Дикое сердце ветра (СИ)

Пара минут, и Бартеро запихнули на заднее сидение. Древняя колымага легко завелась и покорно покатила по дороге прямо навстречу зреющей буре, чтобы переждать ее в очередном покинутом городе…

… Шумен и многоголос Зирасский рынок. Самые диковинные пряности и сладчайшие фрукты, почти любое оружие и драгоценности, от которых потеряла бы голову и царица - все это можно там найти - были бы деньги и достойная охрана. В извивах торговых рядов, в душном полумраке лавок каждый желающий мог приобрести и смерть своих врагов, и ласки красивейших женщин и мужчин, и исполнительных рабов. Подходи, не стесняйся, не отводи стыдливо глаз. Торговцы сами угадывают, чего ты хочешь, за что ты готов заплатить, даже если сам страшишься своих желаний. Будь уверен, они прочтут тебя без запинки, как монах молитвенную книгу, и предложат такой товар, мимо которого ты будешь не в силах пройти.

И Бартеро Гисари это знал. Теперь знал. Ибо ему самому предстояло стать товаром. На второй день похитители продали его крупным работорговцам, и теперь, связанного по рукам и ногам, примотанного к скамье, везли в фургончике, похожем на те, в которых путешествовали в темные времена цыгане и бродячие артисты.

Вместе с Бартеро своей судьбы ожидали еще семеро мужчин и три женщины. Если судить по внешности и пыльной бесформенной одежде, все были местными. И не смотря на ожидающую их незавидную участь, с любопытством и даже с некоторым превосходством поглядывали они на Бартеро. Двое мужчин, несмотря на ленивые окрики надсмотрщика, очень тихо беседовали на герига, кивали в сторону инженера и посмеиваясь. Некрасивая женщина что-то осуждающе сказала им на странном шипящем диалекте, а сама обратилась к Бартеро на всеобщем.

- Не повезло тебе, красавчик, - продемонстрировала она неровные желтые зубы.

- А кому из нас повезло? - удивился он. От жары, тряски и неудобного положения кружилась голова, но молодой человек еще не терял надежды на побег.

- Я давно не прельщаю мужчин. Зато меня купят как служанку, - с "оптимизмом" смотрела в будущее рабыня. - А ты молод. За тебя заплатит Толстый Сидих. Будешь жить в его доме услад, радовать богатых женщин и мужчин. А откажешься работать, сделают евнухом. Оттуда не сбежишь, - словно прочитав его мысли, сказала женщина.

- Эй ты, заткнись! - прикрикнул на нее надсмотрщик.

Рабыня отвернулась, оставив Бартеро с безрадостными мыслями о его дальнейшей участи. Ясно одно - Стефан искать его не будет. Даже если бы он захотел, бушевавшая ночь и половину следующего дня буря замела следы.

Фургончик еще раз тряхнуло на выщербленной дороге, и он остановился. Пленников выводили по одному, не давая осмотреться, заталкивали в душное помещение, раздевали почти донага, окатывали водой, смывая пыль, и вели в длинный коридор, вдоль которого были привязаны люди.

На улице жалостливо играли на дудочке. Кричали зазывалы, ругались женщины… Здесь же воздух пропитался потом и болью. Он дрожал от всхлипов пленников и свиста бича.

Бартеро подтащили к стене, из которой торчало два железных кольца. К нижнему пленника привязали за руки, а за верхнее закрепили протянутую подмышками веревку.

Уже привязанному, ему подали чашку с мутноватой жидкостью.

- Пей!

Бартеро отказываться не стал. Питье оказалось кислым и слегка вяжущим. Сразу как-то стало легче.

- Хорош! - чашку отобрали.

Только сейчас молодой человек заметил - надсмотрщик напоминает ему лысого медведя. А торговец - вороватую мартышку. Перед глазами плыло. На стенах плясали солнечные лучи, льющиеся в длинные узкие окна под потоком. Лучи складывались в фигуры на стенах, фигуры ухмылялись и строили рожи торговцу и прохаживающимся вдоль рядов покупателям.

Один из них подошел к Бартеро, и молодой человек расхохотался. Как этот расфуфыренный щеголь носит на голове птичье гнездо!

- Цып-цып-цып, - вырвалось у него сквозь смех.

- Он что, ненормальный? - отшатнулся от него покупатель.

