прочных, на века построенных домов, отделанных по фасадам весёлой резьбой.

Мы долго шли молча. Разговаривать на улице не хотелось, и Александр привёл меня в кабак. По причине дневного времени посетителей там было мало, и мы без помех расположились за отдельным столиком, выбранным телохранителем. Меня Александр посадил спиной к стене, а сам сел так, чтобы видеть и входную дверь, и дверь на кухню. Вспомнив, что с утра толком не ел, я заказал обильный обед. Сержант предпочёл красное вино и сыр. Глядя, как он медленно тянет вино, я пожалел, что не могу последовать его примеру. Александр протянул мне кувшин, угощая. Я помотал головой.