Чужая судьба (СИ)

Когда вернулась, её мужчины все также сидели у костра и разговаривали о чем-то своем. Она молча подошла и молча же расположилась между ними. Ей было страшно. Она боялась, волновалась, и знала, что, несмотря на все старания, её состояние заметно со стороны - румянец на щеках, лихорадочно горящие глаза, заметно-дрожащие руки. Но это было не столь важно.

"Как же их незаметно подвести к нужной теме? Как? Я ведь совершенно этого не умею делать!". Она взволнованно кусала губы, смотря на исчезающее солнце, на уходящее время. "Как же, как же, как же...", бесконечно вертелось в голове.

- Дина, - любимый голос вывел её из задумчивости, заставив вздрогнуть, а такие знакомые руки легли на плечи. Обнимая и согревая. - Дина, милая, что с тобой?

"А, гори оно все", - мелькнула отчаянная мысль.

- Ничего, - медленно произнесла, а потом, словно ныряя с большой высоты, спросила. - Ты ведь помнишь, что я дочь ведьмы?

В свете костра она видела, как в удивлении расширились его глаза.

- Да, конечно. А что, ты хочешь ритуал какой-то провести?

Она даже вздрогнула, ошеломленная точностью его попадания.

- Я... - беспомощно пролепетала она. - Да... я... понимаешь, ведь хочется попробовать... узнать... а сегодня такой день... и я... только не могу... одна не могу... вот если бы вы...

Дина беспомощно замолчала, чувствую себя глупой и потерянной. "Господи! - подумала тоскливо, - только не соглашайтесь".

- А что, - раздался мягкий, нежный голос третьего участника их маленького пикника, - это было бы даже забавно. Я за.

От этого голоса Дина вздрогнула. Закрыла глаза и тихо спросила своего любимого:

- Олег? А что думаешь ты?

- Ну...- растеряно произнес он, - если ты хочешь.

Девушка помолчала, неподвижно сидя в любимых объятьях. Затем кивнула:

- Хорошо.

Как-то неожиданно она успокоилась. Подошла к машине, достала нужные инструменты и стала готовить сцену - деловито, словно всегда этим занималась.

- А зачем кинжал? - несколько нервно спросил Олег.

Дина взглянула на него с легкой улыбкой и сказала просто:

- Рисовать.

И действительно, кончиком кинжала она прямо на песке выводила замысловатую фигуру. Потом поставила четыре свечи - по две с каждой стороны фигуры. Посмотрела на мужчин, наблюдающих за ней с заметным интересом, и смущенно улыбнулась.

- Вам надо раздеться.

- Полностью? - весело спросил Андрей. При звуке его голоса Дина вновь вздрогнула.

- Нет, что ты, - испуганно выдохнула, - только по пояс.

Когда мужчины разделись, девушка заставила их выпить какое-то специальное вино, а затем лечь на конце фигуры так, чтобы свечи освещали лицо. Затем надела белые перчатки, взяла в руки кинжал...

- Зачем он тебе? - настороженно спросил Олег.

- В этом ритуале используется кровь, - быстро пояснила дочь ведьмы, - ты не волнуйся, её совсем немного надо. Я лишь слегка порежу себе руку, ничего страшного. У меня и йод припасен. А сейчас я буду заклинание читать. Помолчите, пожалуйста, и постарайтесь не двигаться.

Дина зажгла еще одну, пятую свечу в середине и встала около нее. А потом действительно начала читать заклинание.

Когда последние лучи солнца ласково скользнули по земле, прощаясь до утра, мужчины уже спали, одурманенные зельем. А девушка, не прерывая речитатива, подошла к одному из них, склонилась, подняла зажатый в двух руках кинжал и на нужном слове с силой опустила его вниз, одновременно встречаясь глазами с удивленным взглядом своего возлюбленного. Но ни прервать движение, ни прервать заклятье уже не могла.

Кинжал вошел в чужое тело на удивление легко, по нему вверх пробежалось что-то невесомое, как ветерок, но совершенно неощутимое - по рукам прошла дрожь. Ощущение было странным, страшным и непонятным. Дина даже чуть не прервала заклятье, но все же смогла справиться с собой. Вытащила кинжал и подошла к другому телу.

Читая заключительные строчки заклятья, она поднимала оружие над мерно вздымающейся грудью пока еще живого мужчина и смотрела на странно позолоченное в свечном свете лицо. Но перед внутренним взором стояла лишь глаза - удивленные глаза убиваемого Олега.

"Какое детское у него лицо", - неожиданно подумала она, все так же мучительно вглядываясь в спящего человека. "Не могу, - поняла вдруг, - я не могу этого сделать. Прости, Олег!".