- О, нет, мой фарун, - мартышка засеменила к покупателю. - Это всего лишь ратту - напиток покорных. Раб выпил слишком много.

- Сколько ты за него хочешь? - словно через стену донесся до Бартеро его голос. Смешной, как скрип несмазанной двери.

А человек уже понес свое гнездо дальше. Кто-то заплакал. Засвистел кнут. Как красиво. Оказывается, у кнута есть душа. Как она извивается! И плач прекращается…

Бартеро повернул голову, и комната задрожала, распадаясь на отдельные тени, звуки, движения… Перед глазами возникла жабья рожа, покачивающаяся над лиловой рубахой, с которой тщетно пытались взлететь приклеенные птицы.

- Открой рот! - донеслось утробное кваканье.

Пленник только глупо засмеялся. Тогда жабья лапка цапнула его за подбородок, пытаясь оттянуть нижнюю губу. Молодого человека это разозлило. Он вывернулся и клацнул зубами. И тут же получил оплеуху, рассыпавшуюся снопом рыжих искр.

- Сын ишака! - выругалась жабья рожа. А сама потянулась к светлым волосам пленника удостовериться - не фальшивые ли.

- Хороший раб. Сильный. А какой красивый! - расхваливала товар мартышка. - Фарун заработает на нем гораздо больше, чем потратит!

- Да уж. Только вначале из него спесь надо выбить, - проквакали снова.

Дальше Бартеро не слышал. От оплеухи разболелась голова. Разговор жабьей рожи и мартышки рассыпался на бессмысленные слова и скрипел на зубах. И отчаянно хотелось пить.

Внезапно что-то вокруг изменилось. Неуловимо. Но пленник тут же насторожился. Человек в зеленом плыл через коридор. Плыл почти как гатур, только без платто. Простой зеленый халат с широкими рукавами длинными полами подметал пыль.

Спор о цене раба тут же затих. Вошедшему поклонились. В голове Бартеро внезапно прояснилось, он заморгал, пытаясь получше рассмотреть незнакомца. Человек не был фаруном, слишком простой казалась его зеленя одежда, лишенная украшений. Голова его была выбрита, и только на затылке оставался квадрат волос, заплетенных в тощую косу.

Тени на стенах весело ожили, и пленник отвлекся от незнакомца. А тот подошел к мартышке и тихо заговорил, указывая на Бартеро. Мартышка возражал, но гость непоколебимо указывал на светловолосого пленника. Жабья рожа возмущенно забулькала, незваный гость упорствовал. Бартеро показалось - они спорят целую вечность.

Голова кипела. Но бдительный надсмотрщик и его верный кнут не давали молодому человеку безвольно повиснуть на веревках.

Когда сознание Бартеро вновь ненадолго прояснилось, он увидел, как фарун зло проквакал, плюнул на пол и упрыгал из коридора. А явно недовольная мартышка кивнула надсмотрщику. Светловолосого пленника развязали и подтолкнули к зеленому.

- Ты понимаешь всеобщий? - спросил тот.

Обессиливший Бартеро кивнул и почувствовал, что заваливается. Но зеленый его ловко поймал.

- Пойдешь со мной. Не бойся. Ты в безопасности.

Почему- то очень хотелось верить этому незнакомцу. И хотелось пить. Язык присох к небу. Во рту горело словно от пучка красного перца. И коридор снова плыл. Тени на стенах ехидно кривлялись.

Но зеленый подтолкнул Бартеро. И ноги сами зашагали в нужном направлении, выбрали дорогу к повозке, запряженной мулом. Только тогда зеленый достал веревку и привязал молодого человека к сиденью.

- Это чтобы ты не свалился, - пояснил незнакомец.

Бартеро было уже все равно. Едва повозка тронулась, он провалился в черноту забытья.

… Маленькая светлая комнатка с мелодичным звоном появилась перед его глазами неожиданно, вынырнув из вязкой тины кошмаров и болезненного бреда. Постепенно проступили низкий, грубо сколоченный стол, плетеный стул, голые каменный стены, желтая циновка на полу, большое окно, в которое без стеснения заглядывали горные вершины. И низкая лежанка, на которой сидел человек в зеленом. На такой же лежанке располагался и сам Бартеро.

- Я теперь твой раб? - решил прояснить для себя молодой человек, вспомнив, как его продавали.

- Ты свободен, - ответил человек в зеленом.