...ergo sum (...следовательно существую) (СИ)

- Вижу, вам известно, что это такое. Отучившись в Дайранвилле, я остался преподавать в одном из подшефных ему колледжей. Возможно, вы знакомы с понятием «Дайранвилльской схемы», при которой для того, чтобы устроиться на работу таким образом, не надо ничего, кроме рекомендации сэра Брэдли, директора заведения. В этом колледже я проработал много лет. А потом со скандалом ушёл, очень громко хлопнув дверью. Наверное, там после меня ремонт делали. Единственный документ, на основании которого я преподавал – мой диплом – остался в колледже, и я за ним не вернусь, даже если вы посулите мне золотые горы. Вытребовать его невозможно, Дайранвилль не подчиняется Министерству образования. Он входит в список учебных заведений, находящихся под прямым протекторатом Короны. Следовательно, вы не можете взять меня на работу, мистер Макномара. Мне очень жаль.

Северус отхлебнул чаю. Хорошо получился. Ну, что ж, маленький круглый человечек, твой ход. Насколько плохи у тебя дела? Зельевар навёл справки об этой школе, вакансий там было больше, чем преподавателей.

- Мистер Снейп, – неторопливо начал директор, ставя чашку на блюдце, – вы предельно ясно обрисовали ситуацию, спасибо. Теперь позвольте мне ответить вам взаимностью.

Однако, куда подевался забавный суетливый толстячок? Северус с интересом посмотрел на Макномару, устроился в кресле поудобней, закинул ногу за ногу.

- В нашем городе три школы**. Негусто, как видите. Городок умирает, открывать новые смысла нет, да и преподавателей не найти. Но детей всё ещё много. Классы переполнены, а в школе, расположенной в нашем районе, сами понимаете, учится не цвет здешнего общества. Преподаватели попросту не выдерживают и разбегаются. Мистер Снейп, в этом году вакансий так много, что если я не заполню хотя бы часть, школу не разрешат открыть. Первого сентября мы все станем безработными, а дети окажутся на улице. В этих условиях я готов нанять кого угодно, а вы – подарок судьбы. У вас есть самое главное – опыт. Я понимаю, что опыт работы с милыми домашними детками мало поможет в моей школе, но всё же он у вас есть. Думаю, некоторые условности мне удастся обойти. Но одна остаётся… Мистер Снейп, мне нужна от вас хоть какая-то бумажка. Обычно, когда учёная братия решает подработать в школе, она обзаводится документом о прохождении курсов педагогического мастерства. Это необходимо, без педобразования к преподаванию не допускают, разве что пару лекций прочитать. Мне кажется, вам с вашим опытом будет несложно получить подобную писульку. В Манчестере есть такие курсы, и, насколько мне известно, там имеется экстернат. Несколько моих учителей его заканчивали. Успеете до двадцатого августа?

Северус озадаченно посмотрел на директора.

- Понятия не имею, – искренне ответил он. – Попробовать могу.

- Отлично, – Макномара снова засуетился, схватил сумку, порылся в ней, вытащил блокнот, стал его лихорадочно листать, – вот, давайте я вам запишу адрес…

Зачем мне это надо, интересно, подумал зельевар. А затем и надо, ответил себе сам, не дожидаясь, пока проснётся многоголовый внутренний голос. Интересно потому что. Подумать только.

Через неделю Северус уже жалел, что ввязался во всё это. Но было поздно.

Впоследствии он бессчётное количество раз хвалил себя за то, что всегда прислушивался к голосу интуиции (и никогда не путал его с голосами тех четверых придурков). В своё время Снейп озаботился получением паспорта, прежде всего ради того, чтобы обеспечить себе право владения домом. Уже тогда изрядный параноик, к тому же с детства привыкший давать в зубы тем многим, кому не нравилось имя «Северус», юноша записался Стивеном. Чем меньше выделяешься среди магглов, тем лучше, думал он. И не прогадал.

Приехав в Манчестер и с удивлением выяснив, сколько всего надо прочесть, чтобы получить одну-единственную бумажку, Северус отправился в большой книжный магазин. И остолбенел, увидев огромный плакат с яркой надписью: «Гарри Поттер и узник Азкабана. В продаже с 8 июля!»

Надо было готовиться к экзаменам. Огромная кипа учебников, содержавших совершенно неведомые ему знания, пугала. Но Северус, словно безответственный гриффиндорец, вот уже несколько часов читал другие книги, написанные женщиной с незнакомым именем. Будь у зельевара менее устойчивая психика, он бы поседел в эту ночь.

