Беглец между мирами (СИ)

Славик наблюдал эту картину с горечью, которая понемногу стала перерастать в злость, а затем и ярость и мир перед его глазами снова пошел волнами. Словно все вокруг заиграло, как мерцает горизонт над раскаленным песком в пустыне. Грудь защипало, а затем обожгло сильным теплом. Он схватился рукой за белоснежный кулон, висящий у него на шее, и ойкнул. Это полупрозрачное украшение на серебряной цепочке, с мерцающей алой искрой внутри, было невероятно горячим. И он вновь увидел все вокруг гнилым и проржавелым, серым и истлевающим, болезненным и умирающим. А девушка ему увиделась совсем в ином обличии. Он увидел, что в груди у нее бьется гнилое сердце, а лицо искажено и похоже на ужасную маску, что придавало девушке вид омерзительной ведьмы из детских сказок. Он посмотрел по сторонам и увидел, что таких людей в торговом центре много и у каждого свое обличие. Такое же мерзкое и уродливое, как и у той девушки. Вячеслав завертел по сторонам головой и увидел, как жуткий парень, проходя мимо, толкает плечом женщину и, грубо ее обзывая, идет дальше. А в соседнем магазине, охранник окликает выходящую девушку, с такими же ужасающими чертами лица, а она пытается от него сбежать, и в этой гонке из под ее куртки выпадет украденная ею одежда. Сам же охранник выглядит таким же уродом, как и женщина, и на его лице пляшет торжественная гримаса, на которой читается упоение собственной властью. Возле очереди за мороженым капризный ребенок, еще с обычным и невинным лицом плачет, потому что на него кричит мать, физия которой изуродована такой же злобной гримасой, как и у всех остальных, а все потому, что ее малыш уронил шарик мороженного и перепачкал свою курточку. И многие- многие другие, вселяющие ужас лица, принадлежащие уже скорее не людям, а каким-то монстрам.

И тут Вячеслав подскочил от испуга и удивления. Он вдруг заметил, что вокруг всех этих людей, как маленькие обезьянки пляшут, прыгают и извиваются какие-то существа. Они на вид такие же ужасные и мерзкие, как и люди, находящиеся рядом с ними, но эти монстры словно улыбаются, наслаждаясь тем негативом, который прямо таки источают люди. Они маленькие, не больше собаки по размеру, но очень юркие и подвижные. Эти чудовища имеют маленькие красные глазки, черное тельце и мелкие рожки, гребнем украшающим голову. Пасти клыкастые, а на лапах когти размером с зажигалку. Позади спины, хлесткими ударами извиваются два хвоста, украшенными острыми шипами. Осмотревшись вокруг, он понял, что их десятки, может даже сотни, но никто их не замечает. Они следуют за каждым таким обезображенным человеком и постоянно слегка к ним прикасаются, выплясывая вокруг людей, словно что-то им нашептывая. Слава так резко вскочил из-за стола, что случайно его пошатнул, и посуда упала на пол и частично разбилась. Он замер, глядя на жутких монстров, потому что шум от битой посуды привлек их внимание и они словно сговорившись, посмотрели на него. Они перестали прыгать и крутиться вокруг своих жертв, а те, в свою очередь, на миг прекратили делать то, чем они в тот момент занимались. Несколько монстров, в сторону которых он смотрел, как будто почувствовали, что их видят, и метнулись в его направлении. Но он, не подав виду, поднял с пола не разбившийся стакан, и усилием одной лишь воли заставил себя перевести взгляд на уже спешившего к нему, официанта. Официант крутился вокруг стола, убирая разведенный беспорядок посетителем, убеждая его попутно, что не случилось ничего плохого, и он моментально все уберет. А Славик старался смотреть за каждым его движением и почти не шевелился, натянув на лицо глупую улыбочку. Несколько монстров, которые, было дело, ринулись к нему, отвлеклись взглядами друг на друга, начали открывать свои пасти, а вокруг, сквозь придавленный шум торгового центра, он четко услышал их речь. Она звучала как пение, производимое шепотом, но гораздо громче, чем шепот, и на много отрывистее чем пение. Монстры перекинулись несколькими такими звуками и продолжили свои пляски вокруг людей.

Славик наконец-то смог выдохнуть. Время, застывшее до этого на месте, вернулось к обычному своему течению, а звуки набрали прежних децибел и заполнили пространство торгового центра. Люди заторопились в своих направлениях, и суета торгового центра стала вновь похожа на муравейник. Как вдруг, сквозь всю эту толпу спешащих, мельтешащих и суетящихся людей, он вновь увидел ту саму девушку, которую он сегодня видел под мостом. Он побежал за ней, не скрывая панической атаки, которая с ним случилась от увиденных монстров, а люди, проходившие мимо, искоса на него поглядывали, не понимая, что с ним творится. Он вытер пот со лба и вдруг понял, что лица людей, вновь обрели свою человечность, а предметы вокруг перестали казаться гнилыми и умирающими. Когда он выбежал на улицу из торгового центра мир обрел свое прежние черты, а незнакомка словно растворилась в толщах суетливого города. И он вернулся на работу.

Успокоившись в офисе, Вячеслав решил, что на первом же выходном посетит врача. Психолога или психиатра, ему еще предстояло узнать, но сходить к кому-то из них, показалось ему мудрым решением. А сейчас он направлялся в старую часть города, где находился заброшенный кирпичный завод, который опытный лучник, давно облюбовал под тир для стрельбы из лука.