Кинжал уже падал, но она резко, всем телом завалились на бок, недоговаривая последнее слово. Она упала, не больно ударяясь плечом о песок - но боль пришла. Правда почему-то не в плече, а в голове - невыносимая, нестерпимая боль взорвалась и волной прокатилась по организму. Тело девушки мучительно выгнулось, из горла вырвался жуткий, душераздирающий крик и сердце не выдержало, остановилось. На посиневших губах появилась пена, дочь ведьмы вздрогнула раз, дугой и затихла. Навсегда.

Глава 2.

Чужое тело.

Олег бездумно смотрел на небо, темное, почти черное, но еще с синевой. Небо цвета первой звезды - так называет подобное сестра. Сестра. Как ей сейчас, наверное, больно. А ему? Нет, ему не больно. И, как ни странно, совсем не страшно. Хотя почему странно? Просто он не принимает действительность. Да, понимает, что осталось ему меньше полугода, верит, но... не принимает. Все кажется, будто не живет, а играет в жизнь. И смерти не будет, просто выключат игру, и вернется он в реальность. В реальность, которой нет. Смешно, действительно смешно, но такое чувство у него было всегда, а оттого и эгоизм, и жестокость, и щедрость и смелость. Смелый... а гори оно все! Он не хотел об этом думать, ничего сейчас не хотел - было просто хорошо лежать вот так, голой спиной на мокром песке. Лежать, слушая усыпляющий, родной голос, монотонно читающий что-то на непонятном языке. Лежать, и смотреть, как появляются звезды, смотреть на странное в отблесках света свечей небо. Лежать и ощущать, как качается мир, и плыть вместе с миром. Просто хорошо. Как хорошо. Как...

Олег закрыл глаза, отчего-то вспоминая весь сегодняшний день. Странный день. Он был невнятным с начала, с самого утра. Хотя Олег и не мог осмыслить чем. Видимо ощущением, неестественной нервозностью Дины. С чего бы? А потом появился непонятный друг Андрей, смотрящий на, пусть временную, но его девчонку влюбленными глазами. И идиотское предложение под вечер поехать на пикник. На резонное возражение, что поздно, решили ехать с ночевкой. После купания дурацкий разговор с Андреем, прямое предостережение этого благородного идиота, что Дину он собирается отбивать. Ха-ха! Олег даже не стал говорить, что через пару месяцев уедет сам, что скоро умрет и Дина об этом знает. Зачем? Чтобы слушать бессмысленные сочувствия? Чтобы видеть жалость, облегчение и злорадность в чужих глазах? И не из злобы, просто от осознания, что не он, не с ним. Это было даже не противно - скучно. Потому и не сказал ничего, лишь усмехнулся насмешливо. А затем вышла Дина и решила провести этот малопонятный ритуал. Зачем он нужен то, кстати? Не спросил. Странно, что не спросил. И вообще, то вино ему не понравилось, а теперь вот этот плывущий в неизведанные дали мир...

Олег вдруг понял, что речитатив начал звучать ближе. Значит, Дина подошла? Стало интересно, и он открыл глаза. На черном, плывущем фоне очень четко увидел руки. Тонкие кисти в белых перчатках и кинжал, стремительно падающий на него. Страха не возникло - только безмерное удивление и дурацкая мысль: "Не повезло Андрею". А затем мир взвыл и в тонком уколе боли уплыл, растворился окончательно...

Он плыл куда-то в темноте. Нет, в пустоте, темной пустоте космоса. Плыл, влекомый серебристыми словами - он не слышал их, не видел и даже не чувствовал. Он знал их. Знал, что это слова. Что они тянут, влекут и что вырваться не может. Да он и не собирался вырываться - страшно не было и любопытно тоже. Ему было странно и непонятно, но пытаться понять не мог. Он даже хотеть не мог. Ничего. Он был всем и нечем, он плыл и падал, взлетал и растворялся, пока его тянули слова. А потом они пропали - куда, зачем и что делать непонятно. И ничего не хотелось, ничего не чувствовалось, он просто был, когда что-то дернуло, завертело, и пустота сменилась тьмой, и появились чувства. Здесь чернота оказалась живая, пульсирующая - родился страх. Он... осмотрелся, и понял, что не один. Еще тут есть разноцветное нечто. И даже два - одно более бледное, другое ярче, а еще, еще... да, та же пустота, из которой пришел он. Только её мало, и она зажата в тонкой оболочке света. Приглядевшись, понял, что пустота заполняется, вытягивая золотое, бело-красное что-то из более яркого сгустка... сущности. Заинтригованный, с интересом наблюдал за странным процессом. Это действо почему-то очень нравилось, и он понял, что хочет тоже. Чего? Неясно, но хочется. Однако, что делать не известно, и он лишь наблюдал, сдерживая растущее в глубине себя нетерпение.