История вызвала у него бурю возмущения – и бездну любопытства. Вот, значит, как всё это выглядело с точки зрения Поттера. Надо же, сколь однобоко. Балл с него, видите ли, сняли за то, что он не ответил про аконит и безоар. На первом же уроке, ах, какой злой дядя! А почему здесь не написано, что ещё один балл Гриффиндор потерял на втором уроке, когда Поттер снова не знал ответов на эти вопросы?! После того, как он, Снейп, их надиктовал? И сколько пришлось заплатить за шкуру бумсленга, стоимость которой ему не возместили, потому что «надо лучше следить за ингредиентами», автор тоже стыдливо умолчал. А про историю с Блэком и говорить нечего… Снейп раздражённо переворачивал страницы, и ему отчего-то чудился ласковый звон колокольчиков, вплетённых в бороду, и слова, приписанные некоей Джоан Роулинг, негромко произносил ему прямо в ухо вкрадчивый старческий голос, а в комнате пахло лимонными дольками.

Нет, какой же он всё-таки молодец! Имя поменял, причём вовремя. Сейчас даже всезнающие старушенции не вспомнят, звали его в детстве Стив или Сев. Название колледжа, в котором работал, не упомянул. А ведь мог бы ляпнуть «Хогвартс». И дисциплину себе выбрал правильно. Долго колебался между химией и биологией, книжки читал. Выбрал ту, в которой меньше учить придётся. Как устроены его ингредиенты, Северус знал неплохо. А то хорош был бы: С.Снейп, 1960 года рождения, преподаватель химии. Ученики животики надорвут. Надорвали бы, поправил педант-хаффлпаффец. Ничего, беспечно отозвался гриффиндорец, и так достаточно совпадений, чтобы стать местным развлечением. Но год рождения надо бы подправить, нудел хаффлпаффец (а слизеринец поддакивал), раз уж в этой книжонке указано, что у Поттера-младшего с профессором Снейпом двадцать лет разницы. Ещё четыре тома впереди, могут и прямо дату написать. Паранойя неизлечима, парни. Да ладно, бережёного Бог бережёт. В конце концов, ты волшебник или не волшебник? Многоступенчатые заклятья тебе в новинку? А ну, раз-два, во всех документах 1960 меняем на… Ну, допустим, на 1956. И нечего хихикать, да. С потолка взял год. Ясно? С по-тол-ка***. А днём рождения хоть бы и десятое марта поставь – на всякий случай. Посмеёмся вместе****.

Северус зевнул. Ого! Почти полдень. Вот это зачитался. Всё, достаточно. Пора спать.

Во сне он видел Поттера. И почему-то немного – Грейнджер.

Потом Северусу приснился Драко, и он проснулся. Сердце колотилось, будто хотело выскочить из груди. Перед глазами стоял белобрысый пострелёнок, хохотал, запрокинув голову, на руках у крёстного. И на левом предплечье шестилетнего ребёнка, крепко вцепившегося в чёрную мантию зельевара, змеилась Тёмная метка.

Мальчик мой. Как ты там? Здоров ли?

Жив ли?

Снейп поднялся с постели, метнулся к столу. Руки дрожали, как у дряхлого старца. Совсем рехнулся, до сих пор не посмотрел. Только о себе и думаешь, эгоист несчастный… Старые бумаги, какие-то очень важные, раз он их всё ещё не выкинул, летели на пол. Туда же отправились хогвартский диплом, снимок молодой мамы, колдофото мальчишек-первокурсников из пятой спальни… Вот она. Забавная змейка, вырезанная из кости неумелыми, но старательными руками подростка: недостаток мастерства с лихвой окупается упорством в достижении цели. Вьётся длинный хвостик, а на нём – маленькие, едва различимые серебристые чёрточки: годы. Тыкая трясущимся пальцем, Северус пересчитал. Девятнадцать. Кроха моя, я в твоём возрасте жизни совсем не знал… Поблёскивают зелёным глаза змейки. Живой. Не в Азкабане. Слава Мерлину. Господи, не оставь его… Не оставь их.

Зельевар сел на постель, продолжая сжимать фигурку в руке. Старею? Сентиментальность одолевает? Он хмыкнул. Ерунда. Всегда такой был. С этими белобрысыми – всегда.