Глава 3

Огромное заброшенное здание старого завода, сросшееся казалось, с землей, огромным волдырем-исполином уродовало и без того, унылый, урбанистический пейзаж. Оно зияло чернушными провалами глазниц, словно гниющий труп побежденного многоглазого монстра, обнажая армированные клыки, в почти разрушенных в некоторых местах, стенах. Тишина, царившая вокруг, заполоняла пустоты, и казалось, что даже солнечный свет поглощается этой угрюмой, огромной махиной. Лишь в одной части заброшенного кирпичного завода можно было расслышать едва уловимые звуки.

Там, прижавшись спиной к стене, и крепко сжимая в руках лук с вложенной в него стрелой, стоял Вячеслав. Он резко выскочил в дверной проем, в котором даже не было дверной коробки и, выпустив в стоящую в нескольких шагах мишень стрелу, спрятался за стеной, с другой стороны проема. Его сознание проделало все очень быстро и ювелирно точно, а руки, давно превратившиеся в часть четко слаженного механизма по стрельбе из лука, молниеносно и практически не заметно, уже потянули новую стрелу из висевшего на правом боку колчана и наложили ее на древко лука. Острый взгляд уловил точное попадание в центр мишени, а внутренний голос, машинально повторил про себя фразу: «В яблочко!». Он, тренировался не часто, но был всегда в отличной форме и старые залы, забытого завода, служили отличным пристанищем. Он, вновь заскочил в длинное, заброшенное помещение и выпустил стрелу в мишень стоящую слева, расположенную намного дальше предыдущей. Вторая стрела, спустя всего лишь миг, просвистела, пронзая затхлый и пыльный воздух помещения, и впилась своим острым наконечником в ее соседку. Поразив две мишени к ряду, он направил лук к потолку и методично, с невероятной скоростью выпустил еще три стрелы в мишени, мерно раскачивающиеся под потолком. Пробив их насквозь, стрелы еще больше раскачали мишени, закрутив их в разных направлениях. Не тратя ни единой лишней секунды, Далее побежал к заранее подготовленному рубежу и, склонившись и уперевшись на одно колено, выпустил по дуге еще три стрелы, через стоящую в конце помещения баррикаду. За баррикадой раздались два приглушенных стука, которые означали новые попадания, и один дребезжащий деревянный звон от стрелы, которая пролетела мимо мишени, упав на грязный бетонный пол. Он направился к баррикаде посмотреть на мишень, но вдруг его сознание пронзила вспышка каких-то мимолетных видений, и все вокруг приобрело мрачновато приглушенные оттенки. Окружающий мир вновь зарябил, но на этот раз он знал чего ожидать.

Через баррикаду шумным потоком начали перепрыгивать те самые существа, которых Славик видел в торговом центре. Внутри него что-то дернулось, и все тело наполнило волной разбушевавшегося адреналина, который пытался вытеснить заполонившие все его клетки нотки страха. Секунду, пребывая в ступоре, а затем, выйдя из оцепенения, он схватился за стрелы и меткими выстрелами пустил их в сторону бегущих исчадий ада. Они были маленького роста, но мерзкие гримасы источающие всем своим видом злобу, не оставляли шанса подумать, что ему не грозит опасность. Две стрелы впились в монстров, пробив одному сердце, а другому, вонзившись в лоб. Монстры, пораженные смертоносными снарядами, упали навзничь, прямо на баррикаду и в душе парня загорелся огонь надежды, а в сердце сверкнула искра облегчения. «Их можно убить!» — подумал он, но едва эта мысль пронеслась в голове, как на ее место встала другая, которая кричала, что ему все равно не удастся их перебить в одиночку. Их было слишком много. И он побежал прочь. Разъяренные монстры гнались за ним, и он отчетливо слышал их топот позади себя. Среди шума от собственного бега, звенящих в колчане стрел и топота преследователей, также слышны были их голоса. Они выкрикивали шелестящие звуки из своих пастей, переговариваясь между собой, а один голос врывался в их шаркающие переклички, словно отдавая приказы. Складывалось впечатление, что они четко организованы и ведут привычный для них загон жертвы. Именно так! Они охотились на него, а он был их дичью. Несколько раз он останавливался, услышав слишком близко их перешептывания, и выпускал в преследователей по стреле. Иногда смертельное древко находило свою цель, навсегда обретая пристанище в чьем-то мертвом теле, а иногда пролетало мимо быстрых и изворотливых тварей, но ему было плевать — он пытался их задержать и оттеснить преследование. Петляя по коридорам мертвого здания и шумно дыша, он уже потерял всякую надежду оторваться от монстров-охотников, но жажда жизни гнала его вперед, выискивая все новые пути для бегства. Он понимал, что единственным шансом выжить, было выбраться из здания и бежать к людям, где возможно, его кто-то увидит и поможет. Хотя предательская мысль, о том, что этих мелких чудовищ видит только он, а остальные люди не в состояние их обнаружить, гадким червем все сильнее вгрызалась в его нутро. Был еще один, крошечный шанс, что вся погоня с неизведанными зверями происходила всего лишь в его голове, но и она не обретала успокоительных свойств для уничтожения бушевавшего внутри него ужаса.